даже не думали нападать, они попросту игнорировали наше существование. Уверен, что в этот момент, мы смотрелись жалко и даже убого – легкие жертвы, но какой-то разум, а может быть забитый в головы этих цифровых изуверов закон оберегал нас. Так или иначе, по внутренним ощущениям, часов через семь, а то и десять, мы оказались у подножия башни, расположенной на широченном диске радиусом километров в пять, лишь немного превышая ширину столба, и, примерно, метров двадцать в высоту он казался слишком закономерным и правильным, на фоне местного безумия. Стоило только моим пальцам коснуться его испещренной всё теми же пиктограммами поверхности, как тошнота и дезориентация отпустили мой разум, и я смог оглядеть пройденное расстояние, заодно замечая ещё одну, доселе ускользавшую от моего внимания деталь архитектуры.

Ближе к башне, хаос шпилей и структур дополнялся небольшими отростками, пробивающимися изнутри безумных строений, тянущимися в сторону башни, но будто бы натыкающимися на невидимую преграду. Они были небольшими – примерно с человеческую руку и видимо, были артефактом, сохранившимся с момента сотворения этого чудовищного места. Спустя пару минут, Альф нагнал меня и точно также дотронулся до диска. Его дыхание перехватило, как в принципе и моё, он молча оглядывал окружающее нас гротескное безумие. Видимо, инферно ещё не успело порадовать его ничем подобным, потому, он находился под впечатлением. Молча, точно так же, как и до этого, крадучись, мы двинулись вдоль подставки, на которой стояла башня, каждый держал одну из рук вытянутой налево, поскольку стоило хоть ненадолго перестать касаться строения, как тошнота с дезориентацией накрывали по полной.

Спустя ещё примерно час, мы смогли выйти к воротам. Уж не знаю, для кого они были сделаны, но точно не для людей. Высокие, метров двадцать и предположительно соответствующей толщины, увенчанные гигантскими, непонятно кем поставленными клепками и янтарно-желтым символом, они угрожали концом нашего путешествия. К ним вели несоответствующего масштабам размера ступени в ширину эквивалентные воротам, однако по ним вполне спокойно мог всходить и человек, ведь их высота вразрез ожиданиям была не титанически огромной, а вполне обыкновенной. И башня, и диск, и ступени так же были усеяны мерзопакостными пиктограммами и состояли из всё того же, напоминающего кости материала, из-за чего металлические ворота выглядели ещё более внушительно и угрожающе, чем предполагал их размер. Ступив на лестницу, начало которой торчало из диска, как бы примыкая к окружности, я отпустил руку, после чего кивнул своему спутнику, в знак того, что здесь нет влияния негативных эффектов, как минимум на меня. Мы подошли к дверям, увенчанным огромными кольцами, видимо рассчитанными на гигантов, и встали как вкопанные. Мозги, очистившиеся от отвратительного, навязанного капсулой, влияния, заработали и пытались придумать, что делать дальше. Я прильнул к створкам, уперся в них руками и попытался вложить всю силу собственного персонажа в то, чтобы эти самые створки сдвинуть хотя бы на миллиметр. Под ногами раздался хруст и скрежет, камень, а может всё-таки кости, начали крошиться под моими импровизированными сабатонами, мышцы напряглись до предела, шкала выносливости начала проседать, а перчатки издали жалобный, мелкий хруст, но тем не менее, дверь не поддалась ни на сантиметр. Альф точно так же подключился, но ворота никак не хотели даже теоретически раздвигаться. В душе зародилось беспокойство. Тянуть на себя эту махину не было никакой возможности. Банально не за что взяться. Нижний край ворот, в противовес здравому смыслу, находился в миллиметре от кладки под ними. Бросив бессмысленное занятие, я отошел на пару метров назад и оглядел башню ещё раз. На расстоянии примерно метров тридцати сверху, удалось углядеть несколько странноватых точек, но попытка добраться до них была бы суицидальной. Виртуальное тело не переживет падения с такой высоты, а вновь найти это место не выйдет. Уж в этом я уверен точно. Выдохшийся Альф, всё так же пытающийся толкать ворота наконец сдался и в его глазах заплескалось отчаяние. Он обратился ко мне:

– И… всё?

Я же в этот момент уже знал, что делать. В конце концов, может ворота и из металла, но вот стены состоят из материала, похожего на камень, а вот его, за время своего недолгого существования в аду, я уничтожил предостаточно. В руках сразу же появилась фантомная боль. Игнорируя Альфа, я поднялся на ноги и пошел к окончанию левой створки. Он же, поняв, что я растерял ещё не весь свой запал, побрел за мной. В голове набатом било волнение и нарастающая злоба. Мне не нужно было долго настраиваться. Агония, пронизывающая всё моё естество, давала мне неиссякаемый источник злобы. Я встал перед стеной башни и сфокусировал своё внимание на рисунке, изображавшем четвертование, только вместо коней, на нем были изображены демоны с печальными масками вместо лиц.

“Нечестивое саморазрушение”, “Удар тьмы”, “Ярость” и моя собственная, разгоняющаяся от ненависти, кровь, взорвались ударом, от которого во все стороны разлетелись ошметки камня. Я думал о ублюдке Эдрионе и представлял, как методично сминаю его лицо в кашу и каждый последующий удар наносил с непередаваемым вожделением, вожделением мести. Злоба в моей душе клокотала, заставляя кровь вскипать, а мышцы, несмотря на боль, работать на пределе возможного. Это был всего лишь этап, этап перед свершением моего возмездия. Удар, ещё удар, камни секли лицо, пыль попадала в глаза, но я с остервенением, загнанного в угол, продолжал и продолжал продираться к своей цели. Я не знаю, сколько прошло времени, может десять минут, а может час, но под моими ударами, материал из которого состояла башня, постепенно начала поддаваться и вот, перед глазами отчетливо вырисовывалось отверстие, которое с каждым мгновением углубляется дальше