В конце голос Изабеллы почти сломался, но она снова сжала руку Кэтрин и справилась с собой.

Бонвилан хлопнул ладонями по коленям.

— Ну, это убийственное обвинение, — сказал он. — Очевидно, текст подделан кем-то из моих врагов.

«Необходимо заставить их выпить. Но как? Как?»

— Я знаю почерк отца, — твердо заявила Изабелла.

— Не сомневаюсь, однако опытный фальсификатор может обмануть глаза и поострее ваших. Пусть книжку проверит любой эксперт по вашему выбору. Я настаиваю на этом. Этот дневник — тяжкое оскорбление делу всей моей жизни, и я должен восстановить свое честное имя.

— Я еще не закончила, — заявила Изабелла. — Я отстраняю вас от должности. Немедленно. Деклан… Капитан Брокхарт займет ваше место.

Бонвилан сумел сдержать клокочущий внутри гнев.

— Деклан определенно был бы прекрасным маршалом. Целиком одобряю ваше решение, но, конечно, я заслуживаю того, чтобы получить возможность…

— Хватит! — оборвала его королева тоном, не допускающим возражений — Вы останетесь здесь под домашним арестом до тех пор, пока будет идти расследование ваших деяний.

Бонвилан внутренне выругался. Он сам создал для королевы прекрасные условия для атаки, собрав вместе ее сторонников. В тайном помещении за стеной у него скрывались доверенные люди, но в условиях столь пристального наблюдения протянуть руку за гобелен и нажать спрятанный там рычаг было практически невозможно.

«Остается надеяться на отравленное вино. Если бы здесь была одна королева, я силком бы влил его ей в горло. Однако Деклан Брокхарт тут же пронзит меня своим проклятым церемониальным мечом, а если бы глаза его жены могли разить, как кинжалы, я уже был бы мертв».

В глазах Изабеллы вспыхнуло выражение невероятного облегчения, тело расслабилось, плечи опустились. Перспектива противоборства с маршалом ужасала ее с тех пор, как был найден дневник. Она обдумала каждое слово своей речи и в результате одержала победу; конечно, вместе с отцом.

— А теперь, Хьюго Бонвилан, — сказала она, — мне кажется, мы должны сделать то, ради чего здесь собрались. Помянуть нашего дорогого Конора Брокхарта.

Бонвилан прикусил губу.

«Ох, спасибо вам, духи иронии. Что ни говори, а у богов есть чувство юмора».

Тем не менее он придал своей физиономии недовольное выражение.

— По-моему, это не совсем… Учитывая обстоятельства…

Кэтрин встала и достала из ведерка со льдом ту самую, редкую бутылку.

— Я понимаю — вы пригласили нас сюда в попытке подольститься к Изабелле и Деклану, однако мы хотим почтить память нашего сына, и вы тоже поднимете с нами бокал.

— Это нелепо, — проворчал Бонвилан. — Но я, конечно, не посмею огорчить мою королеву.

Он встал и, пока Деклан откупоривал бутылку и разливал вино, что-то бормотал себе под нос, бросая недовольные взгляды по сторонам. Другими словами, имел вид потерпевшего поражение забияки, но отнюдь не интригана, готового сделать свой последний ход.

Все подняли хрустальные бокалы. Подбадриваемая улыбкой Кэтрин, Изабелла произносила тост:

— За Конора, моего лучшего друга, моего принца и спасителя, который ушел вслед за моим отцом.

В глазах Кэтрин сверкнули слезы, Деклан не смог сдержать стон. Бонвилан силился не рассмеяться, хотя это было трудно.

«Ушел вслед за твоим отцом? Ты вот-вот сама уйдешь вслед за своим отцом, если все произойдет так, как я задумал».

Бонвилан ждал, пока гости выпьют, но они этого не делали. Он вгляделся в их лица. Все рассматривали свои посверкивающие бокалы с неприкрытым подозрением.

«Может, вино отравлено? Может, именно поэтому Бонвилан пригласил нас сюда?»

Для Бонвилана существовал единственный способ отмести эти подозрения.

«Ах, ну это всего лишь один вечер. А потом до утра я проторчу в уборной, только и всего».

— За мальчика Брокхарта, которого мне так недостает, — провозгласил он и одним глотком осушил половину бокала.

— За Конора, моего сына, — сказал Деклан. — Небесам повезло, что они забрали его к себе.

Он поднес бокал ко рту, но не успел даже смочить губы, как что-то черное метнулось из ночной тьмы за окном и набросилось на Бонвилана. Что-то черное с крыльями.

Конор, создание ночи, с грохотом пронесся сквозь окно, обрушился на Бонвилана и вместе с ним упал на низкий стол. Посуда и столовые приборы разлетелись в стороны, и оба мужчины оказались мгновенно окутаны расшитой золотом скатертью. Только крылья Конора оставались на виду, и он стал похож на гигантского мотылька, привлеченного ярким светом.

Деклан среагировал быстро — отбросил бокал в сторону и сжал рукоятку церемониального меча, острого как бритва.

«Это Летчик, — подумал он. — Прилетел, чтобы убить королеву».

О ситуации с Бонвиланом нужно на время забыть, пока следует разобраться с общим врагом. Он ухватился за край скатерти, низко наклонился и, используя свой вес и силу, сдернул борющихся со стола. Они покатились по полу, все еще сражаясь, хотя удары Бонвилана становились все слабее и реже достигали цели. Летчик снова и снова бил врага кулаком в лицо, и в конце концов взгляд Бонвилана помутнел.

Деклан протянул руку к воротнику куртки незнакомца, но недостаточно быстро. Летчик молниеносно развернулся и требовательно спросил:

— Вы пили вино? Провозглашали тост?

«Странный вопрос для предполагаемого убийцы, — подумал Деклан. — Но сейчас не время отвлекаться. Обезвредь его, а потом будешь думать о его вопросах».

Он выхватил меч, собираясь нанести Летчику удар плоской стороной лезвия, чтобы просто вывести его из строя, но тот каким-то образом довольно небрежно отбил меч рукой.

— Тост. Вы пили?

Что-то в осанке этого человека тревожило Деклана, порождало ощущение, что он вот-вот совершит ужасную ошибку. Лицо или, возможно, голос. Что-то… Он не стал наносить удар.

Кэтрин никаких сомнений не испытывала. Лица Летчика, даже частично, она не видела. С ее позиции были видны лишь муж и нападающий на него человек. Она приподняла край юбки и нанесла сильный удар ногой в бок Летчика, а следом схватила стоящую рядом вазу с цветами и швырнула в него.

Конор пошатнулся, весь в бледно-желтых нарциссах и стекающей воде.

— Постойте… — пробормотал он, сдергивая с себя ремни и крылья. — Не…

Однако передышки Конор не получил. Изабелла схватила с подставки самурайский меч и встала в фехтовальную позу.

— En garde, monsieur, — сказала она и бросилась в атаку.

Конор едва успел достать из ножен саблю, чтобы парировать первый удар.

— Изабелла, — тяжело дыша, проговорил он, — остановитесь.