Это была катастрофа.

Я вывел волков из леса на открытое место, где их всех просто-напросто перебьют по одному, медленно всадив в каждого по семь мучительных пуль.

Вертолет заложил вираж. Мне хотелось верить, что охотники решили вернуться на базу, но я понимал: они просто собираются зайти еще на один круг, чтобы удобнее было вести отстрел. Охваченные страхом волки разбежались во все стороны; теперь, когда Сэм был занят Шелби, они практически топтались на месте. Хорошо хоть, до леса было уже рукой подать. Они успели бы укрыться там, если бы просто двигались вперед. Если бы только над ними не висел этот вертолет, наводящий на них ужас.

Но шансов у нас уже не было. А теперь, когда Сэм с Шелби откололись от всех остальных, я понимал, что они станут следующей мишенью.

Перед глазами у меня стояла картина гибели Бека.

Я не мог допустить, чтобы такая же судьба постигла и Сэма.

Я не стал даже думать. Моя тень на земле принялась одновременно со мной рыться в кармане штанов. Я вытащил шприц, зубами содрал колпачок и вонзил в вену иглу. Времени на размышления не было. И на то, чтобы восхититься собственным благородством, тоже. Лишь стремительная судорожная волна боли и безмолвный выброс адреналина, помогающего ускорить превращение. Минутная агония, и вот я уже был волком и мчался вперед.

«Шелби. Убей Шелби. Спаси Сэма».

Только это мне и требовалось помнить, но слова все равно уже начали ускользать от меня, когда я с разбегу набросился на Шелби. Я весь был челюсти и оглушительный рык. Я вцепился ей в глаз, как научила меня она сама. Она извернулась и лязгнула челюстями, понимая, что сейчас я буду биться насмерть. Я не испытывал гнева, одну лишь непреклонную решимость. Вот так нужно было драться в прошлый раз.

Пасть заполнилась кровью, не знаю, моей или Шелби. Я метнул в Сэма образом: «Прочь». Мне нужно было, чтобы он присоединился к Грейс. Пусть вернется к стае, станет одним из многих, а не отдельной неподвижной целью.

Почему он не уходит? «ПРОЧЬ». Я не знал, как еще дать ему понять, что я прошу его об этом. Способы убедить его были, но я больше не мог удержать их в памяти. Потом до нас долетел посланный Грейс образ. Стая, бестолково мечущаяся у самого края леса, такого близкого и совершенно недостижимого без ведущего их Бека. Вертолет возвращался. Бек был мертв. Они были охвачены ужасом. Он. Он нужен им. Он нужен ей.

Он не хотел бросать меня одного.

Я выпустил Шелби и зарычал, вложив в этот рык всю свою суть. Он прижал уши и припустил вперед.

Всем своим существом я рвался бежать вместе с ним.

Шелби дернулась следом, но я снова вцепился в нее. Мы покатились по песку и камням. Земля набивалась в пасть, попадала в глаза. Шелби была в ярости. Снова и снова она посылала мне одни и те же образы, которые почти оглушали меня силой ее страха, ревности, гнева. Раз за разом я получал от нее картинки. Она расправляется с Сэмом. Она расправляется с Грейс. Она добивается лидерства в стае.

Я вцепился ей в горло. Я не испытывал торжества. Она забилась, но я не размыкал челюстей, потому что должен был это сделать.

Стая была совершенно дезориентирована. Сначала мой волк посылал мне образы, и, как это ни странно, тот парень, который бежал с нами, тоже. Теперь не осталось ни того ни другого, и мне пришлось перегруппировывать их, как получалось, но я была не он. Я сама только-только научилась быть волчицей. Без него было не обойтись. Но его горе слишком оглушительно билось в моей голове, чтобы оставалось место для чего-то еще. «Бек, Бек, Бек». Каким-то образом я догадалась, что это было имя того волка, который погиб первым. Мой волк хотел вернуться к телу Бека, но я успела получить образы, которые мне передали. От его тела не осталось практически ничего, и уже невозможно было сказать, что он когда-то был живым существом. Его не стало.

Грохочущая машина, черная на фоне голубого неба, снова приближалась, оглушая нас своим рокотом. Она была как ленивый хищник, неспешно подкрадывающийся к нам.

Я лихорадочно передала моему волку образ: стая собирается в кучу под нашим руководством и скрывается под пологом деревьев. Все это время я металась вокруг ближайших ко мне волков, пытаясь побудить их возобновить движение, тесня к опушке леса. Мой волк мчался мне навстречу, и на меня вдруг обрушилась лавина исходивших от него образов, полных картин и звуков, истолковать которые я не могла. Я улавливала-то один из сотни. Все вместе они складывались в какую-то бессмысленную, хаотическую картину. А черное чудовище продолжало неумолимо приближаться.

Мой волк передал мне настойчивое, бессвязное:

«Коул. Шелби».

И быть может, из-за настойчивости, с которой он пытался донести до меня эту мысль, или из-за того, что пригревало солнце и мне помогла та, другая, которая скрывалась во мне, я поняла, кого он имеет в виду.

Я оглянулась назад, не замедляя бега, чтобы не терять разгон. Там, как я и ожидала, оказались Коул и Шелби, сцепившиеся не на жизнь, а на смерть. Они находились намного ниже меня на отлогом косогоре, и с такого расстояния я не могла разглядеть все подробности. Но черное существо, рокочущее в воздухе над ними, я увидела очень хорошо.

Раздались какие-то хлопки, едва различимые в общем грохоте, а потом Шелби выпустила Коула.

Шатаясь, он попятился от нее, а она вдруг бросилась в никуда. Прямо перед тем, как рухнуть наземь, она повернулась ко мне. Вместо морды у нее было кровавое месиво.

Стрекот вертолета переместился ниже.

Мгновение спустя Коул тоже упал.

Почему-то мне никогда не приходило в голову, что все может закончиться вот так.

Коул.

Белая волчица еще билась в агонии, вернее, у нее слабо подергивалась задняя лапа, а Коул… Коул лежал без движения там, где упал.

Сердце ухнуло куда-то в живот. Отцовские пули продолжали поднимать вдоль дороги фонтанчики пыли. Сэм с Грейс теперь неслись во всю прыть, направляясь к деревьям, которых им было никогда не достичь. Остатки стаи тянулись за ними.

Первой моей мыслью было эгоистичное: «Ну почему именно Коул? Почему из всех волков именно он? Именно тот, кто был мне дорог?»

Но потом я увидела распростертые на земле волчьи тела и поняла: Коул был лишь одним из полудюжины жертв. И он сам бросился под пули, когда увидел, что Сэм в опасности. Он знал, что могло…

Слишком поздно.

Вертолет отклонился от курса, преследуя отбившегося от стаи волка. Над горизонтом багровел беспощадный солнечный диск, отражаясь от цифр идентификационного номера на борту вертолета. Дверцы были открыты, и я увидела сидящих позади пилота двоих мужчин с ружьями, по одному с каждой стороны. Один из них был мой отец.

Уверенность в моей душе окрепла.