Не теряя ни секунды, Брэд заглянул в салон. Там, неловко согнувшись, сидела под одеялом, натянутым до самых глаз, Птичка.

«Живая. В полном сознании и даже, судя по виду, здоровая».

Брэд испытал одновременно облегчение и страх. Убийца может вернуться в любую минуту.

«А что, если, увидев меня, она вскрикнет от удивления?»

Брэд посмотрел на замок зажигания. Ключ Квинтон вынул. Он поскреб по сиденью. Птичка резко повернулась, заморгала и чуть не подскочила — узнала. Брэд бешено завращал глазами, призывая ее к молчанию. Перегнувшись через Птичку, он извлек из подстаканника бутылочку кока-колы. Другой подстаканник был пуст.

Он ослабил крепление перегородки, превратив два разделенных кресла в одно, так чтобы Птичке легче было подвинуться, и знаком велел ей пригнуться.

Беспрекословно, с глазами, округлившимися, как полная луна, Птичка уперлась локтями в кресло и червяком поползла к нему. Она часто и громко дышала, и Брэд думал только об одном — в любой момент их могут обнаружить.

Убийца по-прежнему стоял перед машиной, обозревая сцену действия, как опытный следователь. Гнаться за беглецом, не выработав предварительно плана, опрометчиво, а Квинтон Гулд считал себя человеком, не поддающимся спонтанным желаниям. Если бы он обернулся, то увидел бы при свете фар торчащую из машины ногу Брэда.

Брэд нетерпеливо потянулся к Птичке, подхватил ее под мышки и, словно куклу, вытащил из машины. Он бережно прижал ее к себе, старясь не задеть кузов пикапа, а еще больше — не сделать больно Птичке. Брэд поднял ее на руки и зашагал от машины, старясь идти как можно быстрее и бесшумнее.

Птичку била дрожь, и, опасаясь, что она разрыдается в голос, Брэд мягко прижал ее лицом к своей шее.

Лишь отойдя от амбара футов на десять, он позволил себе перевести дыхание. Теперь можно дышать полной грудью.

Птичка плакала, уткнувшись ему в плечо.

— Ш-ш-ш, не надо, не надо, потом, — шептал он. — Продержись еще немного…

Обнаружив их исчезновение, Квинтон скорее всего решит, что они будут искать укрытие в южном направлении. Брэд же, обогнув сарай, побежал на север.

«Может, стоит опустить Птичку на землю, — прикидывал он, — тогда получится быстрее. Нет, нельзя. Я уже чуть не потерял ее. И тем более не здесь, один на один с убийцей».

Сначала он решил двинуть в сторону кукурузного поля, расстилавшегося в ста метрах позади амбара, но сообразил, что при такой луне трудно остаться незамеченными, учитывая, что на подсыхающих листах кукурузы останутся четкие следы. Потому он и повернул к роще, начинавшейся сразу за пашней. Добежав до нее, зашел за самое отдаленное дерево, тяжело опустился на колени и бережно усадил Птичку рядом.

Она упрямо цеплялась за его шею. И наконец разрыдалась по-настоящему.

— Ш-ш-ш, тихо…. Все хорошо. Не надо шуметь.

— Спасибо, — едва слышно прошептала она и, прижавшись мокрым от слез лицом к щеке Брэда, поцеловала его. — Спасибо, спасибо, спасибо.

Все переживания этой ночи, что скопились в его сердце, выплеснулись наружу. Он держал ее так крепко, словно цеплялся за последнюю соломинку собственной жизни и, дав себе волю, тоже разрыдался.

За стеной сарая раздался легкий треск. Квинтон уловил движение. Чья-то тень призраком мелькнула в ночи. Сначала Квинтон подумал, что это Человек Дождя пришел раньше, чем он ожидал. Священный призрак. Или лиса. Крадется снаружи, подстерегая удобный момент для нападения. Любовь к седьмой избраннице лишила его разума, мешает сосредоточиться. Он суетится, не может занять удобное положение. Но на что ему, одним лишь молотком вооруженному, рассчитывать?

Узколобый глупец, хоть и заслуживающий восхищения в своем роде — как заслуживают восхищения животные.

Квинтон повернулся и быстро зашагал к машине — вынуть из-под сиденья пистолет и заодно посмотреть, как там невеста Бога, которую он слишком надолго оставил одну. Огибая открытую переднюю дверь машины, он подумал задним числом, что не стоило оставлять ее так. Вид сломанного столба выбил его из колеи, заставил забыть об осмотрительности.

Он перегнулся через дверь и застыл на месте. В машине никого не было. Избранница исчезла.

В голове возник страшный шум. Он подумал было, что Птичка упорхнула сама, но тут же отбросил это предположение: слишком длинной была тень от священного призрака, чтобы ее отбрасывала невеста.

От такого поворота событий обычный человек впал бы в панику. Но это просто очередное испытание. И Квинтон решил встретить его с достоинством, которое произведет впечатление даже на самого требовательного и сурового повелителя.

Квинтон вытащил кобуру, достал оружие и выключил фары автомобиля. Сдерживаться, особенно при его обостренной восприимчивости, было нелегко. Но эмоции мешают здравой оценке ситуации. Только за сегодняшний вечер этот факт нашел двойное подтверждение: сначала, когда он, охваченный яростью, решил, что ранил Человека Дождя смертельно, а потом — когда, увидев сломанный столб, забыл закрыть дверь.

«Больше такой ошибки я не повторю».

Рассуждая хладнокровно, Квинтон, двинулся к задней двери барака. Человек Дождя пошел в северном направлении, не на юг, что было бы слишком предсказуемо. Значит, тоже мыслит здраво, во всяком случае, достаточно для того, чтобы делать то, чего от него якобы не ожидают.

Но Квинтон знал эти места, основательно изучил их, когда занимался отбором невест. Если Человек Дождя действительно рассуждает здраво, кукурузных полей он будет избегать, там остаются слишком четкие следы. Безоружного, раненного, даже еще с ношей, его легко выследить и застрелить.

Квинтон спокойно пересек пашню, на границе которой начиналась роща. Гул в голове немного мешал слышать, что наверняка и позволило Человеку Дождя ускользнуть вместе с невестой. Но сейчас Квинтон, превозмогая этот гул, сознательно напрягал слух. Любая попытка выйти из-под прикрытия деревьев заставит их продираться через поля.

Приблизившись к деревьям, Квинтон вытащил пистолет. При свете луны земля выглядела серой. Тут и там у основания стволов поднималась трава в полметра. Наверняка укрываются где-нибудь на краю рощи. Квинтон медленно шел, огибая каждое дерево и вглядываясь в просветы между стволами — вдруг мелькнет священный призрак и его маленький ангел.

Трава за самым высоким деревом была примята. Квинтон задумался.

«Нет, второй раз не ошибусь, ни в коем случае. Я слишком умен. Они пошли именно этим путем и именно здесь останавливались. Возможно, захотели передохнуть и решить, что делать дальше».

Он опустил пистолет, вгляделся в кукурузные стебли там, за деревьями, и тут же заметил, что некоторые из них сломаны. Итак, отдохнув тут немного, они пошли дальше.

Можно последовать за ними и наверняка догнать. Убить лисицу, захватить невесту. А можно дать им возможность прийти к нему самим.