Я уже говорил, что нельзя интеллигентность расценивать как слабость. И то, что человек умеет давать интервью, – это только плюс. Мне какое-то время казалось, что, наверное, многовато. Хотя я не был в этом уверен и никогда ему не говорил: «Леонид Викторович, это неправильно». Но мне кажется, что интервью (если не брать послематчевые) даются для того, чтобы люди человека услышали. А когда они слушают его каждый день, им через неделю уже становится неинтересно.

Думаю, Слуцкий со временем сам к этому пришел. Он действительно умеет разговаривать, объяснять – и игрокам, и журналистам, и руководителям клуба. И разве это плохо? Разве обязательно брать палку, бить кого-то – и тогда этот футболист забегает? Не проще ли нормальным языком объяснить – и человек тебя услышит, поймет и сделает так, как ты его просишь?»

Вероятно, вы помните слова Виктора Неверова, что Слуцкий во всех своих решениях рационален и старается исключить эмоции – потому и не выгонит футболиста из команды, просто разозлившись на него. История с Дзагоевым – классическое подтверждение.

Как и тезис самого тренера – не о той конкретной ситуации, а вообще: «Моя основная задача – относиться к футболистам потребительски. Будь он хоть черт лысый – если он приносит пользу команде, я обязан его ставить, искать с ним контакты. С кем-то конфликты возникают чаще, с кем-то реже. Чье-то воспитание ближе, чье-то дальше. Но если игрок делает результат, ему многое прощается. Так происходит во всем мире».

Неверов подтверждает:

«Личные симпатии и антипатии очень легко уходят для него на второй план, если это нужно для дела. Пример – Павел Мамаев, которого Слуцкий тут же пригласил в сборную, несмотря на то что они разошлись в ЦСКА. Да и с Олегом Кузьминым во времена «Москвы» у них не все было гладко. Что Слуцкому точно не свойственно, так это злопамятность.

С другой стороны, умение в случае необходимости «резать мясо» для него совершенно органично. Но тут главное в другом – игроки понимают, что без этого нельзя обойтись. Слуцкий умеет так все подвести, что вся команда уже не удивляется и даже ждет, когда это произойдет. И человек отваливается как бы сам по себе, не вопреки мнению коллектива. Причем многие из этих людей уходят нормально, без обид. А потом на каком-то этапе вновь спокойно начинают с ним работать. Пример – тот же Мамаев».

Казаков добавляет в этот список Олега Шатова, который в 2012 году был на грани перехода в ЦСКА, провел целый сбор в клубе, но в последний момент «спрыгнул» в «Анжи».

«Когда в сборную приехал Шатов, знаю, он очень боялся, что отказал Слуцкому и в сборной он его поэтому «зачехлит», – говорит многолетний пресс-атташе национальной команды. – Не знаю, обсуждали ли они с ним тот момент, но индивидуальные беседы у Леонида в сборной были абсолютно с каждым. И волнение Олега оказалось абсолютно необоснованным».

Когда Шатов только-только пополнил махачкалинский клуб, мы беседовали с ним на сборе в Кампоаморе. Молодой полузащитник, обалдевший от того, что минутами ранее сам Самюэль Это’О подошел к нему и сказал: «Олег, добро пожаловать в команду!» – на вопрос, нет ли у него чувства неудобства перед Слуцким, вздохнув, ответил:

«Я ему отправил сообщение. Просто поблагодарил за совместную работу в эти две недели, за честность и откровенность по отношению ко мне. Написал, что это мой выбор, мне с ним жить. И пожелал удачи с «Реалом». Да, может, и есть ему за что на меня зло держать. Но, думаю, со временем пройдет.

Ответа не последовало. Но и не надо. Это было сообщение, на которое я и не ждал ответа. Просто мое желание сказать спасибо человеку, лично перед которым я повел себя немножко некрасиво. Но я молодой, а молодым свойственно ошибаться. Речь, подчеркну, не только о переходе в «Анжи». Может, жизнь меня чему-то научит. Надеюсь, что у меня больше не будет таких моментов».

Спустя три с половиной года, когда не нашедший счастья в Махачкале Шатов давно уже перейдет из развалившегося «Анжи» в «Зенит», жизнь сведет их в сборной. И Слуцкий ни словом, ни жестом не даст игроку понять, что помнит ту историю.

• • • • •

Нижней точкой карьеры тренера в ЦСКА стал конец полуторагодичного сезона-2011/12, удлиненного в связи с переходом на «осень-весну», новую систему чемпионата. Заваленная весна – и команда, хоть и занимает место в тройке призеров, впервые при Слуцком не выходит в Лигу чемпионов, уступив вторую строку в таблице «Спартаку». Для почти всех клубов бронзовые медали уж точно не были бы сочтены неудачей, но армейцы XXI века – особый случай.

И тогда Слуцкий принимает решение. Уходить.

Спустя полгода мы вместе с коллегами по порталу «Чемпионат» – главным редактором Александром Шмурновым и обозревателем Денисом Целых – будем брать у тренера большое интервью. И он расскажет:

«Есть этап, когда ты переступаешь порог страха и предрассудков. Порог неуверенности. В ЦСКА я перешел такой Рубикон. Сегодня я ничего не боюсь и не опасаюсь – что бы ни происходило. Это важно для работы тренера. Знаю, что в Германии средняя продолжительность работы тренера в одном клубе – 16 месяцев. Думаю, в России она еще ниже. Поэтому главное – переступить порог внутри себя.

Я сделал это по окончании прошлого сезона – когда подал заявление об отставке. Я искренне это делал. Искренне хотел, чтобы заявление приняли. После этого меня вряд ли можно чем-то испугать. Теперь я философски смотрю на такие ситуации. Яркий пример – отношение к СМИ. На каком-то этапе ты обижаешься на то, что пишут в прессе. Потом – просто не читаешь газеты и журналы, не слушаешь радио, не смотришь телевизор. Я сейчас читаю и слушаю все. И никак на это не реагирую.

Ситуация была следующей. Я пришел к президенту и обозначил желание покинуть клуб. Он сказал: «Давай вернемся к этому разговору через десять дней. А за это время побудь с семьей, отдохни и подумай». Такая реакция была для меня в какой-то степени понятной. Но при этом я был уверен: когда через десять дней приду и скажу, что подумал и решения не изменил, Гинер ответит: ну что же, тогда пока.

А дальше все было очень долго и трудно. И вот это меня уже удивило. Наша вторая беседа продолжалась несколько дней. По несколько часов. Решающим аргументом, чтобы остаться, стало то, что я осознал: в меня здесь искренне верят. И рассматривают данную ситуацию как совместный проект. Я понял: уход из ЦСКА будет предательством. И согласился остаться. Хотя решение далось тяжело. Нереально тяжело».

Я спросил Гинера, что заставило его не принять заявление Слуцкого и, более того, провести сложную работу по переубеждению уже настроившегося на уход тренера. Он ответил:

«Потому что это были всего лишь эмоции и ничего более. Да, ЦСКА всегда бьется за высшие места, ставит только чемпионскую задачу, стремится попасть в Лигу чемпионов. Тогда – не получилось. Но это спорт. И ровно с того момента, когда ЦСКА в России или та же «Барселона» или «Реал» в Испании выиграют до начала чемпионата, болельщик перестанет ходить на футбол.