вернулся к их колонне на восточной дороге, сообщив мрачную новость о том, что Кадошим действительно совершил набег на Драссил, предприняв дерзкую попытку освободить Асрота из его железной тюрьмы. Многие погибли, сообщил он, но план Кадошима был сорван.

Первая мысль Рив была о маме и о Бледе. Она спросила Кола, и тот сказал, что они оба живы, что успокоило ее.

После этого ужас от новостей Кола проник в ее душу. Одна только наглость нападения глубоко потрясла Рив.

Со времени битвы при Драссиле прошло сто тридцать семь лет, и ни разу кадошим не нападали на эту крепость, будь то набег или штурм.

Почему же сейчас?

И как им освободить Асрота из клетки, выкованной из звездного камня? Я думала, это невозможно.

Ей хотелось расспросить Афру, поговорить о возможностях, но сестра со времен Ориенса была неизменно немногословна и замкнута.

Что с ней не так? Она никогда раньше не была такой недоброй и вспыльчивой.

Затем они вышли на равнину, окружавшую Драссил, и сердце Рив подпрыгнуло при виде ее дома, белокрылого знамени, развевающегося на холодном ветру над воротами. Она присмотрелась и на некоторое время забыла об Афре.

На равнине перед стенами Драссила возвышались новые кирхи, и реальность трагедии, постигшей их дом, их друзей и родственников, поразила ее, всех их; тишина опустилась на Белокрылых и великанов, когда они в мрачном настроении маршировали мимо.

Туша кадошима была прибита к стенам над большими воротами; Рив была не единственной, кто взглянул на нее, когда она проходила через ворота. Его голова болталась между широкими кожистыми крыльями, в глазницах зияли темные дыры, выдолбленные воронами.

Еще выше, на крепостных стенах, она увидела темнокожее лицо, смотревшее на нее сверху вниз, и почувствовала, как в животе зажглась теплая искорка, желанная после тревожного гнева, таившегося в ее жилах.

Это Бледа.

Камни двора были испачканы кровью, хотя с момента нападения прошло восемь ночей. Пятна были слабыми, всего лишь отголоски того, что произошло, но Рив видела их.

Кровь всегда оставляет пятна.

Приятно было войти в свой барак, где пылал костер, на вертеле жарился олень, жир шипел и потрескивал в пламени. Рив поднялась в свою комнату, и ей не потребовалось много времени, чтобы распаковать их с сестрой вещи — все они уже сияли безупречной чистотой, так как Рив каждую ночь ухаживала за ними в дороге. Когда она закончила, Джост и Вальд попытались соблазнить ее чашей вина в пиршественном зале, но она почувствовала зов оружейного поля. Ступив на газон, она увидела Бледу на поле, где он обычно и находился — на стрельбище для стрельбы из лука. Рив почувствовала легкое трепетание в животе и прибавила шагу, но тут же осеклась, увидев, как из-за его спины появилась Джин.

Хорошо встретились", — сказал Бледа Рив, когда она подошла к ним, и ей показалось, что на его губах мелькнул намек на улыбку, но лишь на мгновение. Его волосы были длиннее, чем она помнила, они больше не были подстрижены, как у белокрылых, как это было много лет назад. Они торчали под углом, придавая ему неряшливый вид. Рив подавила желание пригладить непокорный хохолок за ухом.

Бледа держал свой лук с двойным изгибом, колчан стрел на поясе. А на плече у него была намотана повязка.

'Ты был ранен во время нападения?' сказал Рив, поспешив вперед и протягивая руку к ране Бледы.

'Да', - кивнул он, его серьезное лицо вернулось на место.

'Бледа сражался', - с гордостью сказала Джин. 'Это он разгадал план Кадошима. Он сражался в Большом зале, убил многих Кадошим и их Темных плащей и одичавших зверей. И он сорвал заговор, пустил стрелу в Черный Меч".

Темные плащи и одичавшие звери?

'Черный меч?'

'Воин с клинком из Звездного Камня, который пытался освободить Асрота', - сказала Джин. 'Мой суженый — герой Драссила'.

Рив растерянно смотрела с гордого лица Джин на смущенное лицо Бледы, и казалось, что они оба потеряли способность сохранять холодное выражение лица.

Бледа — герой!

Прилив гордости заставил её усмехнуться.

Обрученные!

Она почувствовала что-то еще, услышав это слово, но предпочла задвинуть это в какой-то темный угол, даже не признавая его.

Миссия? спросил Бледа, переставляя ноги.

'Уловка, чтобы заманить нас подальше от Драссила и ослабить оборону здесь. Во всяком случае, мы так считаем".

'Значит, вы не сражались?' произнесла Джин. Слова были произнесены ровно, без интонации, но Рив прочувствовала в них обиду.

Пожалуйста, не зли меня.

Нет. Я не сражалась.

По крайней мере, не с врагами.

Приманка, чтобы выманить нас из Драссила, была ужасной", — сказала Рив, стараясь не обращать внимания на Джин.

Она рассказала Бледе о своих открытиях в городе Ориенс, Джин придвинулась ближе, чтобы лучше слышать. Рив все еще говорила, когда рядом с ними приземлился Бен-Элим.

Лорд-протектор желает поговорить с тобой, — сказал Рив Бен-Элим.

О, Боже. Рив сглотнула. Неужели он уже слышал о моей драке в Ориенсе?

Она сделала решительный шаг.

"И тебя", — сказал Бен-Элим Бледе.

Не тебя", — сказал он Джин, когда она направилась к Рив и Бледе.

Единственное, что делало мысль о выволочке, которую она, без сомнения, получит от лорда-протектора, более терпимой, — это выражение лица Джин, когда они оставили ее позади.

Рив и Бледа сидели в прихожей покоев Исрафила.

'Значит, ты герой', - сказала Бледа Риву, когда они сидели в ожидании.

"Нет", — ответил Бледа, похоже, совершенно уверенный в этом факте. Через несколько мгновений, когда он уставился прямо перед собой, он посмотрел на нее, и на его лице отразилось больше эмоций, чем она когда-либо видела. Я хотел бы рассказать тебе кое-что, — сказал он. Я не могу сказать никому другому.

'Даже Джин?'

'Нет. Особенно ей.'

При этом она почувствовала теплое сияние.

'Конечно, можешь, Бледа. Ты можешь рассказать мне все, мы же друзья".

Я был в ужасе", — сказал он, глядя на свои сцепленные руки.

'Что?'

Во время битвы. Во дворе на нас напал кадошим. На меня и Джин. Я выронил стрелы, запутался в луке. Удивительно, что я не поранился. Я застыл от ужаса".

Но вы живы?

'Алкион разрубил его на мелкие кусочки'.

'Он хорош в этом, я слышал', - ответила Рив. А как насчет этих актов храбрости, кадошим, которых ты убил?

'Это случилось позже. В большом зале. С моим луком". На мгновение мелькнула улыбка.

Он любит этот лук.

Итак, позволь мне понять правильно. На вас напал кадошим, и вы почувствовали страх…

Ужас, — уточнил Бледа.

'Испуг. А затем, вскоре после