Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще раз: зима, бездорожье, короткий световой день.
Вряд ли из этой операции получилось бы что-то лучшее, чем весенний Горлицкий прорыв 1915 года, который, однако, не привел к разгрому русских армий, хотя и вынудил их отдать территорию.
Так что, скорее всего, получился бы новый «Варшавско-Ивангородский маятник», линия фронта могла установиться несколько восточнее Текущей Реальности, но уж никак не восточнее средней Вислы.
И, может быть, для русской армии это было бы лучше.
«Польский балкон» остается стратегической слабостью, пока Восточная Пруссия находится в руках противника. И, в общем, не так важно, пуст этот балкон или насыщен войсками.
Альтернатива: Реальность Рузского
У русского командования были свои небезынтересные возможности. Например, считать, что средняя Висла к концу октября уже сыграла свою роль и имеет смысл вновь рокировать войска на фланги, организовав вместо наступления в Силезию уничтожающий удар по Восточной Пруссии. При этом, понятно, левый фланг Северо-Западного фронта чуть оттягивается назад в предвидении наступления немцев из района Торна или из Ченстохова – без разницы.
Десятая армия атакует 8-ю армию с фронта – на Кёнигсберг. Первая армия с фронта атакует корпус Цастрова на Сольдау (оба эти наступления были и в текущей реальности). Главный удар наносит 5-я армия между Цехановом и Граево. А 9-я армия отвлекает внимание противника, организуя опасный для обеих сторон удар в междуречье Вислы и Варты. Ее поддерживает 2-я армия. Четвертая армия представляет собой резерв фронта, его использование определяется действиями противника.
«Реальность Рузского»
Шансы на успех такой операции, во всяком случае, не меньше, чем на успех плана Хоффмана.
– Робби, а ты говорил, что мы проиграем! – сказал Джерри и тоже принялся за завтрак.
– Вероятность в две сигмы предполагает пятипроцентную возможность ошибки, – ничуть не смутился Робби. – А Никкины творческие фантазии спрогнозировать трудно.
К первым числам декабря генеральное сражение завершилось и на Западе, и на Востоке, на Балканах продолжались тяжелые, но в целом бессодержательные бои.[106] Практически сюжет решающей военной кампании великой войны был исчерпан.
Однако человеческая история не всегда логична и рациональна. Генеральное сражение продолжалось еще месяц, и его завершающий этап оказался тесно связан с первыми часами войны.
В этой главе почти не будет альтернатив, поскольку события, которые в ней излагаются, сами по себе имеют очень низкую вероятность. Альтернативой оказывается естественный ход событий, но без «чудес», случившихся в Текущей Реальности, эта глава просто исчезает, и генеральное сражение Первой мировой войны заканчивается боями за Лодзь.
Четвертого августа 1914 года, когда германские войска перешли границу Бельгии, а Великобритания направила Вильгельму II последний ультиматум, Турция объявила о минировании Черноморских проливов и начала мобилизацию.
На Средиземном море располагались главные силы французского флота, базирующиеся на Тулон и Бизерту (4 линкора, 18 броненосцев, около 40 крейсеров различных типов, около 100 эсминцев[107]), и сильная английская эскадра на Мальте (3 линейных, 4 броненосных, 4 легких крейсера, 14, по другим данным 16, эсминцев). В первом приближении их уравновешивал австро-венгерский флот в Поле (4 линкора, 12 броненосцев, 2 броненосных, 6 легких крейсеров, 80 миноносцев и эсминцев).
Нейтральная Турция, которая не получила заказанных ей в Великобритании линейных кораблей, оставалась с двумя донельзя устаревшими броненосцами, двумя крейсерами, десятью эсминцами и двенадцатью миноносцами, сосредоточенными в Константинополе. Италия, связанная с Центральными державами договорными обязательствами, также оставалась нейтральной. Ее флот насчитывал 4 линкора, которые на начало войны были ограниченно боеспособны, 7 броненосцев, 8 броненосных и 9 бронепалубных крейсеров, 109 эсминцев.
Нейтралитет Италии гарантировал Антанте заметное превосходство на Средиземном море, усугубляющееся преимуществами базирования: флот Австро-Венгрии был изолирован в Адриатическом море, любой выход за его пределы представлял огромные трудности.
В этих условиях на повестке дня стояла блокада Адриатики. Но прежде всего флот Антанты должен был обеспечить перевозку алжирских и колониальных войск во Францию, и никаких трудностей это не предвещало.[108] Вообще при условии сохранения итальянского нейтралитета на Средиземном море не должно было произойти ничего значимого и интересного.
Проблема заключалась в том, что еще в 1912 году, в связи с Первой балканской войной, на Средиземное море была направлена германская эскадра в составе линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера «Бреслау». Совершив переход с небывалой средней скоростью (21,35 узла), 15 ноября 1912 года «Гебен» пришел в Константинополь. К концу года надобность в его присутствии в зоне Проливов отпала, но по разным причинам отряд немецких кораблей задержался в Восточном Средиземноморье до весны следующего, 1913 года. Восемнадцатого марта был убит король Греции Георг I, «Гебен» привлекли к похоронным торжествам – он возглавлял международную эскадру, осуществляющую почетный эскорт яхты «Амфитрита», на которой тело короля доставили из Салоников в Пирей.
