- Никто от тебя не избавится! Ты - член семьи! - произношу весомо.

- Благодарю вас, моя госпожа, - склоняет голову Неха.

- Что, будешь пытать меня, если я не отвечу? - усмехается Сати, но её глаза остаются серьёзными.

- Не буду. Если ты не готова довериться тем, кто сейчас находится в этой комнате - так и быть. Я не стану заставлять тебя: ты же моя мать, всё-таки. Но и ответной искренности не жди. И не обессудь, если однажды твой план сорвётся из-за моих действий. Это не угроза. Это потенциальные риски недоверия внутри семьи, - отвечаю ровно.

- Ты доверяешь ей, как самой себе? - не глядя ни на кого, уточняет Сати.

- И Нехе, и отцу. Это мои люди, - отрезаю.

- Ну, хорошо… - звучит не особо довольный голос нового тела моей матери, спустя некоторое время, - моя идея заключалась в том, чтобы сорвать не созревшие плоды душ нимф и вложить их людям, занимающим ключевые позиции во дворце. Благодаря своей силе я могла гарантировать их верность и послушание.

- И что дальше? Какой была твоя стратегия?

- Дальше я бы сделала всё для уничтожения Святого Храма. Такая порочная и скомпрометировавшая себя община вообще не имеет права на существование: если Всеблагой и имел какие-то возвышенные цели в своё время, то его нынешние последовательницы давно сбились с пути и только и делают, что плетут интриги, пытаясь захапать себе побольше власти.

- А ты? Ты разве не этим же занимаешься?

…

- Что ты сказала? - переспрашивает меня мама.

- Ты услышала меня правильно. Я спросила, не занимаешься ли ты тем же самым? - отвечаю ровно, - Ты внутри гонки за власть, поэтому не способна оценить объективно свою собственную позицию… но ты хочешь того же. Решать за других. Уничтожать тех, кто по твоему мнению не достоин иметь силу. Навязывать свою волю другим людям.

- Аша… - протягивает Лила.

- Скажешь, я не права? - поворачиваюсь к сестре, - Она пару минут назад хотела сделать с нами то же самое. Этого никто не заметил?

- Да, но… она же наша мама, - негромко произносит сестра и переводит на отчима взгляд, ищущий поддержки.

- Мама, я не знаю, как далеко ты способна зайти, но вот мои условия, - приподнимаю руку и жду, пока Неха вложит мне в ладонь найденные документы; после чего поднимаюсь и иду к камину, - если ты пообещаешь завершить свою многолетнюю месть и посвятишь время своей семье, помогая нам с Сандаром с делами и подыскивая хорошего мужа для своей старшей дочери - я верну тебе твоё имя, твой статус, а также твоё место в обществе. Но если ты продолжишь влиять на события в Галаарде и вновь соберёшь свою команду реформаторов… я попрошу тебя покинуть этот дом и взять себе новое имя. Мне не важно - какое. Главное, чтобы его не ассоциировали с нашей семьей, и чтобы твои действия не могли навредить твоим дочерям и их отцу.

После моих слов в комнате устанавливается тишина.

- Я не хочу менять имя, если это возможно. И не хочу вредить вам, - медленно произносит Сати, - но я не понимаю, почему ты не позволяешь мне отомстить за моих собственных мать и отца!

- Потому что в их смерти виноваты не конкретные люди. В их смерти виноваты сложившиеся вокруг племени нимф, обстоятельства, - отвечаю спокойно, - убей ты тех, кто заказал смерть бабушки - и ничего не изменится. На её месте могла быть любая другая представительница храма из древней семьи - и скорее всего была и не раз…

- И ты предлагаешь просто забыть? Забыть обо всем, что они делали? Что хотели делать, обретя силу от объединения с племенем нимф?! - Сати поднимается на ноги.

- Нет, я предлагаю вернуть нимф и ассимилировать их с народом Галаарда - так сказать, в назидание и Святому Храму, и Первому Дому.

- Что? - одновременно выдыхают и Лила, и Сандар, и Сати.

- Посмотрите на Первую Семью. Всю историю своего существования они боялись, что найдется кто-то сильнее, и их могущество сойдет на нет. И они убивали - то несогласных с их мнением, то алхимиков, появившихся для борьбы с нимфами, но ставших слишком сильными, то самих нимф… а сейчас, когда сильных врагов почти не осталось, они борются с наследниками других Великих Домов, вынуждая тех постоянно соперничать друг с другом, изнурять себя и зарабатывать психические травмы. Это путь… - закрываю рот, сообразив, что тут меня никто не поймёт, — это путь в никуда. К закату эпохи. К истощению внутреннего ресурса государства. Девдас, как и его предки, боится конкуренции: все владыки веками выстраивали систему, при которой те, кто обладает силой, оказываются изгоями; а потом и вовсе погибают. Исключением стал лишь Всеблагой, который был буквально сильнее и прежнего владыки, и всех, кто его окружал. Всеблагой смог закрепиться в Галаарде только благодаря своему могуществу и влиянию на умы людей. Нравится ли мне его наследие? Не очень. Но я хочу, чтобы оно само сошло на нет, идя к своему печальному финалу - куда и стремилось с тех пор, как бессмертные монашки решили начать вмешиваться в политику…

- К чему ты клонишь, доченька? - спрашивает Сандар.

- К тому, что нимф пора выпустить из их клетки и - во избежание никому ненужного кровопролития - позволить им жить среди людей, постепенно растворяя свою силу в межрасовых браках.

- Но это будет настоящей угрозой для дворца, - хмурится Сати.

- Да, для этой династии это будет угрозой. Возможно, даже для следующей. Но чем подобное давление - не стимул править страной так, чтобы претензий к твоей власти не возникало? - отвечаю спокойно.

- Мало удовольствия от такой власти, - замечает Лила задумчиво.

- А кто сказал, что править страной - весело и приятно? Это в первую очередь ответственность, а не возможность набить карманы артефактами и отдавать приказы тем, кто ниже тебя по статусу, - произношу сухо.

- Появится очень много людей со способностями выше средних, - продолжает рассуждать Сати.

- Они будут появляться и будут исчезать, - киваю, - потому что единственным запретом будет запрет на воскрешение.

- Что? Но… - мама переводит на Лилу растерянный взгляд.

- Ты