– Докажи. Возьми меня с собой.

– Это невозможно.

– Нет ничего невозможного. Разве не ты это говорила? Научи меня переходить из мира в мир.

Если бы я попыталась выполнить просьбу Саймона, это было бы все равно что учить его летать.

– Пойми, моя способность проникать в отраженные миры – врожденная. Если у тебя ее нет, то ничего не получится. А у тебя ее нет, поверь.

– Откуда ты знаешь?

– Помнишь, ты говорил, что я музыкальный вундеркинд? Так же и со способностью Путешествовать.

– Да, в том, что касается музыки, я бездарь. Но это не значит, что я бездарь и во всем остальном. Почему бы не попробовать?

– Пойми, не твоя вина, что у тебя нет генетической способности к посещению отраженных миров. Что поделаешь, такова жизнь. Она несправедлива, и это едва ли не первое, чему мы учимся. Есть много миров, где человеческая раса живет более комфортно и счастливо, но выбора у нас нет – мы живем в реальном, или, как мы, Путешественники, говорим, Главном Мире. Наша задача состоит в том, чтобы защищать его. Все остальное – вторично.

– Ладно. Тогда проделай это еще раз. А я посмотрю.

Я хотела запротестовать, но у меня ничего не вышло, потому Саймон тут же жестким тоном добавил:

– Вариантов три. Либо ты ненормальная, либо врешь мне, либо говоришь правду. Из этих трех только при одном варианте мы с тобой выйдем отсюда вместе, Дэл. Выбирать тебе.

Я обреченно опустила руки.

– А когда я вернусь обратно, меня здесь будет поджидать школьный психолог?

– Я ведь обещал тебе, что ничего никому не скажу. У меня нет привычки нарушать свое слово.

– Ладно, я перейду в один из соседних миров и вернусь обратно. Если тебя тут не окажется…

Ничего более страшного я просто не в состоянии была представить, хотя, по идее, остальное должно было меркнуть в сравнении с тем, какому наказанию мог подвергнуть меня Совет.

– Я буду здесь, – твердо сказал Саймон.

Я закрыла глаза и прислушалась, отыскивая переход. Портал, образовавшийся совсем недавно, я обнаружила в футе от себя. Похоже, он возник, когда Саймон решил все же меня выслушать.

– Готов? – спросила я и, открыв глаза, увидела, что Саймон напряженно смотрит на меня.

От его взгляда мое тело обдало жаром. Затем это ощущение сменилось покалыванием. Когда я стала протискиваться в переход, края которого были словно вырезаны из картона, я вдруг почувствовала себя неловко. Даже после всего того, что я рассказала Саймону, мне было страшно представить, что творилось у него в голове в эту минуту. Его взгляд словно подтолкнул меня в спину.

В помещении, где хранился спортинвентарь, не оказалось никого. Дверь была открыта настежь. Снаружи раздался какой-то хлопок. Я выглянула наружу, туда, где располагался крытый манеж, – тоже никого. Хотя я не почувствовала в мире, где оказалась, диссонанса, мне не хотелось в нем оставаться.

Шагнув обратно через портал, я попала в объятия Саймона, от которого, будто солнечное сияние, исходило звучание Главного Мира.

– Я думал, что смогу найти эту дыру, – сказал он. Глаза его были широко раскрыты от изумления. – И решил пойти за тобой. Но ты просто… исчезла. Миг – и тебя нет.

Звучало в его голосе что-то еще, не только удивление. Какая-то озадаченность, пожалуй, и даже обида.

– Но я же вернулась.

– Да, ты вернулась. – Саймон осторожно поцеловал меня, потом еще раз. Я почувствовала, что он теснит меня к матам, на которых я до этого сидела. Я гладила его спину. – Все, что ты говорила, правда. Это невероятно, Дэл. Ты самая поразительная.

– Рада, что ты наконец это заметил, – ответила я в промежутке между поцелуями.

Если откровенность производит на людей такое впечатление, то надо почаще говорить им правду, подумала я.

Впрочем, даже теперь я не была до конца честна с Саймоном. Я ведь не сказала ему, что его чувства ко мне он позаимствовал у своих отражений, с которыми я целовалась в других мирах. Я решила, что это было бы уже чересчур, для первого раза он и так узнал достаточно. Расскажу Саймону все, о чем он еще не знал, когда пойму, в чем состоит проблема и где искать аномалию.

Впрочем, в любом случае времени для дальнейших откровений у меня не осталось. Приглушенно зазвенел звонок.

– Нам пора, – произнес Саймон, дыша мне в шею.

Я осторожно дотронулась пальцами до его губ и попыталась представить, что почувствовал Элиот, увидев, что мы с Саймоном стоим рядом и вот-вот поцелуемся. В этот момент склад спортинвентаря показался мне убежищем, особым, отдельным, самостоятельным миром, который не хотелось покидать.

– Давай не пойдем на занятия? – предложила я.

Саймон шагнул назад, продолжая одной рукой обнимать меня за талию.

– За неявку на тренировку меня посадят на скамью запасных. Давай увидимся позже, после тренировки?

Губы Саймона снова слились с моими, и в этот момент в душе у меня зашевелились сомнения. Но я отогнала их, убедив себя, что расскажу ему о его отражениях потом и в конце концов мы найдем способ освободить его от аномалии, начнем все с чистого листа и будем счастливы. Благодаря поцелую Саймона все это показалось мне возможным.

– Звучит неплохо, – сказала я.

Было легко верить в то, что я все сделала правильно, пока Саймон шептал мне на ухо ласковые слова. Однако, когда мы расстались, меня снова стали одолевать тягостные мысли. Я рассказала настоящему Саймону о существовании Путешественников. Я позволила ему наблюдать, как проникаю сквозь портал в параллельный мир. И все же кое-что я еще держала от Саймона в тайне. Элиот по-прежнему избегал меня.

Впрочем, может, это и к лучшему. Я даже представить не могла, что скажет Элиот, узнав, сколько я всего сообщила Саймону. Вероятно, он сам донесет на меня Совету. А может, он уже это сделал.

Когда я пришла домой, оказалось, что на кухне меня поджидала мама. У ног ее на полу стоял огромный кожаный чемодан. При виде меня она облегченно вздохнула:

– Где ты была, Дэл?

– В школе. Как и в любой другой день недели – за исключением выходных. А что, какие-то проблемы?

На меня нахлынуло чувство вины, и я отвернулась, делая вид, будто никак не могу развязать шарф.

– Я очень тороплюсь. Совет потребовал, чтобы я явилась немедленно. Адди все еще на занятиях, а мне не хотелось оставлять твоего дедушку одного.

– Ладно, я за ним присмотрю, – кивнула я. Сидя в гостиной, Монти смотрел какой-то документальный фильм на историческом канале и отпускал едкие замечания по поводу слов диктора, который рассказывал об исходе войны в Корее. – Как долго тебя не будет?