litbaza книги онлайнРазная литератураПохвала праздности. Скептические эссе - Бертран Рассел

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 100
Перейти на страницу:
с эпохой Ренессанса приходит новый влиятельный фактор – литература, особенно классическая литература. Это влияние ощущается и в наши дни, особенно среди тех, кто учился в закрытых частных школах и старейших университетах. Когда профессор Гилберт Марри сталкивается с необходимостью принять решение по политическому вопросу, есть ощущение, что он первым делом спрашивает себя: «Что бы сказал обо всем этом Еврипид?» Но сегодня такое мировоззрение уже не главенствует в мире. Оно доминировало в эпоху Возрождения и в восемнадцатом веке, вплоть до Французской революции включительно. Революционные ораторы постоянно апеллировали к сияющим образцам римской добродетели и любили воображать себя в тогах. Писатели вроде Монтескье и Руссо имели такое влияние, к которому нынешним писателям не удастся даже приблизиться. Можно сказать, что Американская конституция стала тем, чем Монтескье представлял себе Конституцию Британии. Чтобы проследить эффект, который восхищение Римом оказало на Кодекс Наполеона, мне недостает юридической подкованности.

С наступлением индустриальной революции мы переходим к новой эпохе – эпохе физики. Научные мужи, особенно Галилей и Ньютон, подготовили для нее колыбель, но родилась она после внедрения науки в экономическую технику. Механизм – крайне любопытный предмет: он функционирует в соответствии с известными научными законами (иначе его нельзя было бы сконструировать) для достижения конкретной цели, лежащей вне его самого и связанной с человеком – обычно с физической жизнью человека. Его отношение к человеку в точности таково, каким было отношение мира к Богу в кальвинистской теологии; быть может, поэтому индустриализм придумали протестанты и нонконформисты, а не англиканцы. Аналогия с механизмом оказала глубокое влияние на наше мышление. Мы говорим о «механическом» взгляде на мир, «механическом» объяснении и т. д., на поверхности имея в виду что-то, что объясняется законами физики, однако при этом затрагиваем, быть может, бессознательно, телеологический аспект механизма, а именно его устремленность к цели, лежащей вовне. Так что, если общество – это машина, значит, мы считаем, что у нее есть внешняя цель. Мы больше не довольствуемся заявлением, что оно существует во славу Божию, но для слова «Бог» легко найти синонимы, к примеру: Банк Англии, Британская империя, «Стандард ойл компани», коммунистическая партия и т. д. А наши войны – это конфликты между ними, та же средневековая песня с солнцем и луной на новый лад.

Своим авторитетом физика обязана тому факту, что это очень точная наука, глубоко изменившая нашу повседневную жизнь. Но перемены произошли в ходе воздействия не на самого человека, а на окружающую его среду. Если бы существовала наука, столь же точная и способная изменять непосредственно человека, физика отошла бы на второй план. И именно такой наукой может стать психология. До недавнего времени психология представляла собой не имеющее никакого практического значения философское словоблудие – все, что я выучил по этой дисциплине в юности, и учить не стоило. Но теперь в ней обозначились два очевидно важных подхода: один – физиологический, другой – психоаналитический. Поскольку достижения в этих двух направлениях становятся все более отчетливыми и несомненными, ясно, что влияние психологии на человеческое мировоззрение будет все более укрепляться.

Возьмем, к примеру, образование. В старые времена бытовало мнение, что процесс необходимо начинать примерно в восемь лет с изучения латинских склонений; все, что происходило до этого, важным не считалось. По сути та же самая точка зрения, кажется, по-прежнему доминирует среди представителей лейбористской партии, которая, находясь у власти, гораздо больше интересовалась улучшением качества образования после четырнадцати лет, чем созданием детских садов для малышей. От акцента на поздние этапы образования веет некоторым пессимизмом в отношении его возможностей: считается, что ему под силу лишь научить человека зарабатывать себе на жизнь. Но на самом деле современные ученые склонны приписывать образованию больше влияния, чем в былые эпохи, вот только начинать его нужно очень рано. Психоаналитики начинали бы с самого рождения; биологи – еще раньше. Рыбу можно обучить отращивать один глаз посередине головы вместо двух по бокам[57]. Но для этого необходимо приступить к делу задолго до того, как рыба появится на свет. Пока что на пути внутриутробного обучения млекопитающих встают некоторые сложности, но их, скорее всего, удастся преодолеть.

Но, скажете вы, вы используете здесь термин «образование» в каком-то странном смысле. Что общего между уродованием рыбы и обучением мальчика латинской грамматике? Должен сказать, мне эти действия кажутся очень похожими: и то и другое – бессмысленные увечья, наносимые ради удовольствия экспериментатора. Но как определение образования это, пожалуй, едва ли сгодится. По сути своей образование – это изменение (отличное от смерти), которое вносится в организм извне для удовлетворения желаний вносящего. Конечно, он будет утверждать, что желает лишь послужить совершенствованию ученика, однако это утверждение не является объективно проверяемым фактом.

Изменить организм можно множеством способов. Можно изменить его анатомию, как в случае рыбы, потерявшей глаз, или человека, потерявшего аппендикс. Можно изменить метаболизм, например, с помощью медикаментов. Изменить привычки, создав новые ассоциации. Обычное учение является частным случаем последнего. Дело в том, что любые формы образования, кроме него, даются проще, когда организм очень молод, поскольку это период наибольшей податливости. Самое важное время для образования у человека – от зачатия до конца четвертого года жизни. Но, как я уже упомянул, дородовое образование пока остается невозможным, хотя вполне вероятно, что до конца двадцатого века оно станет реальностью.

Существует два главных вида раннего образования: первый – химические вещества, второй – внушение. Говоря «химические вещества», я, быть может, покажусь излишне материалистичным. Но никто бы глазом не моргнул, скажи я: «Конечно, заботливая мать обеспечит младенцу самый полезный рацион», а ведь это просто более долгий способ выражения той же самой мысли. Однако меня интересуют возможности более-менее неожиданные. Что, если добавлением в рацион нужных медикаментов или введением в кровь специальных веществ можно повысить интеллект или изменить эмоциональную природу? Всем известно, что идиотизм связывают с дефицитом йода. Быть может, мы выясним, что люди с мощным интеллектом в раннем детстве периодически употребляли с пищей небольшие количества какого-нибудь редкого соединения из плохо вымытых кастрюль и сковородок. Или, возможно, ключевым фактором окажется рацион матери во время беременности. Я в этой теме совершенно не разбираюсь; просто отмечаю, что мы гораздо больше знаем об обучении саламандр, чем людей – главным образом потому, что нам никогда не приходило в голову тревожиться об их бессмертной душе.

К психологической части раннего образования до родов полноценно приступить не удастся, поскольку она в основном имеет дело с формированием привычек, а привычки, приобретенные до рождения, после оказываются по большей части бесполезны. Но я

1 ... 84 85 86 87 88 89 90 91 92 ... 100
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?