— Есть жаркое с рисом и рыбой, вареные яйца и колбаски.

Онория сморщила носик. — Я лучше приму ванну.

Это вполне соответствовало ее настроению: хотелось понежиться в тепле и по возможности не двигаться. Глядя на клубы пара, она вспоминала события прошедшей ночи и слова мужа, сказанные после того, как они насытились любовными играми:

— Я боюсь потерять тебя гораздо больше, чем ты — меня.

Это не было признанием в полном смысле слова: Девил думал, что жена уже заснула.

Но почему он боится сильнее?

Минуты бежали одна за другой, вода стала остывать, а Онория сумела придумать всего один ответ. Из ванны она вышла в состоянии крайнего возбуждения и следующие полчаса сурово корила себя за то, что делает слишком поспешные выводы. А это весьма неразумно, особенно в данном случае.

Онория отправилась в гостиную, но не смогла усидеть на месте и начала метаться в узком пространстве между окном и камином, сгорая от желания вновь увидеть мужа. Увидеть его лицо, заглянуть в прозрачные глаза. Миссис Халл принесла чай, настоянный на травах. Онория с благодарностью взяла чашку, но напиток остыл, пока она сидела, тупо уставясь в стену.

Появление Луизы и близнецов несколько развлекло ее. Девочки с восторгом болтали о своих новых платьях. За обедом Онория отведала кусочек рыбы, вполуха слушая гостей. Она отменила все визиты, хотя известие о том, что новоиспеченная герцогиня Сент-Ивз не принимает, могло стать поводом для досужих домыслов.

Впрочем, домыслы эти скорее всего подтвердятся. Онория старалась не думать пока об этом, но сомнения почти рассеялись. Плохой аппетит, дурнота по утрам — все свидетельствовало о том, что она носит ребенка Девила.

У Онории голова кружилась от радости. Она омрачалась лишь вполне понятными опасениями, пока не переросшими в страх — ведь Девил и вся семья рядом.

Словно прочитав эти мысли, Луиза, уже собравшаяся уходить, бросила на нее выразительный взгляд.

— Ты выглядишь хорошо, но, если у тебя возникнут какие-то вопросы, обратись ко мне или к Горации. Мы ведь уже были в таком положении.

— Ах да… — Онория вспыхнула. Она еще не разговаривала с Девилом. Он, а не тетки должен первым узнать о ребенке. — Это… — она сделала неопределенный жест, — если…

Луиза с улыбкой потрепала ее по руке.

— Не «если», дорогая моя, а «когда».

Кивнув на прощание, она ушла вместе с близнецами.

* * *

Поднимаясь по лестнице, Онория размышляла о том, стоит ли сейчас сообщать Девилу приятную новость. Она уже не раз пыталась это сделать, но ей мешал призрак убийцы. Расследование приближалось к концу. Уходя, Девил сказал, что они с Уэйном ищут доказательства. Правда, какие именно — не ясно. Он пообещал открыть тайну сегодня вечером. Сейчас совсем ни к чему поднимать шум: слух о том, что у них скоро будет наследник, вызовет в обществе нездоровый интерес.

Войдя в гостиную, Онория пришла к выводу, что Девил должен узнать о ребенке уже после того, как убийца будет пойман. А пока на первом месте — безопасность ее мужа. Он значит для нее гораздо больше, чем ребенок. И еще ей хотелось, чтобы эта радость не была ничем омрачена.

Стоило ей усесться на кушетку, как в дверь постучал Уэбстер.

— Вам письмо, мадам. — Он протянул серебряный поднос. Конверт был надписан аккуратнейшим почерком, совсем не похожим на размашистые каракули Девила.

— Спасибо, Уэбстер. — Сломав печать, Онория положила на поднос ножичек для разрезания бумаги и отпустила дворецкого.

«Ее светлости герцогине Сент-Ивз.

Если Вы пожелаете узнать побольше о человеке, который хочет навредить Вашему мужу, приходите незамедлительно на Грин-стрит 5, одна. Никому не говорите, куда Вы направляетесь, иначе все испортите. А главное — уничтожьте это письмо, чтобы никто не выследил Вас и не спугнул птичку, которая собирается прошептать Вам на ушко кое-что интересное.

Ваш доброжелатель».

Онория долго смотрела на письмо, потом перечитала его и, глубоко вздохнув, привалилась к спинке кушетки.

Девил не отпустил бы ее. Но что будет, если она не пойдет? Мысль о возможной опасности этой встречи тут же была отброшена. Гораздо важнее другое: как отреагирует Девил. Но и это не должно поколебать ее решимости, ибо страх за его жизнь перевешивает все остальное.

Взглянув еще раз на письмо, Онория нахмурилась. В ее памяти вновь всплыли слова, сказанные ночью мужем. Если она правильно поняла, то оба они одинаково боятся друг за друга. Только одно чувство пробуждает такой страх. И если оно появилось в душе Девила, ей следует относиться к нему бережно и разумно. Но то же самое чувство побуждало ее пойти на Грин-стрит. Что же делать?

Через пять минут Онория подошла к секретеру, а спустя пятнадцать — промокнула письмо песком и запечатала его печатью с гербом Кинстеров. Подув на воск, она трижды дернула за колокольчик. На ее зов прибежал Слиго.

— Да, мадам?

Онория взглянула на каминные часы. Почти три часа дня.

— Где сейчас его светлость?

— В «Уайте-клубе» с мистером Уэйном. — Слиго с трудом сдержал улыбку. — Он даже не пытался отделаться от парней, которых я послал охранять его.

— Хорошо. — Онория протянула ему письмо. — Я хочу, чтобы это передали в руки его светлости, и как можно быстрее.

— Сию минуту, мадам. — Взяв письмо, Слиго направился к двери.

— И скажи Уэбстеру, чтоб взял для меня наемный экипаж.

— Наемный экипаж, мадам? — Слиго сразу насторожился. — Вас может отвезти Джон. Карета будет готова через несколько минут.

— Нет, — отрезала Онория. — Мне нужен наемный экипаж. Путь близкий — ни к чему запрягать карету. Передай Уэбстеру, что я выйду через десять минут. — И, величественно кивнув, она отпустила Слиго.

Когда Слиго скрылся за дверью, Онория еще раз просмотрела письмо «доброжелателя», аккуратно свернула его и пошла наверх. Через десять минут, облаченная в золотистую мантилью, с ридикюлем, украшенным шариками из слоновой кости, она уже сидела в наемном экипаже. Лакей поклонился и уже хотел закрыть дверь, но тут в карету влез Слиго и забился в угол напротив Онории. Та смотрела на него во все глаза.

— Где мое письмо?

Слиго посмотрел на нее жалобно — точь-в-точь как цыпленок, попавший в лапы к лисице.

— Я послал Дэлли. Он передаст письмо прямо в руки его светлости, как вы и велели.

— А что ты здесь делаешь?

— Ну… — Слиго заморгал. — Я подумал, ни к чему вам ехать одной. Еще заблудитесь, вы же не привыкли к Лондону. Поджав губы, Онория расправила юбки.

— Я хочу повидаться со своей знакомой, она живет совсем недалеко.

Слиго сглотнул.

— Может, оно и так, мадам, да только я поеду с вами… если вы не возражаете.