Спустя много лет, продавая разным зарубежным отпрыскам известных семейств древние документы нелицеприятного свойства, Лиховский также ни на секунду не задумывался, что он — милый и добрый малый — так или иначе занимается шантажом. Помилуйте, господа отпрыски, какой такой шантаж-монтаж! У меня есть товар, у вас присутствует необоримое желание этот товар приобрести, мы, к обоюдному удовлетворению, заключаем сделку и расходимся, сохраняя друг о друге приятное впечатление.

Даже в тот злополучный вечер, когда в голову Сержа пришла идея продать доставшийся ему в наследство видеоархив безвременно усопшей женушки, он в своих путаных размышлениях ни разу не напоролся на зловеще брызжущее шипящей аллитерацией слово «шантаж», не ощутил его могильный холод разгоряченным архивным рассудком. Есть товар, и есть человек, который готов этот товар купить, — так мыслил Серж. В разговоре с Директором он просто предложил то, что волею случая оказалось у него в руках. Ни о каких карательных санкциях в случае отказа от приобретения речи не шло: Лиховский просто дал о себе знать, обозначил стоимость товара и назначил срок. Вы можете мне не поверить, уважаемый читатель, но кабинетно воспитанный архивариус действительно не помышлял ни о каких санкциях. Если бы случилось вдруг так, что Директор, не желая отвлекаться от веселого гульбища, сказал Сержу что-то типа: «Да идите вы в задницу со своим видеоархивом — недосуг мне…» — архивариус извинился бы за беспокойство и докучать занятому человеку не стал. Никаких санкций — боже упаси!

Но Директор, как мы с вами уже знаем, отреагировал должным образом. И не стал возражать против названной Сержем совершенно наобум суммы. Архивариус понятия не имел, каковы возможности потенциального покупателя, предполагалось лишь, что он человек небедный, коль скоро владеет таким хорошим заведением и втихаря занимается весьма прибыльным убойным бизнесом. Сказав «три», Серж был заведомо готов к возражениям и собирался достойно торговаться, «падая» до… ну, скажем, пятисот тысяч долларов. Тоже ведь ничего сумма. И то, с какой легкостью «клиент» согласился с его условиями, поначалу приятно удивило архивариуса.

— Вот это ты мне подарок сделала, супруга моя законная! Даже и не ожидал, что это может столько стоить…

Свой видеоархив Ли вручила Сержу для хранения что-то около полугода назад. В очередной раз приехав в Питер, она положила в личный сейф архивариуса шесть компактных видеокассет, одну обычную, «зиповский» диск в пластиковой упаковке и сказала примерно следующее:

— Ты эти кассеты не смотри, Лиховский. Пусть лежат до поры. Это мой страховой полис.

— Что за «полис»? — праздно поинтересовался Серж — в тот момент он был всецело занят невеселыми размышлениями о предстоящем ритуальном марафоне по Гостиному двору.

Тут Ли прозрачно намекнула, что мир, в котором она параллельно существует наряду с обычной жизнью, полон тревог и опасностей, которые подстерегают ее на каждом шагу. И в любой момент с ней могут произойти различные неурядицы летального характера. Пояснение сопровождалось вручением Сержу фотографии Директора, на обороте которой были написаны от руки подробные данные о нем: ФИО, адрес, электронный адрес, учреждение, куча телефонов, факсы, пейджер.

— Очень хотелось бы, чтобы до этого не дошло, — в завершение сказала Ли. — Но если вдруг так получится… В общем, я хочу, чтобы ты меня подстраховал.

— Что я должен делать? — с готовностью поинтересовался Серж, втуне ожидавший, что сейчас последует просьба примерно такого характера: если вдруг что, нужно выдвинуться в столицу и убить этого симпатичного мужичка. Архивариус даже успел мысленно прогнать комбинацию: коль скоро таковая просьба когда-нибудь воспоследует, придется обращаться за помощью к Витьку. О том, чтобы убить кого бы то ни было самому, не могло быть и речи — не годен был Серж для таких лихих дел.

— Может случиться так, что в один прекрасный день я позвоню тебе и без предисловий скажу одно слово: «Архив», — Ли с некоторым сомнением смотрела на мужа, словно взвешивала, стоит ли привлекать его к такого рода процедуре. — Запомнил? «Архив».

— Что тут запоминать? — удивился Серж. — Вся моя жизнь связана с архивом. И запоминать нечего.

— Так вот, я позвоню, скажу «Архив» и передам трубку этому человеку, — Ли ткнула пальчиком в фото, лежавшее на столе. — А ты должен сказать примерно следующее: «Андрей Владимирович, голубчик! Слушайте меня внимательно! Ваша подружка, наряду с прочими идиотскими заскоками, имеет этакую маленькую слабость. Она записывает все свои акции на видео. И таким образом создала небольшой, но весьма интересный видеоархив. Он у меня. Вы меня не знаете, никогда в жизни не видели и понятия не имеете, кто я такой. А я все про вас знаю. Даже при вашей проницательности и оснащенности, вам меня никогда не найти. Я для вас — „Х“…». Повтори!

Серж послушно повторил — как школьник при зубрежке домашнего задания. Он даже и не пытался возражать — раз Ли говорит, что так нужно, значит, это правильно.

— Потом скажешь, что у тебя всего восемнадцать видеофрагментов и по две копии на каждый, которые хранятся в двух надежных местах, — продолжала Ли. — Предложишь просмотреть один из них, — дама привстала из кресла, протянула руку к раскрытому сейфу и постучала поочередно пальчиком по стандартной кассете и «зиповскому» диску. — Он записан здесь, две копии. Если Март согласится — это я его так зову — Март, ты уточнишь, где он находится. Если в «Абордаже», ты все бросишь, возьмешь диск, помчишься в «Интернет-кафе» на Невском, арендуешь на полчаса терминал и отправишь вот по этому электронному адресу запароленный видеофрагмент. Пароль скажешь по телефону. Повтори.

Серж опять повторил — дело несложное, все понятно.

— В этом «Интернет-кафе» тебя не должны запомнить, — предупредила Ли. — А копия на кассете — на крайний случай. Вдруг случится так, что… в общем, если что — придется тебе придумать, как в кратчайший срок передать эту кассету Марту. И сделать это таким образом, чтобы он не смог тебя вычислить. Контакта быть не должно.

— Иначе что? — заинтересовался Серж.

— Никаких «иначе»! — возвысила голос Ли. — Иначе тебя будут долго пытать, ты все выложишь, и потом тебя просто убьют. Я понятно излагаю?

— Понятно, — легкомысленно кивнул Серж — он не воспринимал всерьез то, что сейчас говорила Ли. Это была ее жизнь, в которой он, архивный червь, принимал лишь косвенное участие, не вдаваясь в подробности. — Все сделаем, как надо, милая, не волнуйся…

Вот такой разговор состоялся полгода назад. А примерно за неделю до появления в усадьбе Рудина с Алисой Ли вызвонила Сержа по телефону и закатила домашний скандал:

— Ты почему не предупредил меня о том, что переезжаешь?

— Я это… Ну, тебя же не было, вот я и… — промямлил Серж, не понимая, отчего вдруг возникли такого рода претензии: Ли никогда не оставляла ему своих координат и могла отсутствовать по месяцу и более, так что найти ее и предупредить не представлялось возможным. — Я оставил Витьку свой адрес новый и телефон сообщил. А теперь я здесь живу, и… А что?