на горизонт «и увидела там Арктур, сияющий сквозь разрыв в облаках». В ту ночь, «под странным наплывом пророческой экзальтации», она написала стихотворение, напоминающее об астрономической мистике По: «Не спустилась ли ты с небес, прекрасная звезда, чтобы побыть со мной в час агонии? Я, глядя на твою близость и лучезарность, как будто лежу зачарованная в волшебном сне».

Вернувшись в Нью-Йорк, По успокоил ее: «Вы говорите, что все зависит от моей стойкости. Если так, тогда все в порядке, ибо ужасные муки – известные только Богу и мне самому – похоже, пропустили мою душу через огонь и очистили ее от всего слабого». Мать Уитман, все еще не одобряющая их союз, составила юридические документы, чтобы завладеть наследством дочери.

По вернулся в Провиденс, чтобы прочитать лекцию 20 декабря, организованную благодаря значительному местному влиянию Уитман. Он написал: «Не падайте духом, ибо все будет хорошо. Моя мать шлет вам привет и говорит, что воздаст добром за зло и будет относиться к тебе гораздо лучше, чем твоя мать относилась ко мне». Однако, по словам Мэри Хьюит, которая встретила его перед отъездом, он сомневался. «Этот брак может никогда не состояться», – сказал он. Лекция состоялась в лицее Франклина в Провиденсе перед двухтысячной аудиторией. Он прочитал «Поэтический принцип», новую декларацию литературной веры, обращаясь с отрывками к Уитман в первом ряду.

После лекции она приняла его предложение, а на следующий день были составлены брачные объявления.

Однако на собрании 22 декабря 1848 года По, хотя был спокойным и уравновешенным, опьянел. В тот вечер он дал новые обещания, а на следующий день они с Уитман поехали кататься в карете. Заехав в библиотеку Атенеум, Уитман вспоминала: «Мне передали сообщение, предостерегающее от неосмотрительного брака и информирующее о многих вещах в недавней карьере мистера По, с которыми я ранее не была знакома. В то же время мне сообщили, что он уже нарушил торжественные обещания, данные мне и моим друзьям накануне вечером» – выпил бокал вина за завтраком. «Я чувствовала себя совершенно беспомощной и не могла оказать какое-либо влияние на его жизнь». Как она позже заключила: «Если бы я никогда не видела По в состоянии опьянения, я бы никогда не согласилась выйти за него замуж; если бы он сдержал свое обещание никогда больше не пробовать вина, я бы никогда не разорвала помолвку».

Они вернулись в ее дом. «Пока он пытался добиться от меня заверения, что наше расставание не должно быть окончательным, моя мать спасла меня от ответа, настояв на немедленном прекращении беседы». Больше она его не видела.

Последняя шутка

В начале 1849 года По опубликовал стихотворение «К Энни», вздрогнув от глубины мучений, где смерть приносит сладкое облегчение:

О, счастье! Не мучусь

Я больше, томясь,

Упорной болезнью,

И порвана связь

С горячкой, что жизнью

Недавно звалась.[78]

Натаниэль Уиллис опубликовал его в Home Journal под заголовком «Необычное стихотворение». Уиллис удерживал внимание своих читателей на этом страдающем национальном сокровище: «Нет способа лучше потратить деньги на честь нынешнего периода американской литературы – ни правительством, ни обществом, ни отдельным человеком, – чем предоставление ЭДГАРУ ПО достойной премии».

По изменил курс, стремясь найти свою судьбу в другом месте. Его неудачный роман с Уитман усилил его неприязнь к литературному Нью-Йорку: «Они бессердечные, неестественные, ядовитые, бесчестные люди». Однако временами, несмотря на «нынешние тревоги и смущения», он все еще чувствовал в глубине души «божественную радость – невыразимое счастье, которое, кажется, ничто не может нарушить». Его стихотворение «Эльдорадо» зафиксировало усталое восхищение героическими поисками, в данном случае вызванными открытием золота в Калифорнии.

И ответила Тень:

«Где рождается день,

Лунных Гор где чуть зрима громада.

Через ад, через рай,

Все вперед поезжай,

Если хочешь найти Эльдорадо!»[79]

Перед По открылись новые перспективы. В Ричмонде Southern Literary Messenger принял новую серию его «Маргиналии», а в Бостоне The Flag of Our Union, семейная газета с широким распространением «независимо от партии», заключила сделку на его стихи и рассказы. «Мне хорошо платят по нынешним временам, но, несомненно, должны платить в десять раз больше, ведь что бы я ни посылал, мне кажется, что отправляю это в могилу».

В рассказах, написанных им в 1849 году, По переработал давние навязчивые идеи. Самый легкомысленный из них, «Как была набрана одна газетная заметка», высмеивает самодовольных редакторов журналов, изображая литературную битву, сорванную из-за типографского просчета. Когда наборщик заменяет «о» на «х», полемическая заметка превращается в «мистическую» криптограмму.

Действие рассказа «Mellonta Tauta» («Вещи будущего») происходит в 2848 году – это переработка письма, которое По цитировал в начале поэмы «Эврика». Рассказчик высмеивает странные убеждения девятнадцатого века: что личность имеет значение, что чума и войны – это плохо, что всеобщее избирательное право ведет к хорошему правительству. Большая часть записей той древней цивилизации потерялась в Mare Tenebrarum, темном море забвения. По стремился подорвать веру своей эпохи в прогресс. Как По говорил Лоуэллу: «Я думаю, что человеческие усилия не окажут заметного влияния на мир. Человек сейчас лишь более активен – не счастливее и не мудрее, чем шесть тысяч лет назад».

В тот год неугомонная активность его соотечественников привела их в Калифорнию. Золотая лихорадка вдохновила его на рассказ «Фон Кемпелен и его открытие», научную мистификацию, главный герой которой носит имя человека, который изобрел шахматный автомат. Фон Кемпелен сделал важное научное открытие, но статья не раскрывает его до конца. Вместо этого она пробирается сквозь отклики на открытие, ссылаясь на «очень подробную и обстоятельную статью Араго, не говоря уже о резюме в Silliman’s Journal, с подробным изложением, только что опубликованным лейтенантом Мори». Цитируются отрывки из записной книжки Хамфри Дэви (которые, как оказывается, рассказывают о действии веселящего газа). На последних страницах мы узнаем, что фон Кемпелен добился «старой химеры философского камня»: превращения свинца в золото. По сказал Дайкинку, что он рассматривал этот вымышленный эксперимент как «проверку золотой лихорадки», направленную на то, чтобы «создать ажиотаж». Если бы открытие дешевого способа добычи золота оказалось правдой – или просто широко распространенным мнением – металл перестал бы считаться драгоценным, и его стоимость бы резко упала.

Самый страшный из поздних рассказов По, «Лягушонок», рассказывает о шуте – карлике-калеке из «какой-то варварской страны», который мстит своим мучителям. Порабощенный артист затевает маскарад: он уговаривает жестокого короля и его министров