— Не отвечай, если не хочешь, но… он действительно был настолько хорош?

Я взглянула на нее блестящими глазами, не скрывая своих чувств:

— Не он был хорош. Мы с ним. Полное слияние, как будто мы созданы друг для друга. С другим так не будет. Такое случается только раз в жизни. А теперь можно сменить тему, пожалуйста?

— Еще по пиву? — предложила Харпер.

Я кивнула. Она грациозно спрыгнула с высокой табуретки и направилась к бару. Ковыряя бумажную этикетку на моей почти пустой бутылке, я наблюдала, как ловко моя подруга маневрирует в толпе. Еще пару месяцев назад она бы напирала, как бульдозер, расталкивала людей локтями, смеясь в ответ на их недовольство и обезоруживая их своими ямочками на щеках. Потом она бы легла грудью на стойку и кокетничала с барменом до тех пор, пока он не обслужил бы ее вне очереди.

Теперь она вела себя по-другому. Хотя она была по-прежнему прямая и решительная, в ней появилась некая осторожность, которой раньше я в ней не замечала. Оставалось только надеяться, что время залечит ее раны.

— Эва?

Калеб?

Мое сердце остановилось.

Я обернулась и с облегчением обнаружила, что голос принадлежал Джейми Скотту, а не его старшему брату. Он стоял рядом со мной с бутылкой пива в руке и глядел на меня нерешительно:

— Как дела?

— Хорошо, — ответила я напряженно. — А у тебя?

— Неплохо, — он придвинулся ко мне ближе и посмотрел в сторону бара: — А это Харпер с тобой?

Вдруг до меня дошло, что он видел ее только один раз, избитой. Я кивнула:

— Да. Единственная и неповторимая.

Он внимательно рассматривал ее, но не так, как мужчина рассматривает понравившуюся ему женщину. В его взгляде явно присутствовал интерес, но не сексуального характера. Но поскольку он не отрывал от нее глаз, я сочла нужным предупредить:

— Даже не думай.

Джейми снова повернулся ко мне:

— Калеб сказал, она живет в нашем доме. Я не видел ее.

— Джейми…

Он вскинул руки, как бы защищаясь:

— Это не то, что ты подумала. Я… — он снова посмотрел на нее. — Она очень эффектная. Как ты думаешь… она согласится позировать мне?

— Не вижу никакой разницы.

Джейми нахмурился:

— Это совершенно другое. Я никогда не сплю со своими моделями. Искусство важнее.

Он сказал это с такой искренностью и страстью, что я поверила ему.

— Я… У нее самой надо спросить, но… — если Харпер захочет позировать ему, это будет означать, что я косвенно снова буду связана с Калебом. А я и так уже не могла навестить мою подругу в ее квартире спокойно. — Может быть, попозже?

Джейми понимающе кивнул, и я облегченно вздохнула.

Между нами повисло неловкое молчание, и мне хотелось, чтобы он ушел.

— Ты здесь один? — спросила я.

Он посмотрел на меня сочувственно:

— С Калебом.

Мой пульс, который с появлением Джейми участился, теперь взлетел в космос. Я осмотрела бар.

Лучше бы я этого не делала.

Он сидел за угловым столиком с компанией, а рядом с ним, тесно прижавшись на скамейке, сидела Джен. Она что-то говорила ему, а он кивал в ответ.

Мне стало дурно.

В буквальном смысле. Я почувствовала, что меня сейчас вырвет.

— Это не то, что ты думаешь, Эва, — вставил Джейми.

Но я уже вскочила с табуретки:

— Передай Харпер, что я жду ее на улице. Не говори брату, что я была здесь.

И не дожидаясь его ответа, я рванула, прячась за людей, к выходу, стараясь уйти незамеченной.

На улице я перебежала дорогу и спряталась за гранитной колонной какого-то здания. Через минуту из бара вышла Харпер и озабоченно посмотрела по сторонам. Тогда я перестала прятаться, как идиотка, и вышла из своего убежища:

— Харп! — окликнула я ее.

Она увидела меня, подождала, пока проедут машины, и перебежала на мою сторону. Она сразу обняла меня за плечи, и мы пошли от этого места быстрым шагом.

Через пару кварталов она сказала:

— Ты намного умнее ее.

Я поняла, что она видела Калеба с Джен, и нервно рассмеялась, чтобы не заплакать, потому что я дала себе слово больше не плакать.

— Откуда ты знаешь?

— Было видно, что ему скучно до чертиков.

— Правда? — я этого не заметила. Хотя в моем состоянии трудно было что-либо заметить.

— О да, даже не сомневайся! Когда он был с тобой, то все время не сводил с тебя глаз, особенно, когда ты что-то говорила, — слушал с таким интересом. А на нее он и не посмотрел ни разу.

С болью в сердце я переспросила:

— Он правда так на меня смотрел?

Харпер грустно кивнула.

— Он любит тебя. Хотя ему не хватает храбрости что-то с этим сделать, я не могу ненавидеть его за то, что он тебя любит.

Жжение в груди усилилось.

— А ты можешь ненавидеть его за то, что он любит меня недостаточно? Понимаешь, Харп, я не могу ненавидеть его, и ты должна сделать это за меня, чтобы я перестала оглядываться назад и сожалеть о нем. Потому что, если моя лучшая подруга ненавидит парня, значит, он не стоит моих слез.

— Я ненавижу его, — сразу выпалила она. И добавила серьезно: — Он для меня киноа[47].

Харпер терпеть не могла киноа.

— Я люблю тебя.

— Взаимно. Давай еще по пиву? В каком-нибудь баре, где нет киноа.

— Давай, — я взяла себя в руки. — Этот город достаточно большой, чтобы хватило места для нас обоих.

— Этот город тебе принадлежит больше, чем ему. Он тут чужой. Пусть убирается.

Эти слова болью отдались во мне, хотя я не оказалась бы в такой ситуации, если бы он оставался в Шотландии.

— Да, было бы неплохо. У него есть Шотландия. Пусть мне останется Массачусетс. Разве я многого прошу?

— Нет, детка, — с энтузиазмом подхватила Харпер. — Пусть уезжает и забирает с собой своего младшего братца, чтобы ты могла спокойно приходить ко мне в гости.

— Джейми хочет тебя нарисовать, — вдруг бряк- нула я.

Харпер оторопела:

— Что? Нарисовать меня?

— Ты же знаешь, что он художник?

— Да?