Ингельд рассмеялась.

— Хвала этому богу! А теперь давай быстрей, не то… ну, честно говоря, если он меня и увидит, это уже не имеет значения.

Фабия мало что поняла из их разговора, с недоумением наблюдая, как Сансайя помогает Ингельд избавиться от ее роскошного одеяния. Вполне разумное действие в такое время ночи, ведь тяжелый наряд измотает кого угодно, но снимать его в столь неприятном месте? Все это придавало происходящему подозрительный оттенок. Ингельд разделась, а потом быстро облачилась в одежду из свертка Сансайи. Сверху она накинула темный плащ с капюшоном.

И в этот момент, словно получив подсказку, по спуску сбежал крепкий молодой человек с зажженным факелом в руках. Он отбросил его на влажный пол, чтобы обнять Ингельд обеими руками. Объятие получилось долгим.

Очень долгим.

Как откровенно! Сансайя заметно смутилась и старалась не смотреть в сторону госпожи, но Фабия вознесла беззвучную благодарственную молитву своей покровительнице за то, что она показала ей скандальное поведение Ингельд. Интересно, сколько времени ее сумасшедший братец обманывает сатрапа? Теперь Фабия поняла, чем вызвано такое поведение Бенарда у него во дворе; только любовники могут позволить себе говорить так яростно. Абсурд. Ингельд ему в матери годится.

— Я могу идти, миледи? — поспешно спросила Сансайя, когда любовники разомкнули объятия.

— Конечно! — Ингельд обняла девушку. — Спасибо тебе на помощь, милая. Я оставляю город в надежных руках.

Бенард тоже обнял Сансайю, и она начала торопливо подниматься вверх, а любовники вновь принялись целоваться. Даже Фабии стало не по себе. Неужели и она когда-нибудь будет так сходить с ума из-за мужчины?

— Любимый, нам пора, — сказала Ингельд. — Гатлаг нанял лодку. Она ждет нас у Ступеней Свечника.

— Я слышал о лодке — «Укр благословенный». — Голос Бенарда эхом прокатился по склепу. — Свидетельница по имени Вуаль вмешалась в наши дела, любовь моя. Она дала мне довольно странный совет. Неужели Вуаль — обычное имя для мэйнистки?

Или Вуаль — это название какого-то общества?

— Не припоминаю, чтобы Свидетельницам вообще давали имена…

Голоса постепенно стихли — парочка поднималась вверх. В святилище Ксаран вновь стало темно, и Фабия услышала звон падающих капель воды.

И что ей теперь делать с этим открытием? Она может выскользнуть из дворца и без особых трудностей найти Ступени Свечника, но об ее исчезновении сразу узнает Салтайя. И что будет с Хортом? Нет, надо выждать.

Любовники не сказали, куда поплывет «Укр Благословенный» — вверх или вниз по течению.

Фабия пожелала брату удачи. Она не могла молиться Сьену, но слова, обращенные к Ксаран, не помешают — и к матери, которую Фабия видела только во сне. Память о ней сохранилась и благодаря удивительному искусству Бенарда. Отослали ли жену дожа назад, в дом мужа, где не осталось детей, или она погибла от несчастного случая, как ее старший сын?

Фабия отправилась на поиски алтаря, который должен был находиться где-то в святилище.

* * *

Когда сонная и раздраженная Фабия появилась на берегу реки в дворцовой колеснице, которой правил угрюмый настрианин, небо уже стало голубым. Складывалось впечатление, что возница забыл человеческую речь. Едва ли это можно было объяснить тем, что он слишком много выпил прошлой ночью, ведь для настрианина нет большего удовольствия, чем чистить конюшню. Ее стража, Снург и Эрн, трусили сзади.

Салтайя уже ждала ее, беседуя с похожим на волка веристом.

— А вот и девушка, командир охоты.

— Двенадцать благословений вам, миледи! — беспечно сказала Фабия.

Верист был большим и мрачным, а его лицо портили многочисленные шрамы. Он кивнул Фабии.

— Дараг Квирарлсон. К вашим услугам.

— Вы действительно готовы мне служить или просто любезничаете?

— Стараюсь быть вежливым, — ответил он, даже не потрудившись улыбнуться.

Очевидно, он заменил покойного Перага Хротгатсона. Что ж, хуже не будет. Веристы помоложе толпились позади, среди них Фабия заметила несколько знакомых лиц. Ей не требовались божественные откровения, чтобы понять: Салтайя изменила состав своего эскорта, и теперь мятежникам — если они вообще существовали — придется строить козни заново. Речной народ уже готовился к отплытию. Судя по жалобам и недовольным лицам, многие из них приняли активное участие во вчерашнем пиршестве.

— Жаль, что правитель и правительница города не пришли нас проводить! — легкомысленно сказала Фабия, размышляя о том, как далеко успели уплыть Ингельд и Бенард. И какое направление они выбрали.

Салтайя посмотрела на девушку так, что даже акула отвела бы взгляд, но теперь Фабия знала, что это запугивание на самом примитивном уровне, и ее взгляд вовсе не означает, будто Салтайя узнала о каких-то ее проступках, ведь она постоянно подозревала всех. На такие взгляды можно было не обращать внимания.

И тут произошло событие, которое ужасно испугало Фабию. Из тени выступил Хорт Вигсон — он кланялся, улыбался и всех приветствовал. Потом он принялся целовать свою приемную дочь.

Даже Королева Теней удивилась.

— Где ты был? — рявкнула она.

Он удивленно на нее посмотрел.

— Нигде, миледи. Гулял по Косорду. Должен признать, что священный Укр — мой покровитель, однако пир малопривлекателен для человека с таким плохим пищеварением, как у меня. Я предпочел встретиться со старыми друзьями. — Он сиял, словно глупый ребенок средних лет.

Хорт заморгал, глядя мимо Фабии, но его веки двигались с небольшим отставанием друг от друга, так что можно было подумать, будто он подмигивает.

Она его обняла.

— Как чудесно тебя видеть, отец! — Видимо, он вернулся обратно в плен исключительно ради Фабии, какими бы ни были его дальнейшие цели. — О отец, зря ты не присутствовал на пиру! Я познакомилась со своим братом Бенардом! Он прекрасный скульптор и такой симпатичный, любящий молодой человек! Удивительно, что он не пришел сегодня, наверное, дело в празднике… Жаль, что я не смогу проводить с ним и с замечательной леди Ингельд больше времени, чтобы получше их узнать…

И все же Фабия многое узнала о Бенарде Селебре. Даже Избранная не в силах присматривать за своими, если у них ветер в голове. В Трайфорсе ее ждет второй брат. Быть может, он окажется разумнее.

— Пойди-ка, поторопи речной народ, командир охоты, — проворчала Салтайя. — Пора отплывать.

Командир охоты Хет правил Нардалборгом в течение многих лет и инициировал для отца столько Героев, что ему и думать об этом не хотелось. При любой подвернувшейся возможности он изобретал свои способы их проведения.