Знаю, некоторые люди не любят праздновать свои дни рождения, но я к их числу не отношусь. Мне нравился мой день рождения. Я люблю праздничный торт и воздушные шары, и в этот день делаю все, что захочу. Только в этом году, как и в прошлом, придется работать. Хотя могло быть и хуже. Я успокаивала себя тем, что в начале учебного года ученики еще не успели меня хорошо узнать и, следовательно, не будут сильно раздражать. Пока что.

Тристан поморщил свой прямой нос и состроил гримасу.

— Это не было подарком на день рождения.

— Уф! Ты говорил, что путешествие в Калифорнию — мой подарок.

— Подарок. От моей бабушки, — пояснил он, закатив зеленые глаза. — Я же взял ее деньги. Это не считается.

В его словах было две неправильные вещи. Я никогда не встречала ни одну из его бабушек, от которых заслуживала бы подарка, и никогда уже не встречу. Я помню, как он рассказывал, что одна из них оставила ему немного денег в наследство. Под «немного» я имею в виду дофига денег. Потому что на них он купил дом и машину. Счастливый засранец. Единственное, что я получила от бабушки после ее смерти, — коллекция страшных кукол.

— Нет, считается.

— Кэт, — тихо пробормотал он, — просто скажи мне, что тебе подарить.

Задумавшись, я вздохнула. Тристан очень упрям, и я знала, что он от меня не отстанет, поэтому лучше мне что-то придумать. И тут меня осенило. Скользнув рукой по коленям, я медленно провела пальчиками вверх по его накаченным бедрам, пока не сжала его.

— Я знаю, чего хочу.

Его идеальное лицо слегка напряглось, а взгляд был устремлен вперед.

— И что же это?

— Ты… — ответила я, сжав пальцы. — В… — еще раз сжала, и услышала, как он втянул воздух, ожидая концовки фразы. Когда я скажу то, что он хотел услышать. — Фартуке. Я хочу, чтобы ты испек для меня кексик.

Из его легких со свистом вышел воздух, и он направил свирепый взгляд в мою сторону.

— Ты жестокая женщина. Я не смогу это купить для тебя.

Я попыталась изобразить на губах самую невинную улыбку в ​​мире, но, похоже, она выглядела так, будто меня мучает запор.

— Не понимаю, о чем ты. И я ничего не слышала о том, что нужно назвать что-то такое, что можно купить.

Кажется, он слишком долго думал о моих словах, я даже начала задаться вопросом, что происходит в его хорошенькой голове.

— Я определенно не мастер на все руки… — начал он, но звук, вырвавшийся из моего горла, остановил его.

— Врунишка, — выдавила я, вспомнив ту ночь, когда он разбудил меня в Лос-Анджелесе с помощью этих самых рук. — Ты прекрасно умеешь ими пользоваться.

Запрокинув голову, Тристан рассмеялся и хрюкнул, отчего мое сердце слегка сжалось.

— В этом ты права. Я знаю, что нужно делать.

— Вот засранец, — пробормотала я, толкая его локтем под ребра. По сути, я сама напросилась на подобный ответ, но все же. Мы оба знаем, насколько он в этом хорош. — Придурок.

— Да ладно тебе, Кэт, — простонал он, понимая, что рассердил меня. — Я просто имел в виду, что не умею что-то создавать. У меня отсутствует творческая жилка.

Я начала кивать еще до того, как он закончил предложение. Как только он произнес, что не умеет создавать, мне пришлось с этим согласиться. Когда мы пытались собрать стойку для мисок Йоды, ничего хорошего из этого не вышло. Взгляд, которым Тристан наградил меня в ответ на признание его слабости, лишь вызвал приступ смеха.

— Что? Это же правда!

— Я мог бы что-нибудь собрать, если бы захотел, — с возмущением произнес он, крепче сжимая мои плечи.

— Конечно, ты сможешь, — согласилась я, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимо. — Я куплю тебе «Лего» или «Строительные блоки», чтобы ты начал практиковаться.

Его лицо казалось непроницаемой маской хладнокровия и собранности, когда он уставился на меня. Но я хорошо его знала и видела, что в глазах у него пляшут задорные огоньки. Казалось, словно мы молчали несколько минут.

— Хочешь, чтобы я снова принес запасные трусики из твоей машины?

Глава 56

Как и в случае с удачей, мои месячные продлились на три дня дольше обычного. Я хотела отсалютовать матушке природе в знак «благодарности» за то, что она ограничила мне доступ к члену.

Неделю до моего дня рождения я провела с Тристаном, валяясь с ним на диване, составляя планы уроков, пытаясь забыть, что видела монстра в его штанах, и стараясь не напоминать о том, что мне вот-вот исполнится двадцать шесть. Помню, как в двенадцать лет я думала, что до того, как мне стукнет восемнадцать, пройдет чуть ли не полвека. В день, когда мне наконец исполнилось восемнадцать, я подумала, что до двадцати одного года еще целая вечность. Каким-то образом после восемнадцати следующие семь лет моей жизни прошли как в тумане. Это было захватывающе, но страшно, потому что меня интересовало, насколько быстро пролетят очередные двадцать пять лет жизни.

К тому же, чем быстрее я приближалась к тридцатилетней отметке, тем чаще думала о маме. Не помогало и то, что у меня шли месячные, потому что все напоминало о ней и практически кричало, что я недалека от того возраста, в котором умерла мама. Могла ли я представить, что умру всего через пару коротких лет? Нет, не могла. Каждый раз, когда мои мысли возвращались к этому, мне приходилось напоминать себе, что я легко могу умереть сегодня или завтра, или через полгода, или, черт возьми, через восемь, а то и семьдесят лет. Уверена, мама не хотела, чтобы я прожила всю жизнь, считая минуты до смерти. И знаю, что я не хочу, чтобы кто-то из моих близких прожил жизнь в ожидании смерти.

Во всяком случае, время, которое я провожу с Тристаном, научило меня хоть немного ценить жизнь. А она коротка, знаете ли.

Помня об этом, я была в прекрасном расположении духа, когда в половине пятого утра услышала звонок от Николь, желающей поздравить меня с днем ​​рождения. При нормальных обстоятельствах я бы, скорее всего, назвала ее шлюшкой-задницей-сучкой или кем-то в этом роде, но не в этот раз. Остаток утра я провела, отвечая на звонки. Например, от Джоша, который с ужасным акцентом пропел на испанском felizcumpleaños. Тристан позвонил в промежутке между Джошем и Зои, чтобы поздравить меня и напомнить, что мы увидимся после работы. Весь день я мечтала поскорее смыться из школы,