отмахнулся от меня дядя Егор. — Сейчас мурашей да иную живность призову, они от них к полудню одни костяки оставят. А те кроты по норам растащат, так что и следа не останется. Но вот железки разные да повозка, что на поляне стоит, — с ними никак не пособлю. Это ты сам как-то решай.

— Ого! — обрадовался я. — Главное — тела, с остальным проще.

Собственно, вопрос-то решился. Затереть в машине свои отпечатки да снять видеорегистратор от греха — и все. Эти идиоты сами меня в багажник запихали, так что ни одна камера ничего не покажет. А чего их сюда потянуло, с какого перепуга — пойди разберись.

Вот тоже интересно, а куда мой металлоискатель делся? Я же его так и не забрал, не успел. Ладно, это потом можно выяснить, сейчас других дел хватает.

Например, тела обобрать. Стволы, ремни, ключи, смартфоны…

Когда я вернулся с поляны к дяде Егору, то застал интереснейшую картину: он, сидя на пеньке, с деловитым видом раздавал указания муравьям, каким-то мелким грызунам и трем кротам, которые высунули свои слепые морды из свежих раскопов, причем вся эта фауна его внимательнейшим образом слушала. Зрелище, конечно, из тех, после которых в психушку отправляют. Я много чего повидал за последнее время, но все равно впечатляет.

Мешать я им не стал, извлек из рюкзака пакет, который всегда у меня лежит в одном из отделений, и, морщась от брезгливости, начал обирать тела.

Жалко ли мне было эту парочку? Нет. Я давал им возможность все вернуть в первоначальное состояние, отговаривал как мог, но они упорно шли к своей смерти. Что я еще мог сделать? Умереть ради того, чтобы они жили дальше? Вот уж нет. К тому же, если бы я не сделал то, что сделал, сейчас под этим деревом лежало бы мое тело, надежно забросанное землей.

И это не оправдание себя в своих же глазах. Это правда. Неприглядная, но правда. И хороший урок на будущее.

Ну а счет к Стелле теперь изрядно увеличился. На мою душу лег ее грех.

— Все, — я подошел к дяде Егору, убирая пакет в рюкзак. — Можно начинать.

Тот шевельнул пальцем, и тут же из леса потянулись колонны муравьев, а следом за ними поскакали мелкие зверюшки. Те, которые слушали инструктаж, похоже, были кем-то вроде бригадиров.

— Злато брать не станешь? — дядя Егор спрыгнул с пня и подошел к дереву, под которым был зарыт клад.

— Пусть лежит, — отмахнулся я. — Мне он пока без надобности. Ну а коли кто его найдет — так и ладно, не обеднею. Хотя, конечно, лучше бы он меня дождался.

На самом деле я бы взял, но здесь есть два серьезных «но». Первое — свежий раскоп, который вызовет массу вопросов у тех, кто довольно скоро приедет выяснять, куда делись владельцы брошенной машины. И тот факт, что по соседству находится изрядно перерытая поляна, может не сработать. Второе — таскаться в моей ситуации с драгоценностями за спиной — это уже где-то за гранью добра и зла.

Было видно, что лесовику ответ понравился, он, сопя, потоптался еще немного, а после спросил:

— Может, тебя куда вывести? На станцию, там, или к поселку какому?

— Станцию? — заинтересовался я. — Железнодорожную?

— Ну да, — кивнул дядя Егор. — Одна подальше, до нее с полчаса топать, другая поближе, минутах в десяти ходу. По моим тропам, понятное дело.

После недолгих расспросов я выяснил их названия, после через смартфон посмотрел расписание электричек и совсем уж приободрился. Дальняя станция находилась километрах в двадцати отсюда, и это давало мне в руки дополнительные аргументы, случись с кем объясняться. Надо только будет придумать, зачем я вообще на эту станцию поперся.

— А никакого пруда по дороге нет? Или озерца лесного? — уточнил я у лесовика. — Мне бы в него добро покойничков от греха отправить. Не с собой же его таскать?

— Есть такое, — сообщил мне лесовик. — В нем одна тина да гниль, лягушки — и те не водятся, я его в зернь у водяника лет двести назад выиграл. Что туда попадет, ввек не всплывет. Завернем к нему, коли надо.

Вот так и получилось, что не меня эти орлы в луже притопили, а я отправил в воду то последнее, что от них осталось, — пистолеты, кобуры, ключи, телефоны, ремни, документы и пустые бумажники. Деньги я оставил себе, руководствуясь принципом «что с бою взято, то свято». Так что были люди — и нет их. Я, кстати, глянул на то, как управлялась с телами лесная живность, так меня чуть снова не вырвало. Жуткое зрелище, не дай бог такое еще раз узреть.

Ряска затянула воду, словно я в пруд ничего и не бросал, люто взвыло комарье, которое, к моему удивлению, огибало меня стороной. Как видно, Лесной Хозяин и об этом позаботился.

— Пошли уже, — поторопил он меня. — Чего стоять?

Надеюсь, на станции, к которой мы идем, есть какой-то магазин. Судя по расписанию, полчаса до электрички у меня останется, надо их с умом использовать. Пойду, куплю этому старичку хлеба и конфет, после вручу и объясню, что это не отдарок за помощь, а знак глубокого уважения. Так будет правильно. Так будет по Покону. И по уму. Мне с ними всеми жить, а значит, надо начинать работать на перспективу. Надо создавать себе репутацию.

Я поправил лямки рюкзака, накинул капюшон на голову и поспешил за Лесным Хозяином, чья спина мелькала далеко впереди.

Конец первой книги

Автор благодарит всех тех, кто помогал в работе над этой книгой: Нури Магомедова, Евгения Петрова, Евгения Прядеева, Василия Крысина, Дениса Шишокина, Сергея Карпенко, Михаила Жданова, Павла Nightmare Сергеева, Игоря Таратенко.

Отдельное спасибо Вадиму Лесняку, Дмитрию Нефедову и Дмитрию Овдею.