Он прикинул, что шанс на спасение у него примерно один на миллион. С таким же успехом можно плюнуть в Эмпайр Стейт

Билдинг, рассчитывая с первого раза угодить в пятнышко размером с цент.

Стив вздохнул, включил портативный бортовой журнал и рассеянно проглядел последние записи.

ДЕНЬ 18-й. Пространственный катаклизм отшвырнул корабль за Ригель. Меня уносит в неисследованные регионы галактики. ДЕНЬ 24-й. Корабль по-прежнему несет в неизвестность. Не могу выбраться из вихря гравитационных искажений. Поперечник его, по моим прикидкам, никак не менее семи парсеков. Навигационный компьютер отказал. Измерительные приборы показывают чушь. Направление движения сегодня менялось семь раз.

ДЕНЬ 29-й. Вырвался из зоны катаклизма и частично восстановил контроль над электроникой. Скорость корабля за пределами шкалы астрометра. Осторожно провожу торможение носовыми дюзами. Резерв горючего: 1400 ярдов.

ДЕНЬ 37-й. Направляю корабль к ближайшей планетарной системе.

Нахмурившись, он взял электростило и принялся медленно и разборчиво выводить на контактном дисплее:

ДЕНЬ 39-й. Совершил посадку на неизвестной планете. Основные параметры и химический состав неизвестны. Стандартное наименование галактического региона и номер пространственного сектора неизвестны. Наблюдение звездного неба непосредственно перед посадкой: ни одной знакомой космической формации. Состояние корабля: рабочее. Резерв горючего: 3 и 1/4 ярда.

Он выключил бортовой журнал, убрал на место стило и с мрачной ухмылкой пробормотал:

— Ну что ж, теперь пора проверить помещение.

Согласно регистратору Рэнсона, в наружной атмосфере содержалось около 20 процентов кислорода, а ее давление на уровне поверхности составляло 730 миллиметров ртутного столба. Стив воспринял эту информацию с чувством глубочайшего удовлетворения. На простой двухцветной шкале — половинка белая, половинка красная — стрелка остановилась в центре белого диапазона.

— Можно дышать, — заключил он, вынимая из стенного шкафчика легкий защитный комбинезон. Натянув его, он за два шага пересек тесную кабину, сдвинул металлическую панель на стене и заглянул в маленькое уютное купе с мягкой обивкой.

— Ну-ка выходи, красотка!

— Стив любит Лору? — спросил капризный женский голос.

— Еще как! — откликнулся он с искренним чувством, сунул руки в купе и извлек оттуда огромного, аляповато окрашенного в ослепительно красное и голубое попугая макао. — А Лора любит Стива?

— Ха! Ха! — хрипло крикнула птица, проворно взбираясь по его левой руке на плечо. Когти у нее были мощные, но хватка деликатная. Утвердившись на любимом месте, попугаиха искоса обозрела Стива круглым блестящим глазом и нежно потыкалась головой в его левое ухо. — Эгей, тор-р-ропись! Вр-р-ремя не ждет!

— Не надо, — сказал он с укором, поднимая руку, чтобы взъерошить красные перышки на макушке Лоры, — Мне и без тебя все об этом напоминает.

Стив обожал Лору. Она была не просто ручным попугаем. Она была самым настоящим астронавтом и законно получала свое денежное и продуктовое довольствие. Каждый корабль-разведчик имел на борту двух членов экипажа: человека и макао. Впервые узнав об этой традиции, Стив насмешливо расхохотался, но получил весьма разумное объяснение.

«У косморазведчиков, которые летают в полном одиночестве, очень быстро возникают тяжелые психологические проблемы, — сказал ему профессор Хаггарти. — Психика человека нуждается в своеобразном якоре, привязывающем его к Земле, и попугай макао превосходно исполняет эту роль. Из всей земной фауны макао наилучшим образом переносит космический полет; вес птицы невелик, она способна сама позаботиться о себе. В качестве компаньона макао превыше всех похвал: и поговорит, и развеселит, и почует опасность прежде человека. Фрукты и любую другую пищу, которой соблазнился твой попугай, можешь употреблять без всякой опаски. Эти птицы спасли множество жизней, мой мальчик! Береги свою красотку, как зеницу ока, а уж она убережет тебя».

И они с Лорой беззаветно берегли друг друга, как землянин землянина. Это был почти классический симбиоз. До начала эры астронавигации никому не приходило в голову ничего подобного, но в старину, по слухам, практиковались сходные союзы: шахтеры и канарейки.

Стив не позаботился включить помпу, отпирая миниатюрный воздушный шлюз: при столь малой разнице внутреннего и внешнего давления в том не было смысла. Он просто открыл оба люка разом, промедлил на пороге ровно столько, сколько понадобилось корабельному воздуху, чтобы вырваться наружу, и спокойно спрыгнул вниз. Лора слетела с его плеча, суматошно хлопая крыльями, и снова вцепилась в специальную наплечную накладку в тот самый миг, когда подошвы Стива коснулись грунта.

Неразлучная пара обошла вокруг корабля, молча оценивая его состояние. Передние тормозные дюзы — нормально, боковые управляющие — в норме, хвостовые дюзы вспомогательной и главной тяги — порядок. Вид неприглядный, повсюду вмятины, но работать будут. Обшивка корабля вся исцарапана, однако цела.

С трехмесячным запасом пищи и тысячей ярдов нитора этот корабль мог долететь до Земли. Но только теоретически, на сей счет у Стива не было никаких иллюзий… Как проложить курс неизвестно откуда неизвестно куда? Разве что помолясь…

— Ну что же, — заключил он, возвращаясь к входному люку. — По крайней мере, у нас есть где жить, цыпленок. На Земле с нас бы содрали сотню кусков за шикарное цельнометаллическое бунгало с обтекаемыми обводами. А тут мы отхватили его бесплатно! Здесь я разобью клумбу, там повешу качели, а на заднем дворе устрою бассейн. А ты, красотка, наденешь миленький фартучек и возьмешь на себя все завтраки, обеды и ужины.

— Мр-р-рак! — презрительно сказала Лора.

Стив остановился и оглядел ближайшие заросли, состоявшие из растений разной высоты, разнообразных форм и всех мыслимых оттенков зеленого цвета. Кое-где темная зелень явно ударяла в синеву. В этих растениях было что-то странное, как ему показалось, но Стив не мог с определенностью сказать, что именно. Конечно, все они выглядели совершенно чужими и незнакомыми, как и полагается в каждом новом мире, но их объединяло нечто общее, неуловимое. Какая-то неправильность, которую он был не состоянии определить.

Зеленая травка торчала у самых его ног. Однодольная, с виду совершенно нормальная. Неподалеку произрастал темно-зеленый куст с иголками и бледно-восковыми ягодами. Рядом с ним — почти такой же, только иглы длиннее и ягоды пунцовые. Подальше — кактусоподобный уродец и нечто вроде каркаса от зонтика, пустившего бледно-салатовые ростки. Каждый представитель здешней флоры сам по себе выглядел вполне приемлемым, но все вместе они составляли мучительную головоломку.

Пожав плечами, Стив выбросил из головы эту проблему. Что бы там ни было, есть вещи и поважней. Скажем, местоположение и чистота ближайшего источника воды.

Примерно в миле отсюда, как он знал, находилось озерцо жидкости, которая могла быть водой. Стив заметил его при снижении и постарался посадить корабль как можно ближе. Если это не вода… Значит, не повезло, и придется поискать где-нибудь еще.