– О, не знаю, – говорит Куинн, – может быть, она маленькая, но, на мой взгляд, выглядит крепкой – а поскольку берег отлогий, думаю, она могла просто скатить труп вниз.

– Принадлежащий пятнадцатилетней девочке, – кратко напоминает Сомер.

– И Надин тоже пятнадцать, – возражает Гислингхэм. – Но самое главное – с какой стати ей нападать на Сашу? Они даже не были знакомы друг с другом.

– На самом деле были, – Бакстер поднимает взгляд. – Я только что проверил. Они учились на одной параллели в саммертаунской средней школе.

Молчание. Затянувшееся молчание.

– Твою мать! – наконец говорит Галлахер.

– Значит, вот в чем дело, – вздыхает Гислингхэм. – Вот что мы пропустили.

– Не вините себя, – быстро говорит Галлахер. – Все мы это пропустили. На самом деле это с самого начала было у нас прямо перед носом. Просто никому в голову не пришло спросить.

– Но даже если они и были знакомы друг с другом, – говорит Сомер, – подругами они не были. Не могли быть. Не забывайте, я осмотрела комнату Саши. Там были кучи фотографий ее с подругами, но Надин ни на одной из них не было. Ни на одной. С какой стати Надин убивать человека, которого она едва знала?

– Возможно, в этом-то все дело, – пожимает плечами Эверетт. – У Саши было все, чего не было у Надин, – подруги, внешность…

– Ты что – серьезно? – изумляется Куинн.

Эв качает головой.

– Определенно, ты никогда не был пятнадцатилетней девочкой.

Бакстер также не был, но он, похоже, начитает верить в эту теорию.

– Я поддерживаю Эв. И помните, что сказал Гоу – практически наверняка нападения на обеих девушек совершил один и тот же человек. У нас есть улики, привязывающие Надин к нападению на ее сестру, поэтому разве не должна она также быть главным подозреваемым и в деле Саши?

– То есть она психопатка? – говорит Сомер. – Серийная убийца, которая внезапно, ни с того ни с сего, без каких-либо явных причин надругалась над одной девушкой и убила другую, и все это на протяжении одной недели? Не говоря уж о том, что она сделала все возможное, чтобы представить оба преступления делом рук сексуального маньяка – я просто не верю, что Надин настолько коварна…

– Но вот Патси именно такая, – тихо замечаю я.

Галлахер разводит руки.

– Так, давайте вспомним, что отпечатки пальцев лишь частичные. Возможно, мы идем по совершенно ложному следу – и Надин тут абсолютно ни при чем. Лично я цепляюсь за эту надежду, какой бы хлипкой она сейчас ни казалась.

– Так что будем делать дальше? – Асанти поворачивается к ней.

Галлахер медленно встает.

– Нам остается только одно. Но сначала мы должны проделать огромную работу.

* * *

Адам Фаули

9 апреля 2018 года

22:09

Времени уже десять вечера. В оперативном штабе не осталось никого, кроме нас с Галлахер. Распределив задания на завтрашний день, она отправила всех домой, и, если честно, я сделал бы то же самое. Адреналин – странная штука: он поддерживает человека до тех пор, пока у того нет выбора, но как только жгучая необходимость исчезает, человек проваливается в бездонную пропасть. Мы сегодня выдохлись. Никто не мог больше трезво рассуждать.

Галлахер выпивает еще один стаканчик кофе. Я постоянно напоминаю ей о ее детях, а она напоминает мне о моей жене, но тем не менее оба мы по-прежнему здесь.

* * *

Утром на следующий день погода ясная и солнечная, дует пронизывающий ветер, высоко по небу плывут облака.

Они договорились встретиться на месте, не заезжая в участок, и когда Гислингхэм приезжает на стоянку, Куинн уже ждет его там.

– Определенно, они получили наше сообщение, – говорит он, когда Гис присоединяется к нему. – Секретарша уже выходила сюда, предупредила меня, что лично превратит мою машину в тыкву, если я только соберусь поставить ее на место заместителя директора.

Однако Гис не в том настроении, чтобы воспринимать юмор Куинна.

– Давай поскорее покончим с этим, – говорит он.

* * *

Адам Фаули

10 апреля 2018 года

10:18

Когда появляются Надин с матерью, я в дежурке, однако ни та, ни другая со мной не здороваются. Впрочем, быть может, они просто меня не узнали. Надин в джинсах и свитере, то есть ее мать считает, что в школу она сегодня никак не попадет. Девушка нервно теребит шерстяную ткань, вздрагивая при каждом резком звуке, словно не спала уже несколько дней. Что бы такого она ни сделала, груз для нее слишком тяжелый.

Через десять минут к нам, собравшимся в комнате рядом с комнатой для допросов номер один, присоединяется Брайан Гоу. Таким возбужденным я его еще никогда не видел. Он даже захватил магнитофон. Вероятно, в предвкушении столкнуться с показательным делом.

На экране мы видим, как Сомер садится рядом с Галлахер. Адвокат и представитель опеки – также женщины, поэтому мужчин в комнате вообще нет, что, должен признать, очень тонкий ход со стороны Галлахер. Когда вводят Надин и ее мать, я поражаюсь той перемене, которая произошла с Дианой за какие-то считаные минуты. Когда она берет стул, руки у нее дрожат, лицо осунулось, безжалостный яркий свет над головой подчеркивает ввалившиеся щеки. Вот что это такое – узнать, что твоя дочь подозревается в убийстве.

* * *