class="p1">Игроки были потрясены, и даже Джейк не понимал смысла происходящего. Количество крови, которая пролилась всего за пару минут, пугало даже выходца из «Гарона». Лион улыбался, смотря на все это. Не той улыбкой, какая была на лице Люмрика. Его улыбка скорее была выражением того, насколько же он не понимает вождя. Он буквально говорил своим лицом: «Что за дичь?!». Успокаивая всех, маг все-таки сказал:

— Сейчас он все объяснит. Не так уж он безумен, как кажется.

Люмрик и вправду начал говорить, хотя за столом остался лишь один гоблин с женой и советником — Нориш. Остальные действительно были мертвы — их либо убила природа под воздействием загадочной магии Синеста и его спутников, либо амулеты затянулись настолько, что отделили головы бедных гостей от их тел.

— Не пугайтесь. Дело в том, что эти гоблины предали меня. Они были либо замешаны в заговоре для моего свержения, либо промышляли связями с другими кланами. Ты, Нориш, единственный, кто остался мне верен. Хотя, может быть, я не очень хорошо проверил?

Испуганный Нориш ответил:

— Отлично проверили.

Люмрик усмехнулся:

— На самом деле я ничего не проверял. Кулоны магов природы нацелены на убийство всех, кто предал лесников. Когда я сказал, чтобы умерли те, кто предавал нас, кулоны приняли это за команду. Поэтому они и убили их. Если бы остальные, как Нориш, не предали меня, могли бы остаться в живых. Однако, как мы теперь видим, предавать у лесников нынче популярно…

Люмрик медленно подошел к Норишу и приобнял его:

— Не переживай. Они хотели бы сделать со мной то же самое, я просто опередил их. Можешь идти, если хочешь. Следующее собрание тут же через неделю. Но можешь и остаться! — окончил вождь.

Нориш, устало откинувшись на спинку стула, вытер рукавом пот с лысой головы и ответил:

— Я останусь, Люмрик!

Гоблин осушил бокал, забрызганный кровью бывших господ и их дам, и отвел взгляд от вождя.

Тот же, оглянувшись, увидел клетку, которую медленно, рывками, вносили на поляну. В ней находилась женщина-гоблин в очень богатом пестром платье с мехом на воротнике и с большими золотыми серьгами в ушах. Женщина была вся в грязи, и из-за этого ее одежда выглядела как обноски. Однако она, сидя на полу, гордо смотрела в глаза вождю. Люмрик ответил ей таким же взглядом.

Клетку поставили рядом с вождем. Через несколько секунд продолжительных гляделок с пленницей он заговорил.

— Я вижу, госпожа, — медленно и язвительно начал гоблин, — что твоя воля не сломилась. — Гоблин дернул на клетку подбородком.

Схватив Гибру за горло, он посмотрел ей в глаза. Женщина судорожно сглотнула. Она боялась. Не показать это было невозможно, как бы она ни старалась.

Люмрик продолжил, отпустив Гибру:

— Более того, я уверен, что не сломлю тебя. По крайней мере, это будет нескоро. Не хочу пытать тебя долго, потому что у меня не так много времени, — Люмрик кивнул, и на поляну вынесли еще одну клетку, пустую, но намного более тяжелую из-за многочисленных цепей внутри. Несли эту клетку еще дольше, и у Гибры была возможность понять, что ее ожидает.

Двое слуг, выбрав самое высокое и прочное дерево, метров шесть в высоту, указали на него магам. Один из них, взмахнув рукой, образовал на вершине дерева большой крюк. Почти все сразу поняли, для чего это приспособление.

Спустя несколько секунд лианы и ветви деревьев с помощью магов схватили Гибру, бесполезно сопротивлявшуюся, и переместили ее тело из одной клетки в другую. Женщина тем временем постепенно принимала свою участь, отчасти зная, что это и должна была получить за свой проступок. Такие были порядки у гоблинов. Слуги тем временем сковали ее тело цепями, лишив возможности двигаться, а маги поместили клетку на вершину дерева, ветвями подняв ее наверх.

— Оставайся там, пока не сгниешь! — сказал Люмрик и, выполнив ироничный поклон, добавил: — Мадам!

Люмрик скомандовал ловкачу, который вернул вождя на его место во главе стола, и присел, как на трон. Подняв тело гоблина, из-под которого виднелась бутылка с настойкой, вождь откупорил ее и громко объявил, будто забыв про кровавый пир:

— Кому подлить?

Никто из находящихся за столом игроков и гоблина не отозвался. Даже Лион промолчал, потому что таким кровожадным и ужасным своего друга он никогда не видел. Вождь, отвернувшись, коротко сказал:

— Отдыхайте, я скоро вернусь!

И скрылся, будто осознав весь ужас сотворенного им.

Долго никто не двигался и не решался заговорить. Тишину нарушил Лион, вставший из-за стола:

— Я найду его.

Лицо мага выказывало удивление и разочарование. Как и лица всех остальных. Даже Джейк пребывал в состоянии, которого не ощущал давно — со времени ухода от брата. Люмрик напугал до чертиков даже самых кровожадных гоблинов.

Следующим высказался Лаки.

— Нам нечего сказать, но что-то сказать мы должны, — парень встал и принялся ходить вдоль стола. — Я не знаю, как у них тут принято, но, скорее всего, такие дела не новость в племенах гоблинов. И я все-таки удивлен, что Люмрик решил пойти на такое. Не думал я, что его внутреннего стержня хватит на это. Не мне, конечно, знать, что у гоблинов внутри.

Мирон, указав рукой на тела гоблинов, сказал:

— А мне кажется, мы можем видеть это наглядно!

Никто не рассмеялся, включая призрака, но почти все улыбнулись. Только Тина сохраняла на лице выражение удивления и смотрела в одну точку — на женщину, сидящую напротив, с глубокой раной на шее и стеклянными глазами, впившимися прямо в ее душу. Девушка познакомилась с ней и даже обменялась парой слов. А потом на ее глазах эту женщину, жену одного из господ, удушил браслет. Быть может, она была лишь косвенно связана с предательством. Может, лишь только знала про него и ничего не говорила.

Лаки наклонился над столом и, опершись руками на него, смотрел прямо на девушку. Он решил. Давно решил. Подойдя к Тине сзади и положив руку ей на плечо, он сказал:

— Не смотри на это. Пойдем.

Тина посмотрела не него, не совсем понимая, чего он хочет. Однако встала. Лаки взял ее за руку чуть выше кисти и повел в сторону тропинки, которую приметил еще в начале застолья. Теперь, в лучах заходящего солнца, Тина выглядела волшебно, однако кровавые сцены застолья все еще виделись в багровых красках заката. Кровь блестела на столе, на траве, на телах.

Девушка не отрывала взгляда от парня, в то время как он в своих мыслях, не показывая этого, переживал множество эмоций. Отвращение. Испуг. Злость. Но он не