После 20 декабря армия получила в качестве пополнения одну стрелковую дивизию, один кавкорпус, тринадцать артиллерийских и минометных полков, одну зенитно — артиллерийскую дивизию, один механизированный корпус, один танковый корпус, четыре отдельных танковых полка, один минно-саперный батальон, одну понтонно-мостовую бригаду. А к 20 декабря 1942 года 2-я гвардейская армия имела два стрелковых и один механизированный корпус, один артиллерийский полк, один артиллерийский и один минометный дивизион, один инженерный батальон. И это не считая маршевого пополнения. По свидетельству А.И. Еременко, только два мехкорпуса 51-й армии получили 3 тыс. человек пополнения из тыловых военных округов в 20-х числах декабря. Трудно допустить, что два механизированных корпуса 2-й гвардейской армии за месяц, прошедший после 20 декабря 1942 года, получили пополнение меньше чем в 3 тыс. человек. Оговорка о том, что «в стремительном наступлении некоторое количество рядовых отстало от своих частей и примкнуло к соединениям, не входившим в состав армии», дело не спасает. Кроме того, понтонно-мостовая бригада по штату насчитывала 1813 человек, минно-саперный батальон — около 400 человек. Механизированный, танковый и кавалерийский корпуса, а также стрелковая дивизия, даже если их численность была ниже штатной на момент вхождения в состав 2-й гвардейской армии, вместе вряд ли дали бы прибавку меньше чем в 30 тыс. человек. 4-й кавкорпус 20 ноября насчитывал 10 284 человека, 9284 лошади, 7354 винтовки и карабина, 566 автоматов ППШ, 264 ручных пулемета, 140 ПТР, 70 76-мм, 24 45-мм и 8 37-мм орудий, 16 107-мм и 120-мм, 46 82-мм и 116 50-мм минометов. Однако к моменту передачи в армию Малиновского он уже понес тяжелые потери. Только в бою 4 декабря его 81-я кавдивизия потеряла убитыми, ранеными и пропавшими без вести 1897 человек и 1860 лошадей. Поэтому к Малиновскому 4-й кавкорпус пришел, вряд ли имея более чем треть от первоначальной численности личного состава. Штат танкового полка насчитывал 339 человек, так что четыре полка могли увеличить численность армии на 1356 человек. Артиллерийские и минометные полки в конце 1942 — начале 1943 года насчитывали 758-1120 человек, а зенитно-артиллерийская дивизия — 1345 человек. За счет дополнительных артиллерийских частей численность армии Малиновского могла увеличиться примерно на 13,5 тыс. человек. Кроме того, было маршевое пополнение. Даже если предположить, что другие боевые части пополнялись в той же мере, как и два мехкорпуса, то они должны были получить к 20 января 1943 года не менее 10 тыс. человек пополнения. Но вполне возможно, что и мехкорпуса, и другие соединения получили еще больше пополнений. Можно не сомневаться, что за период с 20 декабря 1942 года по 20 января 1943 года число людей, прошедших через 2-ю гвардейскую армию, составило не 80 779, а, как минимум, 140,9 тыс. человек. С учетом этого потери армии составили не 41 669 человек, а самое малое — 101,8 тыс. человек.

