Кругорецкий, прежде чем сделать главное — разъединить провода. На всякий случай приказал Михаилу Усманову отойти за выступ скалы и увести туда Гезу. Младший сержант повиновался молча и быстро. Михаил знал закон минимильного риска. Порог этого риска может быть очень высоким, очень тяжким, но нарушать его сапер не имеет права. Что бы ни случилось с Кругороцким, начатую им работу обязаны довести до конца его товарищи. И прежде всего младший сержант Усманов — самый опытный в группе после капитана.

22

Колонна, растянувшаяся от зоны минирования до овечьей кошары, была большой и с каждым часом увеличивалась. Впереди — три десятка машин афганского боевого агитационного отряда. Затем грузовики с рисом и охранение: бронетранспортеры, боевые машины пехоты. А сзади все подходили и подходили афганские высокобортные барабухайки, автобусы, частные легковушки, поводки, ослики с поклажей. По всей округе разнеслась весть о том, что в Загорную провинцию идет колонна, которая расчистит путь через перевалы, распугает душманов. Хлынули на шоссе те, кто давно не мог попасть домой или к родственникам, кому нужно было за перевалы по тем или иным делам. Даже кочевники подоспели ближе к вечеру и остановились в предгорьях со своими стадами. Кочевники тоже боялись идти через перевал, опасаясь мин на дороге и появления душманов, которые без зазрения совести отбирали баранов, телят и верблюдов.

Никто не знал, почему не движется колонна, тронется ли она дальше, пока светло, или нет. Люди волновались, особенно женщины с детьми. Надвигалась ночь, холодная в возвышенных местах, на плоскогорье: надо было как-то устраиваться, кормить малышей. Да и страшно: шакалы-душманы могли подобраться во тьме, напасть или открыть издали стрельбу по кострам, по женщинам, по скоту. Естественно, афганцы стремились ближе к военному лагерю, под защиту советских бойцов: гражданские начали перемешиваться с военными, а это в данной ситуации не сулило ничего хорошего.

Подполковник Астафуров и старший капитал Али Джабар, посоветовавшись, решили послать взвод афганских солдат, чтобы отделили гражданских лиц, позаботились об охране их от бандитов. Отправили туда и лейтенанта Тургина-Заярного на бронетранспортере. Ему поручено было организовать взаимодействие советских и афганских подразделений.

Юрий Сергеевич улыбнулся, выслушав приказ. Вот как получается в этом рейсе: мотается он из головы в конец колонны попеременно с командиром роты Вострецовым. Командир только что прибыл в зону минирования, привез оперативно-саперную группу, а замполит, едва успев переброситься с ним парой слов, поспешил вниз по дороге. Туда же была направлена Астафуровым походная кухня с большим белым знаком качества на зеленом боку. Чтобы своих накормить и гражданских тоже: не оставлять же голодными афганских женщин с детьми. Уже в пути, связавшись по радио, Тургин-Заярный заручился разрешением подполковника при необходимости сделать две закладки: перловый суп, каша с тушенкой, и еще раз то же самое — для афганцев.

Поторопил командира бронетранспортера сержанта Ширинбаева: давай, мол, побыстрей. И упрекнул себя: а зачем? Колонна застряла надолго. Значит, Паву увидеть спешит? Соскучился?.. Очень хотелось ему понять, как относится к нему девушка: совершенно равнодушна или все-таки выделяет из числа других? Для этого надо бы при встрече посмотреть ей в глаза. Нет, у нее не просто глаза — очи, такие они большие, красивые и выразительные. Уж они-то не обманут!

И верно, увидел он: озарились изнутри, радостно заблестели глаза Павы. Но — лишь на мгновение. И сразу потухли, соответствуя строгому, озабоченному выражению ее лица… Может, какие неприятности у нее?

Беседовал замполит с собравшимися вокруг разведчиками, водителями, мотострелками, а сам поглядывал в сторону Павлины, переговаривавшейся о чем-то с Тоней Рамниковой. Объяснил Юрий Сергеевич, что задержка произошла из-за минного поля, но там уже работают наши саперы. Дело такое, что срок не определишь. Если разминирование затянется, колонна в ночь на перевал не пойдет, рискованно. Надо готовиться к ночлегу. Окрестности проверены с вертолета, банд нет, но отдельные душманы появиться могут. Поэтому офицеры и солдаты ни на минуту не должны ослаблять бдительность.

Едва бойцы начали расходиться, Павлина придвинулась ближе к Тургину-Заярному, коснулась его руки, спросила не по-военному, впервые обратившись по имени:

— Юра, скажите, там Кругорецкий?

— Да, — удивленно ответил он. — Он что, ваш знакомый?

— Это ведь жених Тони. Ну, любимый ее. Из-за него Тоня здесь!

— Вот это новость! А она знает?

— Видела. Рвется туда, к перевалу. Вы бы отправили ее, а?..

— Но каким образом?

— Юрий Сергеевич, вам лучше знать! Ну, там ведь могут быть раненые, а она медсестра.

Разговаривая, они приблизились к грузовику, возле которого стояли ефрейторы Сказычев и Башнин, оба cepьезные озабоченные. Тоня сидела на камне, низко склонив голову: видны были лишь светлые волосы да худые острые плечи.

— Хватит кукситься! — строго сказала Павлина. — Замполит поможет, — заявила она, будто о решенном.

— Товарищ лейтенант! — подняла Тоня бледное, с покрасневшими глазами лицо. Как пушинку, смело ее с камня. — Товарищ лейтенант, родненький! Это такой случай! Один раз за всю жизнь! Я искала его, ждала, а он — рядом. Совсем рядом!

— Капитан Кругорецкий занят важной работой.

— Я знаю, я все понимаю, — торопилась девушка убедить замполита. — Не помешаю, буду смотреть издалека. Пока не закончит… Мне обязательно надо! Очень надо его увидеть.

Тоня смотрела на Тургина-Заярного умоляюще, Павлина — с надеждой и требовательностью. «Вот попал под перекрестный огонь! — усмехнулся Юрий Сергеевич. — Что же делать? Предлог, конечно, есть, медсестра там может понадобиться. Да и случай действительно редчайший!»

— Рискованно, — вслух подумал он. — Иди опасно. Три километра — и на подъем. В узкостях машины не стоят, пустые участки, туда и бандит проникнет…

— Ничего, ничего, я добегу!

— Влюбленных бог бережет! — вставил Башнин.

— Нет, так не годится, — возразил Иван. — товарищ лейтенант, разрешите?

— Слушаю вас, Сказычев.

— Боевую машину послать бы или бронетранспортер. Со срочным донесением.

— Радиосвязь безотказная, Сказычев.

— Не все же сообщишь по радио, — развивал свою мысль заботливый Ваня. — Секретное донесение. Хотя бы про кочевников со стадами. Вон их сколько, и с оружием есть. Там любой враг затесаться способен. Кто их проверял-то?

— Ты прав, Сказычев, но и об этом можно по радио. И ни к чему нам придумки-выдумки. Отправим боевую машину, — решил замполит. — Несколько слов напишу Астафурову, — потянулся он к полевой сумке и вдруг ощутил теплое дыхание на щеке, почувствовал прикосновение губ: в порыве благодарности Павлина поцеловала его.

Юрий Сергеевич покраснел, смутился, не зная, что сказать, как поступить. Хорошо ему было, но нельзя же так: в рейсе, при исполнении служебных обязанностей. Не наедине ведь! Но улыбающаяся Павлина смотрела на него такими сияющими глазами, что язык не повернулся осудить ее.

— Везет