Гардарики. В первый раз – будучи еще только ярлом Зеландии (1084–1085 гг.), второй раз – являясь уже королем, во время паломничества в Иерусалим (1103 г.).

«Эрик Свейнссон был тогда ярлом на Сьоланде, и держал он то ярлство, которое конунг Кнут, его брат, передал ему. Ярл Эйрик был могущественным хёвдингом и любим [многими]; он постоянно имел при себе большую дружину. Он шел войной по Ауствергу и воевал против язычников, а всех крещеных людей, а также купцов, отпускал с миром, тем путем, который им всего более нравился; благодаря такому обращению он стал известен и любим по всему Ауствергу, так что каждый достойный человек слышал его имя. Он отправился вплоть до Гардарики и имел там приют у хёвдингов и знатных людей, и приняли все они его хорошо и достойно; там получил он большие дары от знатных людей. Так говорит Маркус Скеггьясон: “Питатель славных замыслов (= Эрик) посетил стражей земли (князей) на востоке в Гардах. Видные мужи, чуждые жадности, наделили доблестного властителя богатством. Честолюбивый правитель сделался весьма прославлен по всему Ауствергу; не было такого человека, кто не помянул бы с похвалой имя этого высокородного мужа”. Ярл Эрик собрался в путь ранней весной с востока из Гардов и велел спустить на воду свои корабли, как только сошел лед, и снарядить их всем самым драгоценным, что у него было; следующим летом он поплыл домой в Данмарк, в свое государство. Так говорит Маркус Скеггьясон: “Ранней весной опустошитель вендов снарядил превосходный корабль с востока из Гардов; предводитель войска пустил суда по плещущей волне в начале лета. Брат Кнута укрепил широкий борт наставом в сильный шторм; после этого выдающийся уничтожитель народа лжи (= язычников) пристал к берегу в Данмарке”»[454].

В 1078–1088 гг. новгородским князем, столь хорошо принявшим у себя знатного датского гостя, мог быть Святополк Изяславич, двоюродный брат Эрика Свейнссона.

В 1095 г. после смерти своего брата Олафа I Эрик был избран новым датским королем. К счастью, с приходом к власти Эрика I неурожайные годы в Дании закончились, что было воспринято всеми как божественное благословение и укрепило авторитет короля среди подданных. Война Эрика против славян Балтийского Поморья также оказалась удачной, в частности, ему удалось захватить остров Рюген.

Эрик был женат на Бодиль Турготсдаттер, с которой имел всего одного сына, Кнуда Лаварда. Кроме того, у Эрика было двое внебрачных сыновей: Харальд Копьё и Эрик Достопамятный (позднее король Эрик II), а также дочь Рагнхильда (мать короля Эрика III).

В 1098 г. Эрик Свейнссон совершил путешествие в Рим, где на приеме у папы добился независимости датской церкви от архиепископа немецкого Гамбурга.

В 1103 г. Эрик отправился в паломничество в Иерусалим, назначив регентом на время своего отсутствия сына Харальда Копьё. По дороге Эрик побывал в Новгороде, Киеве и Константинополе, но так и не достиг Иерусалима, поскольку умер на Кипре 10 июля 1103 г.

Глава 78. Руги (Азгут с Селигера) в Новгороде (1085 г.)

В любви навряд ли повезет,

Когда в запасе нет

Сердечности, учтивых слов

И золотых монет.

«Король Генри», английская баллада

Азгут с Селигера упоминается в новгородской берестяной грамоте № 526[455], датируемой восьмидесятыми годами XI в. Это имя явно норманнское: напр., древнеисландское Asgautr либо древнешведское Asgut.

Точных данных о происхождении Азгута нет. Однако, поскольку он довольно хорошо адаптировался к жизни в Восточной Европе и, что называется, пустил здесь корни, логичнее всего считать его ругом/рузом.

Согласно грамоте Азгут вместе с другими жителями д. Погост задолжал новгородскому ростовщику одну гривну. Долг не возвращался седьмой год (седьмой раз), что говорит об определенных денежных затруднениях у жителей деревни либо внутренних спорах: кто и какую часть суммы должен внести.

Судя по тексту, Азгут был постоянным жителем деревни, а следовательно, имел здесь дом, семью и хозяйство. Возможно, ростовщик намечал судебную тяжбу с должниками, однако больше никакой информации ни по Азгуту, ни по другим жителям д. Погост в берестяных грамотах не обнаруживается.

Глава 79. Норги (Хакон Воспитанник Торира) в Архангельске (1090 г.)

Молва неслась: цари чужбины

Страшились дерзости моей;

Их горделивые дружины

Бежали северных мечей.

А. Пушкин. «Руслан и Людмила»

Хакон Воспитанник Торира – норвежский король (Хакон I) в 1093–1095 гг. Родился ок. 1069 г., умер в 1095 г.

Хакону был всего год, когда умер его отец, Магнус II Харальдссон, правивший в Северной Норвегии. После этого единоличным королем Норвегии стал его дядя, Олаф III Тихий. Хакона взял на воспитание ярл Торир из Стейга.

«У Магнуса конунга был сын, которого звали Хаконом. Его воспитал Торир из Стейга. Хакон был очень обещающим юношей»[456].

После смерти Олафа III в 1093 году королем Норвегии был провозглашен его сын, Магнус III Голоногий. Однако Хакон со своими сторонниками направился в столицу Норвегии, Тронхейм, и предъявил свои права, потребовав разделить власть между собой и Магнусом, как ранее поступили их отцы. Требование было признано справедливым, и Хакон Воспитанник Торира стал конунгом – Хаконом I (1093–1094 гг.).

В сагах утверждается, что еще до того как он стал конунгом, в 1090 г., Хакон совершил набег на Бьярмию, одержал там победу, а затем с триумфом вернулся домой. Впрочем, известия об этом довольно краткие:

«И этого Хакона звали Воспитанником Торира. Он был более других любим бондами. Хакон ездил [однажды] в Бьярмланд, и сражался там, и одержал победу»[457].

«Хакон ездил [однажды] в Бьярмаланд и сражался там, и одержал победу»[458].

«Он ездил [однажды] на север в Бьярмаланд, и у него была там большая битва, и он победил»[459].

«Он был у норвежского народа одним из самых любимых конунгов. Он ходил походом на север, в Страну бьярмов, и одержал там победу в битве»[460].

Рассказ об одном и том же событии в разных сагах вроде бы подтверждает его справедливость. Однако это не совсем так: одно из приведенных здесь сообщений могло послужить источником сведений для других. Известия эти довольно малоинформативные и, следовательно, недостаточно достоверные.

На тот момент у Хакона еще не было собственной дружины, чтобы предпринять крупную военную авантюру. Про использование взятых в долг у ярла Торира кораблей с воинами в сагах не говорится ни слова. Кроме того, такой поход и считался бы тогда походом именно Торира.

Если бы действительно произошло нападение сына конунга с войском на Бьярмию, этому событию составители саг уделили бы гораздо больше внимания, ведь его участник со временем мог стать, ни много ни мало, новым королем. В данном случае мы видим обратную зависимость: появление известия об успешном походе является скорее следствием «внезапного» конунгства Хакона, которому стали спешно создавать красивый послужной список. Однако тема нападения на Бьярмию не получила должного развития,