Даже десятилетия пристального изучения того, как функционирует британское общество, не помогли Сталину понять основу традиционной британской стратегии периферийной войны. Англия – не континентальная держава. Она по-прежнему полагалась на свои военно-морские силы и на коалиции для сохранения баланса сил в Европе. За исключением Первой мировой войны, Великобритания всегда избегала участия в крупных наземных сражениях, пока не начинал вырисовываться исход войны. Черчилль склонен был решительно следовать этой модели, несмотря на то, что его американские и советские союзники были привержены диаметрально противоположной военной доктрине – быстрейшего, по возможности, проведения крупных наземных операций.

28 июля, по истечении чуть более двух недель с момента подписания англо-советского соглашения, Гарри Гопкинс по поручению Рузвельта, прибыл в Москву с целью изучения фактического положения дел. Гопкинсу предстояло выяснить, в чем нуждается Советский Союз для продолжения войны – как в настоящий момент, так и в долгосрочной перспективе. Советское руководство сразу нашло с ним общий язык. Гопкинс поставил под сомнение крайне пессимистические отчеты американского военного атташе в Москве, считавшего, что Красная Армия обречена. Вскоре он убедился, что Советский Союз сможет выстоять.

Решение Рузвельта о предоставлении помощи Советскому Союзу действительно было столь же альтруистическим, сколь и щедрым. К недовольству президента, потребовалось немалое время для того, чтобы система ленд-лиза для СССР начала работать. Но размах этой помощи сыграл важнейшую роль в достижении победы Советского Союза над Германией (что поныне неохотно признает большинство русских историков). Помимо высококачественной стали, зенитной артиллерии, самолетов и огромных партий продовольствия, которые спасли Советский Союз от голода зимой 1942–1943 гг., самая большая помощь, оказанная американскими военными – это обеспечение мобильности Красной Армии. Ее стремительное продвижение в конце войны стало возможным только благодаря американским джипам и грузовикам.

В противоположность этому, краснобайство Черчилля не подкреплялось реальными результатами, в основном вследствие бедности Англии и необходимости удовлетворять неотложные потребности своих войск. По большей части материалы, поставляемые англичанами в Россию, оказывались устаревшими или непригодными. Английские шинели были бесполезны в условиях русской зимы, шипованные ботинки усиливали риск обморожения, танки «матильда» явно уступали советским Т-34, а летчики Красной Армии выражали большое недовольство истребителями «харрикейн», которым они предпочли бы «спитфайры».

Первая важная конференция с участием западных союзников и Советского Союза состоялась в Москве в конце сентября, после того как лорд Бивербрук и представитель Рузвельта Аверелл Гарриман прибыли в Архангельск на борту крейсера Lincoln. Сталин принял их в Кремле и начал перечислять все военное оборудование и транспортные средства, в которых нуждается Советский Союз. «Страна, которая сможет производить больше моторов, в конечном счете станет победительницей», – сказал он. Затем он намекнул Бивербруку, что Англия должна бы послать войска для участия в обороне Украины, застав врасплох этим предположением министра и друга Черчилля.

Далее, не в силах обойти дело Гесса, Сталин принялся выпытывать у Бивербрука все о заместителе Гитлера, и что тот сказал, когда прибыл в Англию. Советский лидер снова вызвал удивление, заявив, что следует обсудить будущее послевоенное урегулирование. Сталин уже в 1941 г. хотел признания советских границ, которые включали страны Прибалтики, Восточную Польшу и Бессарабию. Бивербрук отказался поддерживать тему, которая показалась ему явно преждевременной, с учетом того что немецкая армия находилась менее чем в ста километрах от Кремля, где проходила конференция. Он не мог знать, что еще накануне танковая армия Гудериана приступила к первому этапу операции «Тайфун», имевшей целью взятие Москвы.

Британские дипломаты были раздражены насмешками Сталина по поводу того, что их страны отказываются «предпринимать активные военные действия против гитлеровской Германии» – ведь части Британского Содружества сражались в то время в Северной Африке. Однако в глазах советского союзника, столкнувшегося с вторжением трех немецких групп армий на территорию своей страны, стычки под Тобруком и на ливийской границе не тянули даже на легкую интермедию.

Вскоре после нападения Германии на Советский Союз Роммель начал планировать новые атаки на осажденный порт Тобрук, который стал ключом к войне в Северной Африке. Порт нужен был генералу для снабжения немецких частей и для того, чтобы обезопасить тылы. Тобрук в то время удерживала английская 70-я дивизия, усиленная польской бригадой и чешским батальоном.

Летом в пустыне с мерцающими под пылающим небом миражами, разыгрывалась довольно странная война. Бои ограничивались эпизодическими перестрелками вдоль линии заграждений на ливийской границе. Английские и немецкие разведывательные патрули болтали друг с другом по радио. В одном из разговоров они сетовали по поводу того, что после стихийного прекращения огня вновь прибывший немецкий офицер приказал своим солдатам открыть стрельбу. Пехоте по обе стороны приходилось несладко в условиях, когда для питья и мытья в день выдавалось по литру воды. Окопы кишели скорпионами, песчаными блохами чигу и назойливыми мухами, роившимися над каждым куском пищи и каждым открытым участком тела. Главной проблемой стала дизентерия. Даже защитники Тобрука страдали от нехватки воды, так как при очередном налете «юнкерсов» был разрушен завод по опреснению воды. Сам город сильно пострадал от непрекращающихся артиллерийских обстрелов и бомбежек. Гавань была наполовину запружена затонувшими судами. Снабжение поддерживалось только благодаря стойкости Королевских ВМС. Солдаты оставшейся австралийской бригады, как только прибывал корабль, пытались обменивать военную добычу на пиво у английских моряков.

У Роммеля трудности снабжения через Средиземное море были гораздо серьезнее. В период с января по конец августа 1941 г. британцам удалось потопить пятьдесят два судна стран «Оси» и повредить еще тридцать восемь. В сентябре подводная лодка Королевских ВМС Upholder потопила два крупных пассажирских судна, перевозивших подкрепления (ветераны Африканского корпуса стали называть Средиземное море «немецким бассейном»). Отказ сил «Оси» от попытки прямого вторжения на Мальту в 1940 г. оказался ошибкой, которая теперь в полной мере давала о себе знать. Командование кригсмарине было особенно встревожено в начале года, когда Гитлер настоял на том, чтобы воздушно-десантные войска использовались против Крита, а не Мальты, поскольку он боялся союзнических налетов на месторождения нефти в Плоешти. Осуществлявшиеся с тех пор постоянные бомбардировки аэродромов Мальты и Большой гавани (Grand Harbour) Валлетты не смогли заменить непосредственный захват острова.

Перехват англичанами итальянских морских шифров вознаграждался немалыми успехами. 9 ноября Соединение «K», следующее с Мальты в сопровождении крейсеров Королевских ВМС Aurora и Penelope и двух эсминцев, атаковало караван судов, направлявшихся в Триполи. Несмотря на то, что конвой сопровождали два крейсера и десять эсминцев, англичане решились на ночной бой с использованием радара. Менее чем за тридцать минут три боевых корабля Королевских ВМС потопили все семь грузовых судов и эсминец, не получив при этом ни одного повреждения. Немцы были в ярости и грозились взять итальянские военно-морские операции под свой контроль.