Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Макгуэйн в страхе опустил глаза. Призрак в одно мгновение оказался совсем рядом и сжал его руку. Макгуэйн едва сдержался, чтобы не завопить от ужаса. Он дернулся, пытаясь высвободиться из холодных и влажных тисков, но это было невозможно.
И в этот миг он почувствовал, как что-то холодное и острое впилось ему в ладонь.
Призрак давил все сильнее. Макгуэйн охнул от чудовищной боли. Таинственное жало входило в руку все глубже, прямо в нервный узел. Призрак нажал еще — Макгуэйн упал на одно колено. Казалось, его дыхание сейчас остановится и все органы просто выключатся — один за другим. Он поднял взгляд на своего мучителя. Их глаза встретились. Призрак ослабил хватку. Он сжал пальцы Макгуэйна в кулак, оставив непонятный острый предмет в его руке. Потом сделал шаг назад.
— Тебе будет одиноко на обратном пути, Филип.
— Что… что, черт побери, ты имеешь в виду? — задыхаясь, выдавил Макгуэйн. Но Призрак уже развернулся и пошел прочь.
Макгуэйн разжал кулак. На его ладони, сверкая на солнце, лежал рубиновый перстень Таннера.
После встречи с Пистилло я опять сел в фургон к Кресту.
— К тебе домой? — спросил он.
Я кивнул.
— Слушаю тебя, — сказал Крест.
Я рассказал ему о беседе с заместителем директора ФБР.
Он покачал головой:
— Альбукерке… Терпеть не могу это место. Ты бывал там?
— Никогда.
— Вся местная экзотика кажется какой-то фальшивой, как диснеевские декорации.
— Спасибо, Крест, я буду иметь это в виду.
— Когда же Шейла успела там побывать?
— Я не знаю.
— А ты подумай. Где ты был в прошлые выходные?
— У своих.
— А Шейла?
— Должна была быть в городе.
— Ты звонил ей?
Я попытался вспомнить.
— Нет, она звонила мне.
— А с какого номера?
— Не знаю.
— Кто-нибудь может подтвердить, что она была в Нью-Йорке?
— Не думаю.
— Значит, она могла быть и в Альбукерке, — заключил Крест.
Я задумался.
— Могут быть и другие объяснения.
— Типа?
— Отпечатки могли быть старыми.
Крест нахмурился, глядя на дорогу.
— Может быть, — продолжал я, — она ездила в Альбукерке в прошлом месяце или вообще год назад. Сколько могут сохраняться отпечатки?
— Думаю, довольно долго.
— Наверное, так оно и было. Или же ее отпечатки были на каком-нибудь предмете мебели, скажем на стуле, который потом перевезли в Нью-Мексико.
Крест поправил темные очки.
— Маловероятно.
— Но возможно.
— Да, конечно. Кроме того, кто-нибудь мог взять взаймы ее пальцы. Прихватить их с собой в Альбукерке на выходные.
Нас подрезало такси, круто свернув из левого ряда, и мы чуть не врезались в группу пешеходов, стоящих в трех футах от проезжей части. В Манхэттене это обычное дело: люди никогда не ждут сигнала светофора и лезут вперед, рискуя жизнью. Лишь бы получить еще одно воображаемое преимущество над другими.
— Ты хорошо знаешь Шейлу, — проговорил я.
— Ну да.
Следующая фраза далась мне с большим трудом.
— Ты в самом деле думаешь, что она может быть убийцей?
Некоторое время Крест молчал. Когда впереди зажегся красный свет, он остановил фургон и взглянул на меня:
— Это начинает напоминать разговор о твоем брате.
— Я хочу только сказать, Крест, что могут быть другие объяснения.
— А я хочу сказать, Уилл, что мозги у тебя в заднице.
— В смысле?
— Ну ты сам подумай! Стул?! Ты что это, серьезно? Вчера вечером она плакала и просила прощения, а утром — вжик — и исчезла. А сегодня федералы говорят, что ее отпечатки найдены на месте преступления. А ты несешь какую-то чушь про путешествующие стулья и прошлогодние поездки!
— Это еще не значит, что она кого-то убила.
— Это значит, — сказал Крест, — что она в этом замешана.
Я сидел и молча смотрел в окно.
— Как это понимать, Крест?
— Без понятия.
Несколько минут мы ехали молча.
— Я люблю ее, ты знаешь.
— Я знаю.
— В лучшем случае она лгала мне.
Он пожал плечами:
— Бывает и хуже.
Как сказать. Я вспомнил нашу первую ночь вместе. Шейла положила голову мне на грудь, обняла меня. Кругом был мир и покой. Спокойствие и порядок. Мы вдвоем. И казалось — уже целую вечность. «Прошлого больше нет», — сказала она чуть слышно, как будто про себя. Я спросил, что она имеет в виду, но Шейла не ответила — так и продолжала лежать у меня на груди, глядя в сторону.
— Я должен найти ее, — сказал я.
— Понимаю.
— Ты поможешь?
Крест пожал плечами:
— Без меня ты не справишься.
— Значит, решено. С чего начнем?
— Как гласит старая поговорка, — заметил Крест, — хочешь двигаться вперед, оглянись назад.
— Ты ее только что придумал?
— Ага.
— Звучит неплохо.
— Знаешь, Уилл…
— Что?
— Я ничего такого не имею в виду, но, если мы оглянемся назад, нам может не понравиться то, что мы увидим.
— Скорее всего, — вздохнул я.
* * *
Крест высадил меня у подъезда и вернулся назад в «Дом Завета». Войдя в квартиру, я бросил ключи на стол и хотел было окликнуть Шейлу, но тут же передумал, ощутив пустоту и заброшенность, царящую вокруг. Место, которое я последние четыре года считал домом, казалось теперь совсем чужим. Даже воздух был каким-то спертым, словно квартира долгое время стояла запертой.
С чего же начать?
Пожалуй, стоит обыскать все: может быть, найдется какая-нибудь зацепка. Но, принявшись за работу, я в очередной раз поразился спартанским привычкам Шейлы. Она находила удовольствие в том, чтобы пользоваться самыми простыми, обычными вещами, и заразила этим меня. Да и вещей у нее почти не было: когда она ко мне переехала, то все они уместились в одном чемоданчике. Шейла вовсе не бедствовала — я видел выписки из ее банковского счета — и часто отдавала за квартиру больше своей доли. Просто она строила жизнь согласно известному принципу: «Человек должен владеть вещами, а не наоборот». Сейчас я снова задумался над этим афоризмом. Пожалуй, вещи не столько владеют тобой, сколько привязывают к земле, заставляют пускать корни.