окупаемости компания потихоньку выползла в плюс, а с двухтысячных годов и в очень неплохой плюс.

Кроме недвижимости в «Бухе», я приобрел еще двенадцатиквартирный дом на окраине района Кёпеник, практически на границе промзоны предприятия «Берлинская Химия». Вполне недорого, всего за триста пятьдесят тысяч марок. Но этот дом, из-за своего расположения, приносил нулевой доход и частенько уходил в минус. Я всё собирался его продать, но по какой-то неведомой мне причине, все сделки срывались. И это, как оказалось, было к лучшему. В 2002 году итальянская фармацевтическая компания «Menarini Group» которая и приобрела «Берлинскую Химию», начав расширение, выкупила у меня участок и дом за два миллиона марок.

…

В конце сентября, произошло событие, которое сначала принесло убытки, но затем и прибыль, причём, эта прибыль, стала одним из основных источников нашего семейного дохода. У Ольги спёрли «Трабант». Она приехала на нём в госпиталь «Бух» на практику, а по её окончании не обнаружила автомобиль на парковке. Хорошо хоть мобильник у неё был с собой, и она дозвонилась до меня.

Я в это время контролировал установку новых лифтов в своих высотках, но время выкроил и приехал к ней на помощь. Первым делом вызвал местных «быков»[178], с проходной госпиталя. Отделение полиции было рядом, поэтому ждать их долго не пришлось. Оформили угон и распрощались.

Даже и представить не могу, кому понадобилось это пластиковое корыто, причем уже довольно ушатанное Олей. Слава всем богам, в ДТП она не попадала, но постоянно портила внешний вид детищу автопрома ГДР при неудачных парковках. Но это было только в первый год управления этим автомобилем. Сейчас она была вполне опытным водителем, и я даже порадовался, что «Траби» угнали. Теперь ей можно будет купить что-нибудь поприличнее. Что я ей для успокоения и пообещал.

Но свободного времени у меня для поездки по автосалонам не было. И какое-то время, супруге пришлось пользоваться общественным транспортом. Я честно предлагал ей воспользоваться одним из «Вартбургов», которые продолжали перегонять в Россию. Но она отказалась, типа, пообещал новую машину — выполняй. Из-за этого неудобства и её упрямства мы временно забрали Сашку из частного детского сада и наняли няню.

И только через месяц я смог найти свободное время и вырваться с женой и сыном в близлежащий автосалон. Где и приобрели ей новенький «Фольксваген-Поло» третьего поколения. Но вот вернуть Александра в детский сад не получилось. Наше место оказалось уже занято. В моём прошлом будущем в Германии с детскими садами тоже было не очень, сам я с этой проблемой не сталкивался, но понаслушался достаточно.

Государственной системы дошкольного образования в ФРГ нет как вида. До создания ЕС в стране были только частные сады и ясли, церковные и частично муниципальные. Исключение составляли сады и ясли для слепых и глухонемых детей, такие учреждения финансировались государством. И только в десятых — двадцатых годах следующего века появились чисто муниципальные дошкольные учреждения, иногда даже бесплатные.

Но в 1995 году в Берлине были только немногочисленные частные сады и так называемые «дневные мамы» (tagesmutter). Эти мамы, принимали у себя дома соседских или знакомых детей и присматривали за ними за небольшую плату. В нашем случае, мы ещё не настолько стали своими в районе, чтобы попытаться сплавить в такую группу нашего сына.

— Купи детский садик, — заявила мне супруга на одном из вечерних мозговых штурмов по решению проблемы — куда пристроить сына. — Ты же дома покупаешь! Вот и купи детский сад и организуй свой частный. Раз это такая проблема в городе, то и значит прибыльно должно быть.

— Хм. Даже не думал про такое. Молодец. Дай я тебя чмокну.

В нашем районе при ГДР было два детских сада. Но после объединения их просто ликвидировали. Комплекс одного из садов висел на балансе района и имел весьма плачевный вид. Разбитые стекла и неотапливаемость привели к очень плачевным последствиям. Если быть честным, то от него остались лишь бетонные коробки.

Второй сад, располагался в кирпичных строениях ещё довоенной постройки. Два корпуса по четыре двухэтажных дома, стоящих квадратами с застеклённым внутренним двориком, чем-то мне напоминали моё место службы. Сохранность этих строений была практически идеальной по простой причине, сразу после объединения весь комплекс детского сада передали католической архиепархии Берлина, так как власти ГДР изъяли эти здания у местного монастыря.

У администрации района «Каров» выкупить ненужное им здание оказалось проще некуда и за довольно смешные восемьдесят тысяч марок, но примерно еще столько же с меня запросили и за ремонт. А вот с церковниками, поначалу, диалога не сложилось. И ведь сами не использовали здания, только присматривали и несли убытки от содержания. Упёрлись как бараны, ты, мол, отказался от церковного налога, а значит антихрист, всё, разговор окончен.

Хотел плюнуть, но напоследок решил сходить к их главному. Архиепископ Берлина, кардинал-священник Георг Максимилиан Штерцински оказался вполне добродушным дядечкой, выслушал мою идею по выкупу у них зданий для реорганизации детского садика и внезапно согласился.

— Сын мой, это очень богоугодное дело, и я согласен чтобы наша архиепископия продала тебе эти ненужные нам здания. Но. С парой условий.

— И что это за условия, Ваше Высокопреосвященство? Надеюсь, не возврат меня в налоговые резиденты матери нашей католической церкви?

— Ха-ха. Нет. Ты и так истинный христианин только потому, что печёшься не только о своей прибыли, но и детях малых, неразумных и обездоленных. Была бы моя воля, отменил бы я этот налог, как отталкивающий людей от церкви. Но то решаю не я. Что же касается условий, то они предельно просты. Первое, в уставе этого детского учреждения должно значится, что оно христианское. А второе, к детям раз в неделю будут приходить священник и проводить детские службы.

— Но дети ведь могут быть не только католики но и евангелисты, как тогда быть? Набирать только католиков? А вот у меня приёмный сын крещён в православии, его тоже в сад не пускать?

— Ты меня не понял, сын мой. В сад набирайте детей любой конфессии. Детские службы будут чисто добровольные, пусть родители детей решают. И я, кстати, переговорю с суперинтендантом евангелистов, может они тоже священника посылать будут.

— Может тогда лучше монахинь?

— Хм. Прекрасная идея. Так и сделаем. Всё, ступай сын мой, я дам распоряжение, чтобы тебе здания продали по минимальной цене, — кардинал дал понять, что аудиенция окончена, перекрестил меня, но руку для поцелуя не протянул, как я ожидал, насмотревшись всяких фильмов. Или это сейчас не практикуется?

…

Хоть мы и выставили