осознавать. Вот вельху и добавляли дорогим гостям. *

*- легкие наркотические средства, прим. авт.

Справедливости ради, ее добавляли не в тарелки, а в кастрюли, так что страдала и часть третьекурсников. И преподаватели.

Сам эс т-Альего перешел на домашнее питание. Драконам все объяснили. Но пока не пройдет выбор, нервы все равно позвенят. И у него, и у ректора.

Его величество не отличается добротой и не склонен прощать неудачи. Так что… санторинцы Выбор не пройдут. И точка.

Осталось потерпеть каких-то три дня.

Интерлюдия 3.

— Почему с тобой не приходит та симпатичная самка? Которая меня чесала?

Эдгардо Молина, который вот этим и занимался, чесал Эстарга, даже чесалку уронил. И тут же получил ее обратно.

Лапки на верхушках крыльев у драконов вовсе не рудиментарные, с их помощью можно выполнять достаточно тонкую работу. А можно и палочку поднять и подать.

— Чеши, не отвлекайся.

Эдгардо возобновил почесушки.

— она приходит к собственной драконице, наверное. Ты в курсе?

— Да. Виола довольна. Она говорит, что у нее хорошая подруга, умная, добрая и осторожная.

— Да… Каэтана такая. Наверное.

За последнее время Эдгардо не часто думал о Каэтане. Очень уж она время удачно подгадала. Не успели они с драконицей выбрать друг друга — санторинцы приехали. А до того Хавьер т-Альего загонял тренировками. Санторинцы ж едут!

Вечером у Эдгардо только и сил было в кровать упасть.

Думать?

Для этого надо хоть пару минут свободных иметь. А Эдгардо всю эту историю воспринял примерно так: обошлось — и слава богам. Потом в храм сходит, пожертвует. Потом подумает, что и к чему.

А сейчас…

Выспаться бы! Но кто ж даст?

— Тебе она не нравится?

— А должна? — удивился Эдгардо.

— Мне Виола нравится. Она красивая. Белая такая, изящная…

Эдгардо задумался.

Нравится ли ему Каэтана? Ответа не было. Она — какая?

А правда? Какая она — Каэтана Кордова? В памяти оставалось что-то серое, размытое… невнятное пятно. Вроде она невысокая. И стройная. И лицо у нее без прыщей.

И — все?

Хммммм…

— Я не задумывался. Но мне кажется, Каэтана себя прячет.

— Почему?

— Не знаю…

— Ваши самки стараются выглядеть ярко. Я знаю. А эта наоборот? Она не хочет свить гнездо и сплести шеи с другим драконом?

— Действительно, странно.

Эдгардо вдруг понял, что и разговаривать толком с Каэтаной не разговаривал. А ведь девушка, которая прошла Выбор Дракона впервые за столько лет, просто не может оказаться пустышкой. Какие у нее волосы? Глаза?

Сложный вопрос.

Мужчины и женщины воспринимают мир по-разному, этим Каэтана и пользовалась. Если женщины подмечают мелкие детали, то мужчины воспринимают образ в целом. Вот она и выглядела серой и размытой. Вот Эдгардо и не мог сказать ничего определенного.

А захотелось.

Поговорить,, посмотреть на настоящую Каэтану, может, и поухаживать? Если Эстаргу нравится Виола, можно проявить внимание к ее подруге.

Но это Эдгардо сделает после отъезда санторинцев. Пусть приедут, потом уедут… сейчас не время привлекать к себе внимание, а вот потом он этот вопрос разъяснит.

Время у него еще есть, ему предложили место в отряде, и он это предложение принял. И отец не против, вот, лет через десять-пятнадцать Эдгардо переведется поближе к столице и будет принимать постепенно родовые дела.

И вылетать с Эстаргом тоже, конечно. Механизм отработан.

Просто с возрастом у человека хуже становится реакция, да и здоровья годы не прибавляют. Поэтому Эдгардо перейдет из активного боевого подразделения в патруль, и будет летать вдоль побережья. Это и не так опасно, и времени занимает меньше, и на семью ему хватит.

Но это потом. А пока он пару лет еще побудет в Академии, и сможет поближе познакомиться с Каэтаной Кордова.

Если она умеет так прятаться на самом видном месте, она незаурядная женщина. И заинтриговала она Эдгардо, что уж там…

Эс Молина решительно собирался разобраться с этой загадкой. Дайте немного времени…

Глава 10

Выбор Дракона.

Чего я не понимала, так это зачем драконам — люди. Но у меня еще есть время это узнать.

А сегодня…

Выбор!

День Выбора Дракона.

Кто и кого выбирает — непонятно, но ясно, что все должно быть обставлено очень торжественно. Тем более, в этот раз к выбору и санторинцев допустили… последний раз это было так давно, что никто и не помнит. Из тех, кто тут работает.

Раэн Сориа постоянно ворчит, что не к добру. Но — политика.

В этот раз всего было тридцать восемь претендентов.

Десять санторинцев.

Двенадцать наших — первокурсников.

Да-да, четверо не допущены. Те самые… Матиас Лиез и компания. Эс т-Альего постарался, за что я ему была благодарна.

Я конечно, и сама им вломила неплохо, но добавка не помешает. Матиас мне не нравился. Вот Мариса — дело другое. Даже странно, что они с Матиасом из одной семьи. Или нет?

Если там отец… если сыночек пошел в папочку, неудивительно, что Мариса такой выросла. Она была обязана или сломаться, или стать мразью, или развить в себе повышенную сопротивляемость. И мать, наверное, помогла.

А Матиас — пакость.

Таких необходимо постоянно окорачивать. Лупить по рукам, ставить на место. И не дай Бог кому оказаться в его власти. Безнаказанность таких только провоцирует.

Та еще мразь выросла. Таким надо не дракона, а слизняка. Испанского, крупного. Самое тотемное их животное.

Остальные?

И его прихлебателям по слизняку. И можно без хлеба. Ладно… Гилу можно черепаху. Он тоже тормоз. Пока до него доползет — как раз неделя пройдет.

Остальные шестнадцать — второкурсники и третьекурсники. Те,