Эта сумма складывалась из полученных в наследство от матери 387 драгоценных предметов на 397 342 руб. Поскольку этого было недостаточно, то великая княгиня доложила «собственных Ея Высочества вещей»: диадема с 9 опалами – 20 648 руб.; склаваж с 9 рубинами – 14 518 руб.; звезда ордена Св. Екатерины – 3488 руб.; серьги с рубинами балле – 1969 руб.; серьги с опалами – 742 руб.; пряжка с 1 бриллиантом и мелкими изумрудами – 960 руб. Всего на 439 667 руб.[444]

Конечно, Александр II обставил возвращение долга с максимальной мягкостью. Так, на эти почти полмиллиона рублей был образован неприкосновенный капитал «за вещи, принятые от королевы Вюртембергской Ольги Николаевны»[445], проценты с которого пошли на выплату долга. Этот ход теоретически предполагал, что драгоценности могут быть в конечном счете через много лет возвращены Ольге Николаевне. Видимо, брату было неудобно просто забрать драгоценности в казну.

В 1862 г. император Александр II выкупил драгоценности из Департамента уделов, передав тому лесные дачи (т. е. лесные участки) Императорского фарфорового и стеклянного заводов, оцененные в 240 259 руб., «в замен коих отобраны в собственность Кабинета из числа принятых на такую же сумму вещей, и за тем оставшиеся вещи на 195 612 р. считать без процентных долгов Кабинета, погашая оный по мере употребления в расход вещей»[446].

Говоря о «золотых и бриллиантовых вещах» королевы Вюртембергской, мы имеем редкую возможность не только представить детальную номенклатуру «бриллиантовой части приданого» русских великих княжон периода «апогея самодержавия», но и проследить дальнейшую судьбу выкупленных вещей.

В первую очередь императрица Мария Александровна лично проинспектировала ювелирную коллекцию и отобрала для себя ювелирные изделия на весьма скромную сумму в 1068 руб. Кроме этого, она использовала в качестве подарков ценности на сумму в 2727 руб.

Судя по этой инвентарной книге, «по резолюции 19 июня 1861 г. за № 397», были «записаны в приход» по кладовой № 2 Камерального отделения 127 ювелирных изделий на общую сумму в 435 872 руб.[447] Этот список уникален, потому что по нему четко отслеживается судьба большой ювелирной коллекцией, которая безжалостно превращалась с лом по «резолюциям Кабинета». Поскольку списки подобных тщательно подобранных ювелирных коллекций крайне редки, то мы позволим себе привести его целиком (табл. 30):

Таблица 30

Как видно из этого списка, состав свадебной ювелирной коллекции включал в себя многочисленные серьги, пряжки, ордена, склаважи, диадемы, браслеты, колье, булавки, венки, солитеры, камни в розах, букеты, веера, бандю, банты, стрелы и шатоны.

Таким образом, мы имеем возможность сравнить две бриллиантовые коллекции, укомплектованные в различные годы. Следует иметь в виду, что эти коллекции, вне всякого сомнения, с любовью подбирались матерями-императрицами. В 1801 г. это была императрица Мария Федоровна (в девичестве принцесса Вюртембергская) и императрица Александра Федоровна. Кроме этого, следует иметь в виду изменившийся масштаб цен при оценках суммарной стоимости приданого и отдельных вещей. После наполеоновских войн в России шли значительные инфляционные процессы, которые заставили в 1839–1840 гг. пойти на финансовую реформу, в результате чего дореформенные ассигнации были заменены серебряным рублем в масштабе 1 руб. серебром = 3 руб. ассигнациями. Также следует иметь в виду, что коллекция 1801 г., видимо, сохранилась полностью, поскольку была возвращена в Россию уже в 1803 г. Коллекция же драгоценных вещей, переданных в Кабинет в 1861 г. Ольгой Николаевной, сформировалась случайным образом в результате дележа по жребию ювелирного наследства императрицы Александры Федоровны (табл. 31).

Таблица 31

Прежде всего бросается в глаза широкая номенклатура ювелирных изделий, более 40 позиций. Далее обращает на себя внимание то, что у дочери Николая I «бриллиантовое наследство» более значительное и по количеству предметов, и по их разнообразию со всевозможным вариациям. Это было связано с тем, что рубль приданого времен Николая I по факту «весил» в 3–5 раз больше, чем рубль времен Александра I, поскольку после денежной реформы 1839–1840 гг. ассигнации пересчитали на серебро.