Но для меня такое предложение означало, что факт моего «активного общения с западной спецслужбой» находится вне всякого подозрения. Ибо к этому времени мне стало известным высказывание одного из «патриархов» разведки: «… такие люди всегда остаются в числе ограниченного доверия».

А тут — такое предложение?! В святая святых разведки! И было оно мной воспринято как своеобразная «индульгенция» от «подозрений», как однажды выразился другой начальствующий чин в кадрах в адрес «сотрудника якшавшегося со спецслужбой».

…Александр Васильевич торопил переход, а я должен был в Институте кому-то передать мое учебное отделение слушателей. И потому «смотрины» в Службе прошли в начале декабря, а приход меня в нее — только в двадцатых числах. Со мной беседовал заместитель начальника Службы полковник Привалов и сам начальник — генерал Иванов.

Жизнерадостный по натуре Анатолий Петрович с легкостью бывалого человека раскрыл передо мной возможности работы в этом интересном подразделении разведки, а строгий Владимир Петрович говорил о трудностях, высокой ответственности и почетной роли в работе на поприще активных мероприятий.

Строгостью меня нельзя было удивить, ибо я уважал требовательность профессионалов помноженную на объективность и справедливость. И потому на эти качества начальников или товарищей не обижался, понимая их необходимость в работе. Так было в училище, спецшколах, подразделениях госбезопасности, в разведке. А строги ко мне в Службе были еще и потому, что во мне с глубокого детства поселился «бесенок противоречивости». Что в контактах ни с каким руководством не допустимо.

Справка. Забегая вперед, хотелось бы заметить, что через много лет, в девяносто шестом году, я пришел в Ассоциацию ветеранов внешней разведки в качестве представителя от Академии. На это место меня рекомендовал замечательный человек — фронтовик, разведчик, профессор Василий Алексеевич Дождалев. Рекомендовал вместо себя.

И вот на первом для меня заседании я сидел рядом с моим генералом по Службе «высшего пилотажа разведки» Ивановым. И в этот день Владимир Петрович деликатно спросил меня: «…не обижаюсь ли я на суровое и требовательное, а временами резкое отношение к вам?». Причем этот вопрос он задавал мне потом еще раз.

Но я искренне отвечал: «Нет, нет и нет!». И объяснял свое кредо о праве руководства на требовательность с глубоким убеждением, что работа в Службе активным мероприятий стало счастливым для меня временем. Более того, именно в ней я понял, что приобщился к «моменту истины» — «высшему пилотажу» в разведке. Добавлял, что эта школа мне пригодилась в последующие два десятка лет в процессе подготовки молодых кадров в Институте-Академии. Там в разные виды занятий я старался привнести специфику акций тайного влияния…

Первые шаги в делах оперативного направления Службы вернули меня во времена работы в научно-технической разведке за рубежом и с позиции ведомства прикрытия во Минвнешторге в Москве. И там и там работа была «на разрыв» — вечная нехватка времени в условиях многогранности обязанностей.

Главная задача в «моем» оперативном направлении обозначалась так: противодействие спецслужбам противника и центрам идеологических диверсий Запада. Что за этим стоит, я понял, конечно, не сразу.

Честно говоря, озадачил меня тот факт, что, оказавшись заместителем начальника направления, Александр Васильевич на третий день моего пребывания в Службе… ушел в отпуск. И я остался один на один с незнакомым мне делом, хотя и с семью сотрудниками. Они имели опыт работы в Службе от одного до десяти лет, а я… Я мог рассчитывать на их помощь и, конечно, не просчитался. Ведь главное в разведке — это коллективизм и доверие друг к другу!

АГАЯНЦ

Иван Иванович

1911–1968

Руководящий сотрудник внешней разведки, организатор службы активных мероприятий.

Сотрудник ЭКО ОГПУ (1930–1936), в ИНО с 1936 года, на разведработе во Франции (1937–1940). Заместитель начальника внешней разведки (1940–1941).

Резидент в Иране (1941–1944): организатор срыва прогерманского переворота (1941) и операции Абвера «Длинный прыжок» с целью ликвидации «Большой тройки» на Тегеранской конференции (1943).

Представитель И.В. Сталина на переговорах с де Голлем в Алжире (1944). Инициатор создания широкомасштабной службы активных мероприятий (19621967), заместитель начальника внешней разведки (1967–1968).

С точки зрения ответственности я оказался «калифом-на-час». А истинное мое место по работе было передано мне Андреем Николаевичем, не одно десятилетие поработавшим под «крышей» журналиста и в стенах Службы.

С первых дней я обратил внимание, что в Службе бытовало особое строгое отношение к секретности. И, как мне представлялось, в двух ее подразделениях еще более «особое». Так, приходя в документальное направление, мы дальше «предбанника» не смели заходить. И это «железное правило» требовала соблюдать глава этого важнейшего направления — Галина Петровна, полковник и «патриарх» Службы с пятидесятых годов.

Как и генерал Иванов, Галина Петровна стояла у истоков Службы, воссозданием которой занимался замечательный разведчик, истинный патриот и государственник Иван Иванович Агаянц. Мне повезло, что жизнь свела меня с его детьми: Анной Ивановной на «Экспо-67» в Канаде и его приемным сыном Николаем, журналистом в Канаде и Москве.

Светлый образ генерал Агаянца в памяти разведчиков остается и по сей день. С трепетным чувством я готовил в Академии красочный стенд о его жизни к 90-летию со дня рождения. Тогда вся Академия торжественно отмечала этот День Памяти с участием ветеранов Службы: фронтовиков Владимира Петровича Иванова, Виталия Викторовича Короткова, Георгия Арсеньевича Федяшина и «патриарха» Службы активных мероприятий Галины Петровны Соколовой. И столетие со дня рождения генерала Агаянца вылился в торжественное прославление разведчика и в Академии, и в Ассоциации.

Роль разведчика Ивана Ивановича Агаянца в делах разведки на «мировом разведывательном фронте» событиях мирового значения весьма полно охарактеризовал ветеран внешней разведки, замечательный руководитель за рубежом, в штаб-квартире в Ясенево и Краснознаменном институте генерал Орлов Георгий Александрович:

«Разведывательная биография Иван Ивановича тесно переплетена с политическими и дипломатическими событиями мирового масштаба.

Охватывает справедливое чувство гордости, когда знакомишься с его деятельностью в Тегеране, Алжире и Париже, где он проявил недюженные способности политика и дипломата, талантливого организатора и руководителя-резидента советской разведке.

Где бы не работал Иван Иванович, всегда он был на своем месте… Выполнял свой служебный долг с высоким профессионализмом и ответственностью за порученное дело, с глубокой житейской мудростью и удивительной человечностью».