— Человек умирал, Фрэнк.

— Да пошел он на хер. — Фрэнк откинулся на спинку стула. — Пошел на хер этот Билли Т.

— Хорошо, Фрэнк.

— И ты тоже пошел со своим «хорошо». Тебя там не было. Как бы ты себя чувствовал, если бы я отдавал концы, ты бы меня за руку держал, а я у тебя попросил горло промочить? А? Если бы я тебя умолял?

— Мне бы это не понравилось.

— Да тебе бы тошно стало. Омерзительно. И вот я все это говорю, да? Если ты в ответ назовешь меня мешком с говном, будешь прав. — Фрэнк Г. уронил руки на стол. — Так и есть.

— Фрэнк, старина, — Дуг судорожно придумывал, что бы такое сказать. — Ну не будь таким.

— Послушай, Дуг, я по-прежнему твой наставник. Номер мой у тебя есть. Но я больше не могу. По крайней мере сейчас.

— Погоди, погоди. Ты что хочешь?..

— Я хочу сказать, что тебе следует поискать другого наставника.

— Фрэнк… да ни хрена подобного, Фрэнк. Ни за что. Ты не можешь так поступить.

— Могу. И поступлю.

Дуг пристально посмотрел на собеседника.

— Фрэнк… мне бы ты никогда не позволил так поступить.

— Нет? А как бы я тебя остановил? А? И как ты меня остановишь?

Испытывая страх, Дуг интенсивно потер лицо. В памяти всплыло давнее собрание, на которое заявился Джем — без приглашения, опоздал на двадцать минут, к тому же приперся в стельку пьяный. Плюхнулся на раскладной стул через два ряда от Дуга и, перебив говорящего Билли Т., начал напевать «Звездный стяг».[97]Когда кто-то наконец попросил его уйти, Джем разрыдался и принялся говорить об отце, о том, как он и не знал его толком, и что ему в жизни только одного не хватало — отцовской любви. Двое встали со своих мест и поспешили к Джему, пытаясь утешить его. Тут Джем вскочил и завопил: «Обсоски!» Раскидал стулья и поковылял к дверям. «Дугги, пошли, чувак, двигай кеглями». Именно Фрэнк подошел потом к Дугу и сказал: «Твои друзья боятся, что ты выздоровеешь. Они хотят, чтобы ты оставался больным».

— Фрэнк, — Дуг опять попытался поддержать разговор, все еще не зная, с какого конца подобраться, за какой рычаг потянуть, в нем сидела лишь бессознательная злоба. — Не бросай меня сейчас. Мне нужна твоя поддержка.

— Да ну. Извини, если мое разочарование создает тебе неудобства. Извини, но, может, мне сейчас самому поддержка не помешает.

— Да не могу я… не могу тебя, черт возьми, поддерживать. Я же не отличу первое…

— Тогда отнесись с уважением к моему решению и оставь все как есть. Ради бога. — Фрэнк взял ключи и поднялся, потом снова сел на стул. Что-то еще его мучило. — Не собирался тебе этого говорить. Но ко мне один парень приходил про тебя побеседовать.

— Какой парень? — Дуг замер.

— На днях тут. На станцию приходил. Показал мне значок ФБР. Спросил, знаком ли мне человек по имени Дуг Макрей. Ну мы потолклись на этой теме немного. Я пытался сохранять линию священника-врача-адвоката, помалкивать то бишь. Но он не повелся. Такой придурок! Ну я рассказал в общих чертах, что знаю. Что Дуг М. напоминает меня, только пятнадцатилетней давности, что я пытался быть для него священником. Таким, какого мне самому не хватало. Я его спросил: «У вас есть духовник?» А он мне: «Ага. Я сам». А я: «Нет, когда у вас трудности. И нужно кому-то излить душу». А он: «А я и изливаю. В фэбээровской митрополии».

Фроули. Что он сказал Фрэнку Г.? Фрэнку, который всегда его так хвалил. Фрэнку, который считал его человеком.

— Ты, возможно… наверное, что-то слышал, — осторожно начал Дуг. — Про меня… слышал что-нибудь такое?

Фрэнк не ответил, словно пропустил мимо ушей.

— А потом он мне и говорит: «Священники не бьют своих жен».

Тут Дуг совсем растерялся.

— Ага, — Фрэнк кивнул. — Надеюсь, я буду первым, кто тебе об этом скажет. Да, я драчун. Напивался, становился злым и давай первую жену колотить. Молодец, правда? Хорош наставник. В конце концов она не выдержала и как-то ночью вызвала полицию, меня арестовали. Но если бы меня посадили, я не смог бы работать пожарным, зарплату не получал бы, так что она подала на развод без алиментов. — Фрэнк горько улыбнулся и тяжело выдохнул. — А я такой гордый был весь из себя. С той поры все вокруг перевернул. И этого засранца, который во мне сидит, задушил. — Он покачал головой. — Чертов Билли Т., — пробормотал Фрэнк, снова вставая. — Номер моего пейджера у тебя есть, если что.

Потрясенный Дуг поднялся вместе с ним.

— Фрэнк…

Наставник покачал головой, не найдя в себе сил посмотреть на Дуга.

— Осторожнее переходи дорогу, — добавил он и вышел на улицу.

Дуг снова обернулся, не вставая с места, чтобы разглядеть лица фанатов: некоторые, продвигаясь по рядам за домашней базой, тащили коробки с пивом, другие привалились к заднему ограждению, держа в руках карточки команд и закуски, которые продавали здесь же, на стадионе. Проводки, тянувшиеся от ушей, были всего лишь наушниками. И Дуг велел себе расслабиться.

— Что ты все ищешь? — спросила сидевшая рядом Клэр.

— Ничего, — ответил он, садясь прямо. Дуг купил ей настоящую куртку «Ред Сокс», потому что после пятой подачи стало прохладно. Ладони из рукавов кожаной куртки не торчали — Клэр грела руки. На шее поблескивало ожерелье. — Просто разглядываю толпу. «Парк близ болот» — это же целое событие. Отрабатываю уплаченные деньги.

Он посмотрел на поле, на широкую спину судьи, на Роджера Клеменса, который стоял на площадке питчера — настоящий ас, десять лет уже в игре. Клеменс закрылся перчаткой, чтобы никто не угадал направление удара, приготовился, сделал знак принимающему, чтобы переходил к другой базе. И вот разогнулся, подал мяч; тот скользнул по бите и ушел фолом прямо в защитный экран. Первые десять рядов дернулись, как чертики на пружинках.

— Мы от кого-то прячемся? — поинтересовалась Клэр.

— Что? — Дуг повернулся к ней.

Она пожала плечами под объемной курткой. Ей было любопытно.

— Ну не знаю.

Клэр заразилась от него боязнью преследования. В проходе появился продавец в желтой рубашке, Дуг тут же махнул ему, как будто все это время искал печенье «Крекер Джек».

— Ну вот.

— Я думала, что со временем вся эта таинственность исчезнет, — сказала Клэр, смягчая свои слова улыбкой. — Тебя так трудно понять. Ну то есть это, конечно, романтично и все такое. И билет на «Ред Сокс», оставленный на скамейке в моем саду. Но как-то это ненормально.

— Тебя это тревожит, да? Могу дать тебе номер моего телефона — без проблем. Просто меня дома не бывает. И автоответчика у меня нет.