— Ты права, Бев, — промямлила я. — Мой ответ ужасен! Может, сама напишешь ей?

— Да, конечно.

— У меня на самом деле голова сейчас занята другим, — призналась я. — Это не оправдание, но я явно потеряла способность рассуждать здраво.

— Из-за Эда? — осторожно спросила Бев.

Я теребила степлер. Нельзя рассказывать ей о матери.

— Да, из-за него. Частично. Я уже решила, что оставила его позади и почти начала радоваться жизни. Но теперь он вернулся, и я уже ни в чем не уверена. Я теперь смотрю на вещи совсем по-другому.

— Ты уверена, что хочешь дать ему еще один шанс?

Я пожала плечами.

— В этом я и пытаюсь разобраться. Я была никудышной женой, Бев. И теперь, впервые в жизни, я, кажется, понимаю почему. Эд очень хочет, чтобы мы снова были вместе.

— Но хочешь ли этого ты? — Я начала рисовать чертиков в блокноте. — Ты хочешь начать все заново? — мягко проговорила она.

— Бев, недавние исследования показывают, что семьдесят пять процентов пар, переживших супружескую неверность, остаются вместе. Чтобы после измены брак не развалился, необходимо признать, что обе стороны ответственны за случившееся, и искренне захотеть изменить ситуацию.

— Интересно. — Беверли окинула меня каким-то странным, проникающим до костей взглядом. — Но, Роуз, хочешь ли ты строить отношения с Эдом заново? — не унималась она.

Я выглянула в окно.

— Да, наверное, но…

— Но что?

— Ну, я… не уверена.

— Не уверена? — переспросила она. Я теребила сережку. — Что же тебя удерживает?

— Я… не знаю.

— Правда? — сказала она. Я принялась вырисовывать звездочки в блокноте, потом изобразила Сатурн, окруженный кольцами, похожими на хула-хупы. — Что ж, тебе нужно поступить так, как ты считаешь нужным, — тихо проговорила она.

— Угу. Ты права. Кстати, — вспомнила я, — ты не разговаривала со своей подругой, знакомой Мари-Клер? Мне надо знать, почему она бросила Эда. Он утверждает, что это он выгнал ее, потому что она все время жаловалась. Интересно услышать ее вариант истории.

— Кажется, Джилл давно с ней не разговаривала, но если она что-нибудь расскажет, я сразу же дам тебе знать.

— Как у тебя дела на романтическом фронте? — спросила я, когда мы начали раскладывать буклеты по конвертам. — Про меня ты все разузнала. Теперь твоя очередь.

— Справедливо. Ну… я ничего не могу сказать. Пока мы не можем быть вместе.

— Плохо, что Хэмиш живет в Шотландии, — сказала я, достав буклет «Как научиться не краснеть». — К тому же он много путешествует. — Она со вздохом кивнула. — Нелегко поддерживать отношения на расстоянии, — устало проговорила я.

— Да, — расстроенно произнесла Бев. — Я знаю.

В субботу мы с Эдом встретились в «Уайтлиз» и посмотрели новый фильм с Николь Кидман, а потом отправились в китайский ресторан в Пуне.

— У тебя довольный вид, Роуз, — сказал Эд. Мы жевали какие-то хрустящие водоросли.

— Я и вправду довольна. — Я вспомнила свое объявление. До сих пор мы не получили ответа, но настроение у меня все еще было приподнятое — наконец, наконец у меня появилась надежда. Мне хотелось вскочить посреди ресторана и крикнуть: «Эй, все, послушайте! Я разыскиваю свою мать и, возможно, скоро ее найду!» Но я так не сделала. Прикусила язык.

— У тебя в глазах чертики, — сказал Эд.

— Это потому что… я так рада тебя видеть.

Он улыбнулся.

— Ты стала совсем… Другой, — изумленно произнес он. — Такой, какой была, когда мы только познакомились. Счастливой, жизнерадостной, яркой. Когда появилась эта колонка скорой помощи, ты изменилась и стала…

— Озабоченной?

— Нет, одержимой. Как будто в твоей жизни больше ничего не существовало, кроме проблем чужих людей.

— Я знаю. — Я глотнула зеленого чая. — Но теперь я другая.

— Почему ты так изменилась?

— О, на это много причин, — рассеянно ответила я. — Эд, ты знаешь, что ближайшая к нам звезда, Альфа Центавра, находится так далеко — за двадцать пять миллионов миллионов миль, — что космической ракете понадобится лететь со скоростью тридцать тысяч миль в час в течение ста тысяч лет, чтобы добраться до нее?

— Хмм, нет, я этого не знал.

— А ты знаешь, что есть маленькие нейтронные звезды — разрушенные оболочки взорвавшихся сверхновых — с такой высокой плотностью, что кусочек размером со скрепку весит больше горы Эверест?

— О.

— А в видимой Вселенной таких звезд, как наше Солнце, больше, чем травинок на земле.

— Ммм. Откуда ты все это знаешь?

— Из книги Тео. Он дал мне почитать правку. Астрономия — захватывающий предмет, сам посуди: вот мы с тобой обедаем, но атомы и частицы, из которых состоит все вокруг, образовались пятнадцать миллиардов лет назад в результате Большого Взрыва! Это поразительно, Эд, как ты думаешь?

— Ну… — Он пожал плечами. — Наверное.

— А ты знал, что на Юпитере бушевал шторм размером с нашу Землю? И вспышки молнии были длиной в тысячи миль?

— Неужели?

Официант принес наши тигровые креветки.

— Это же немыслимо, Эд. Только подумай о всех этих миллиардах триллионов звезд!

Он опять пожал плечами.

— Я как-то об этом не задумывался. Для меня они как обои — они где-то там, но их не замечаешь. Особенно в пасмурную погоду. Юный Тео явно произвел на тебя впечатление, — обидчиво произнес Эд, зацепив вилкой клубок лапши.

— С ним очень интересно.

— Наверняка у него длиннющая труба — телескоп, я имею в виду.

— Ты прав, только это рефрактор, а не современный рефлектор, и я… хватит тебе, Эд. — Я опустила палочки. — Ведешь себя как ребенок. Между нами ничего нет.

— Послушать тебя, так очень даже и есть.

— Нет. Я же тебе говорила. Мы соседи по дому.

— Не просто соседи. — Мой пульс участился. — Не так ли? — Я подняла голову. — Не так ли? — настаивал Эд.

— Так, — сдалась я. — Да, ты прав. Тео для меня больше чем просто сосед — он мой друг. Я ему небезразлична — теперь я это понимаю. Но между нами ничего нет. Прошу тебя, Эд, не порти вечер, — тихо добавила я, — мы так приятно проводили время.

— Да, — согласился Эд. — Извини, Роуз, — произнес он, потирая виски. — Знаю, я не вправе спрашивать тебя об этом, но я невольно воспринимаю тебя как свою собственность. Ты же все еще моя жена.

— Ничего страшного, — вздохнула я. — Я не сержусь. Тео мне… как младший брат, — объяснила я. Похоже, Эда это удовлетворило, и он выдавил подобие улыбки. — Да, он мне как младший братишка, — повторила я. Почему-то я вдруг вспомнила, как в утро после ограбления Тео вышел ко мне в одном полотенце. Эд попросил счет. Внимательно изучил его и помрачнел.