Затем гнев сменился угрызениями совести.

— Я должна была знать. Почему я не заметила? Бедная моя девочка. О господи. Все время, когда я оставляла их вдвоем. Я разрешала ему брать ее в походы! Плавать на лодке! Разрешала ему увозить ее из города! Мне никогда и в голову не приходило, что он может сделать что-то такое.

— Он предпринимал все усилия, чтобы вы ничего не заподозрили.

— Но я все равно должна была догадаться. Теперь, когда вы мне обо всем рассказали и показали фотографии, я легко в это верю. Я знаю: то, что вы сказали, — правда. Так почему же я сама не сообразила? Он столько раз хотел повезти ее куда-нибудь один… Какая я идиотка! Ох, бедная Мелани.

Еще слезы, еще чай, и наконец слезы перестали литься, мисс Грин потянулась за телефоном и набрала номер.

— Не отвечает, — сообщила она и набрала опять. Она позвонила три раза, прежде чем Делорм предложила, чтобы они просто поехали к Мелани в пансион.

— Не знаю, почему она не берет трубку, — в пятый раз сказала мисс Грин по пути к Мелани. Как и большинство людей, на которых обрушиваются дурные вести, она проявляла то раздражение, то надежду. — Я уверена, что с ней все нормально, — тут же произнесла она.

Делорм свернула с Самнер-стрит на Макферсон-стрит.

— А на что я надеюсь, — проговорила она, — так это на то, что Мелани даст показания против мистера Раули.

— Но, конечно, фотографий достаточно, чтобы его обвинить? Этого ублюдка. Его надо кастрировать, вот что ему нужно.

— С фотографиями будет много возни, — ответила Делорм. — А свидетельство Мелани уничтожит у присяжных всякие сомнения. А если она не станет давать показания, они зададутся вопросом, почему она этого не сделала. Это может быть истолковано в его пользу.

— Но для нее это будет так ужасно. А я-то все эти годы удивлялась, почему она такая несчастная, а оказывается, ее мучил человек, которого она обожала. Он ее использовал, как, как… ох, не могу даже сказать как… а потом полностью исключил ее из своей жизни. Если она будет выступать в суде, опять всплывут все эти воспоминания.

— Мисс Грин, я уже около десяти лет работаю с жертвами изнасилований. Почти во всех случаях, — не могу сказать, что во всех, но почти в каждом случае — они обнаруживают, что это действует на них благотворно — дать показания против человека, который их обижал. Да, это их смущает. Да, это мучительно. Но далеко не так мучительно, как продолжать хранить молчание. И если они работают с хорошим психотерапевтом, это в конечном счете может оказаться очень полезно.

— Она сейчас ходит к терапевту. По-моему, к доктору Беллу. Судя по всему, он очень хороший.

Делорм свернула на Редпас, и один-два квартала они проехали молча. Потом мисс Грин указала на квадратный дом из красного кирпича; рядом светился в куче опавших листьев электрический садовый гном.

— Вот он. Мелани здесь нравится, потому что отсюда всего полквартала до Алгонкин-роуд, а автобусная остановка — на углу. Она за десять минут доезжает до Северного университета, и это удобно, потому что у нее раза два в неделю занятия начинаются в восемь. В восемь утра, представляете? Надеюсь, она дома. Уверена, что так оно и есть. Это просто пансион, — продолжала она, когда они шли по дорожке к дому, — но миссис Кемпер, дама, которая им заведует, кажется, очень милая. Она присматривает за ребятами, — по-моему, у нее снимают комнаты одни студенты, — но она их никогда не шпыняет.

Мелани живет на втором этаже, слева. О, у нее горит свет: наверное, она вернулась домой, как раз когда мы подъезжали.

Они втиснулись в вестибюль размером со шкаф, и мисс Грин нажала на кнопку домофона.

— Вот это ее сапоги, с меховой оторочкой. Миссис Кемпер заставляет их снимать обувь у входа.

Они подождали одну-две минуты, и она снова надавила на кнопку.

Послышались шаги: кто-то спускался по лестнице. Мисс Грин уже приготовилась выдать даже, пожалуй, слишком широкую улыбку, но, когда открылась внутренняя дверь, эта улыбка сжалась в простую гримасу вежливого приветствия.

Дверь открыла молодая женщина в свитере с капюшоном (на свитере была надпись «Северный университет») и с тремя сережками в левой ноздре. Она издала негромкий удивленный возглас.

— Привет, — произнесла мисс Грин, хватаясь за дверь и удерживая ее открытой. — Вы Эшли, да? По-моему, мы знакомы. Я мама Мелани, помните?

— А, да. Здрасте.

— Мне кажется, Мелани только что пришла. Мы как раз к ней приехали.

— По-моему, Мелани весь вечер никуда не уходила, — ответила девушка. И, бросив через плечо «Ну, пока», она вышла.

Делорм поднялась по лестнице вслед за мисс Грин. Этот дом был значительно круче тех мест, где ей случалось проживать в свои студенческие годы: ковры на лестницах, красивые обои, но главное — везде чистота. Делорм вспомнилась подвальная комнатушка в Оттаве, песок на ступеньках и повсюду — запах плесени.

Мисс Грин постучала в белую дверь без стекла, с латунным номером 4.

Внутри доиграла старая рок-песня, а потом, как определила Делорм, зазвучала реклама «И-Зэд-Рока», местного дилера «Тойоты».

— Она должна быть дома, — заметила мисс Грин. — Сапоги ее внизу. И это на нее не похоже — уйти, оставив свет и радио.

Делорм громко забарабанила в дверь.

— Может быть, она принимает душ.

— Душ здесь. — Мисс Грин показала на открытую дверь. — Общая ванная. Да где же она?

— Мелани! — Делорм обрушила на дверь удар ладони. В коридоре открылась одна из дверей, юное лицо ударило в них лучами ненависти и скрылось.

Мисс Грин прислонилась к двери и заговорила в нее:

— Мелани, если ты здесь, пожалуйста, ответь. Нам не обязательно входить, если ты не хочешь. Если ты хочешь уединения — пожалуйста. Только дай нам знать, что у тебя все в порядке.

— Спуститесь и возьмите ключ, — попросила Делорм.

Взгляд, полный паники.

— Быстрее.

Делорм продолжала кричать через дверь. Сквозь потолок донесся женский вопль: «Заткнитесь на хрен!»

Через мгновение мисс Грин уже снова поднималась по лестнице, спотыкаясь в спешке. Она пыталась вставить ключ в замок, но у нее ничего не получалось, и Делорм пришлось отобрать у нее ключ и сделать это самой. Когда они вошли внутрь, мисс Грин вскрикнула.

Мелани лежала на полу, рядом со своим столом.

Делорм сразу увидела пустой пузырек из-под таблеток, стакан с водой, записку. Она опустилась на колени рядом с девушкой и пощупала пульс.

— Она жива. Берите за ноги, отнесем ее на кровать.

Мисс Грин оцепенело повиновалась, глаза у нее были пустые от ужаса.

Делорм перевернула девушку на живот и засунула палец ей в рот. Внезапный спазм — и поблескивающая рвота брызнула ей на руку. Она проделала это снова. Еще один спазм — но ничего не вышло.