всучив послание Палмеру, опустился на одно колено.

– Да здравствует королева Анника! – воскликнул он, и его голос раскатистым эхо прокатился по коридору.

Секунду спустя Палмер с Мамуном пали ниц. Возникшие на пороге гвардейцы последовали их примеру. В тот момент я физически ощутила тяжесть короны на своей голове.

Пугающее ощущение. И вместе с тем упоительное. Мне будет недоставать его, когда Леннокс воцарится в Кадире.

Я надела перстень с королевской печатью на большой палец – с других он соскальзывал – и подобрала юбки.

– Распорядитесь поставить охрану у покоев отца. Никто не должен прикасаться к телу. По поводу исчезновения Эскала держите язык за зубами. Как только обстановка разрядится, я выступлю с официальным заявлением. – Я украдкой взглянула на Леннокса, но быстро отвела глаза. – Офицер О’Сакрит, пожалуйста, следуйте за мной. Офицеры, смотрите в оба. А пока позвольте откланяться, у меня срочное дело в библиотеке.

С гордо поднятой головой я направилась прочь. Королевой мне суждено пробыть не дольше, чем Эскалу – королем, однако даже эти минуты нужно провести с достоинством.

– Анника, – тихонько окликнул Леннокс, – библиотека терпит до завтра. – (Я никак не отреагировала.) – Анника, у тебя маковой росинки во рту не было. Ты испытала огромное потрясение. Дела подождут.

Я продолжала идти.

Внезапно пол накренился, меня качнуло к стене. И снова Леннокс не дал мне упасть. Он бережно взял меня за подбородок, вынуждая посмотреть на него:

– Анника, очень прошу, не обязательно делать это сегодня. – Он судорожно сглотнул. – И вообще не обязательно.

Я вымученно улыбнулась:

– Разве ты не счастлив? Годы нужды и лишений вот-вот окупятся. Причем без всяких усилий! Ты вернешь себе корону, не пролив ни единой капли крови.

У Леннокса задрожали губы.

– Мне не нужна корона. Все, к чему я стремился, – жить на земле предков. Мне надоело прятаться. Мы ведь можем оставить все как есть. Я поселюсь здесь. Вместе с тобой. Анника, тебе вовсе не обязательно ничего менять.

Я устало погладила его по щеке:

– Переиграть можно. Но ты сам не станешь играть по таким правилам. Леннокс, пойми, ты не просто благородных кровей. Ты король! Ты не сможешь наслаждаться жизнью, пока твой народ прозябает в ветхом замке на отшибе. Кончится тем, что ты возненавидишь себя. Как возненавижу себя я, если останусь с тобой, а мой народ вынужден будет покинуть это королевство.

Леннокс наконец взглянул в глаза правде, которую никто из нас не хотел признавать.

– Ты и я, Леннокс. Мы должны сделать выбор. Хотя выбирать не из чего. Наше бегство повергнет оба наших народа в хаос. Страшно вообразить, сколько людей погибнет из-за нашего малодушия. Какая любовь выдержит такое испытание? Нет. Один из нас должен взойти на престол, а другой – удалиться.

Он сглотнул, глаза метались по сторонам в поисках ответа, но не находили его.

– Я не могу… – начал он.

– Знаю.

Выпрямившись, я устремилась вперед. Осознав всю тщетность своих попыток переубедить меня, Леннокс молча шагал рядом. Вспоминались наши первые часы в пещере, окрашенные ненавистью друг к другу. Даже то молчание было не таким тягостным.

Распахнув двери, я с изумлением обнаружила за столом Ретта. Он сидел ссутулившись, скорбно повесив голову на грудь.

Услышав наши шаги, он встрепенулся, поднял взгляд, преисполненный вовсе не скорби, а ярости.

– Где ключ? – рявкнул он.

– Сбавь тон! – приказал Леннокс.

Ретт посмотрел на него с таким презрением, что мне сделалось не по себе.

– Где ключ? – грозно повторил он. – Его могла взять только ты!

– Да, ключ у меня. По праву. – Я выставила руку с перстнем. – Я теперь королева.

Ретт разинул рот, однако я жестом остановила намечающийся шквал вопросов и протянула Ленноксу раскрытую ладонь, и тот безропотно вложил в нее ключ.

– Прости, Ретт, но мне необходима эта книга. Лучше посторонись.

Ретт поднялся из-за стола и ткнул пальцем в Леннокса:

– Не знаю, кто он, где вы познакомились и зачем ему понадобились наши книги. Но он их не получит. И тебя тоже.

– Ретт!

– Анника, я предупреждал. Предупреждал с самого начала. Ты принадлежишь мне. Никто не будет любить тебя сильнее.

Он с ненавистью шагнул к нам. В памяти всплыл единственный случай, когда Ретт напугал меня по-настоящему. В тот день он не колеблясь заявил, что сочтет своим заклятым врагом всякого, кто попытается встать между нами. Как выяснилось, он слов на ветер не бросал.

С глаз словно упала пелена. Какими разными, несовместимыми виделись мне моя жертвенная любовь и собственническая – Ретта. Впрочем, его одержимость едва ли можно назвать любовью.

Ретт уже собирался вцепиться Ленноксу в глотку, как вдруг из коридора донесся громкий крик.

Возникший на пороге Палмер бросил меч Ленноксу и, как ни странно, мне.

Не удостоив Ретта взглядом, он обратился к нам:

– Ваше величество, поторопитесь. На нас напали.

Леннокс

Оставив Ретта кипеть от злости, я обнажил меч и помчался вслед за Палмером к лестнице.

– Они уже проникли во дворец?

– Да. Гвардейцы вот-вот будут здесь. Необходимо эвакуировать людей.

– Согласен. После морского сражения они никого не пощадят.

Палмер кивнул:

– Сейчас оповещу остальных.

– А что делать мне?

Обернувшись, я с изумлением увидел, что Анника бежит за нами в своем пышном платье и туфлях на высоком каблуке.

– Твоя главная задача – уцелеть. Тебе есть где спрятаться? Какой-нибудь укромный уголок, куда никто не сунется?

Она полоснула по мне таким свирепым взглядом, что я невольно попятился.

– Ты предлагаешь мне спрятаться? Сейчас? Когда угроза нависла над моим народом. И над твоим. Я не стану спасаться ценой их жизней.

Ее пламенная речь, объединившая оба наших народа, окрыляла. А ее самоотверженность лишний раз свидетельствовала, что Эскал сделал правильный выбор, назначив сестру королевой.

– Тогда держись рядом. И не отходи от меня ни на секунду.

Кивнув, Анника наклонилась снять туфли и, поудобнее перехватив меч, вспорола многочисленные юбки, чтобы те не сковывали шаг.

Палмер горестно вздохнул:

– Я иду вниз. Вы двое оставайтесь на втором этаже. Надеюсь, сюда они не доберутся, но будьте начеку.

Не теряя ни минуты, он поспешил прочь, на ходу выкрикивая распоряжения. С его уходом воцарилась тишина. Даже не верилось, что прямо сейчас дворец берут штурмом.

Я повернулся к Аннике:

– Прости, что навлек на тебя беду.

– А ты прости, что вынудила.

– Ты должна знать… – Мой голос предательски дрогнул. – Я выбираю тебя. Мне не нужна ни власть, ни корона. Только ты. Всю жизнь я мечтал о Дарейне, но настоящую любовь познал лишь с тобой. Если мне суждено погибнуть, просто знай это.

Анника смотрела