2-й гвардейской армии противостояла немецкая 4-я танковая армия. За последнюю декаду декабря 1942 года она потеряла 404 убитых, 1216 раненых и 53 пропавших без вести. В первой декаде января 1943 года 4-я танковая армия потеряла 135 убитых, 425 раненых и 103 пропавших без вести, а во второй декаде января — 394 убитых, 1117 раненых и 50 пропавших без вести. Общие потери немецкой 4-й танковой армии в период с 21 декабря 1942 года по 20 января 1943 года составили 3897 человек, включая 933 убитых и 206 пропавших без вести. Даже если сравнивать их с потерями только 2-й гвардейской армии, то соотношение будет 26,1:1 в пользу немцев. Но в это время против 4-й танковой армии немцев, кроме 2-й гвардейской, сражались 51-я армия и 5-я ударная армия, суммарные потери которых вряд ли были меньше потерь 2-й гвардейской армии. Кроме того, в боях против 2-й гвардейской армии участвовали остатки 2-й и 18-й румынских дивизий, а также 15-я авиаполевая дивизия, но их суммарные потери, во всяком случае, были меньше, чем у советской 51-й армии. А с учетом того, что в советских потерях доля безвозвратных потерь была выше, чем у вермахта, то реальное соотношение безвозвратных потерь 4-й танковой армии немцев и противостоявшей ей группировки советских войск может быть порядка 35–40:1. Более благоприятным для советской стороны в 1943 году соотношение потерь становится только за счет огромных безвозвратных потерь в районе Сталинграда, которые составляют 30,3 % всех безвозвратных потерь немцев в 1943 году.

Заметим, что потери авиаполевых дивизий люфтваффе до передачи их в состав сухопутной армии 1 ноября 1943 года можно оценить только приблизительно. Всего с октября 1942 года по 1 ноября 1943 года в авиаполевых дивизиях служили около 250 тыс. человек, а в момент передачи в состав сухопутной армии эти дивизии насчитывали около 160 тыс. человек. Тогда их суммарные потери убитыми, ранеными, пропавшими без вести и эвакуированными больными можно оценить в 90 тыс. человек. Принимая во внимание относительно низкую боеспособность авиаполевых дивизий, а также то, что в конце 1942 и в 1943 году преимущественно наступала Красная армия, можно предположить, что не менее трети потерь авиаполевых дивизий приходится на безвозвратные. Тогда на 30 тыс. убитых и пропавших без вести придется 60 тыс. раненых и эвакуированных больных. Учитывая, что из 21 сформированной авиаполевой дивизии одна (14-я) вообще не участвовала в боях вплоть до конца войны, оставаясь в Норвегии, а еще 6 в 1943 году находились на Западе, Юго-Востоке и в Дании и в боях также не участвовали, фактически потери 1942–1943 годов распределяются между 14 дивизиями, что дает средние потери в 6,4 тыс. человек на дивизию. Поскольку 15-я авиаполевая дивизия в конце 1942 года и в 1943 году использовалась более активно, чем большинство других авиаполевых дивизий, можно предположить, что ее потери составили не менее 10 тыс. человек. 15-я авиаполевая дивизия вела активные боевые действия с конца декабря 1942 года и до середины февраля 1943 года. Затем она была в боях с середины июля по сентябрь 1943 года, причем особенно большие потери понесла при отступлении к Днепру в августе — сентябре. С учетом этого на период с 20 декабря 1942 года по 20 января 1943 года вряд ли пришлось больше чем одна пятая потерь дивизии, т. е. около 2 тыс. убитых, раненых и пропавших без вести, что вряд ли может существенно повлиять на соотношение потерь 2-й гвардейской армии и противостоявших ей неприятельских войск.

Уже в дни, когда 2-я гвардейская армия успешно наступала, произошла трагедия, коснувшаяся лично Родиона Яковлевича. Погиб его давний друг и соратник, член Военного совета армии генерал-майор Илларион Иванович Ларин. Вот что об этом рассказывают документы:

«ГКО, тов. Сталину, тов. Молотову 27 декабря 1942 г.

По сообщению Особого Отдела НКВД Сталинградского фронта, в ночь на 27-е декабря с. г. у себя на квартире застрелился член Военного Совета 2-й Гвардейской армии генерал-майор Ларин.

Ларин оставил записку следующего содержания:

“Я не причем. Прошу не трогать мою семью. Родион умный человек. Да здравствует Ленин”.

Родион — командующий 2-й гвардейской армией т. Малиновский.

19 декабря с.г., выезжая на передовую линию фронта, Ларин вел себя нервно, ходил во весь рост и был легко ранен пулей в ногу, создавалось впечатление, что он искал смерти.