Лорен пожала плечами:

– Понятия не имею.

– Подозреваю, они все-таки продают свое золотишко, но только тайно и небольшими партиями, чтобы не уронить цены. В конце концов, если открыто выставить на торги сотни тонн золота, цены резко покатятся вниз и вся прибыль уйдет коту под хвост.

Официант принес паштет с трюфелями. Лорен отщипнула деликатес вилкой, отправила в рот, и на лице ее появилось выражение блаженства.

– Восхитительно!

– Да, неплохо, – согласился Питт.

Они молча занялись паштетом и не произнесли ни слова, пока не доели последний кусочек.

– У ЦРУ имеется масса данных по всем послевоенным неонацистским движениям, – возобновила беседу Лорен, – но нет никаких свидетельств о причастности к какому-либо из них “Дестини Энтерпрайзес” или семьи Вольф.

– С другой стороны, как следует из этих публикаций, – Питт приподнял стопку сшитых ксерокопий, – общеизвестно, что награбленное нацистами в Австрии, Бельгии, Норвегии, Франции, Нидерландах плюс золото и финансовые активы убитых евреев было переправлено на подводных лодках в Южную Америку, главным образом в Аргентину.

Лорен кивнула:

– Почти все золото и другие ценности были конвертированы в твердую валюту и размещены в ряде крупнейших банков.

– И держатель этих фондов...

– Кто же еще? “Дестини Энтерпрайзес” – как выяснилось вскоре после ее образования в 1947 году. Но вот что странно: в первые годы существования компании в правлении нет ни одного Вольфа.

– Вероятно, они захватили контроль над корпорацией позже, – предположил Питт. – Хотел бы я знать, как удалось этой семейке отодвинуть от власти старых, авторитетных наци, сбежавших из Германии в 1945?

– Хороший вопрос, – согласилась Лорен. – За пятьдесят четыре года империя “Дестини Энтерпрайзес” разрослась настолько, что ее влияние на мировые банки и правительства сделалось просто невероятным. Аргентина в буквальном смысле слова принадлежит им. У одного моего помощника есть информатор, который клянется, что очень приличные деньги оттуда поступают даже в избирательные фонды членов нашего собственного Конгресса. Возможно, именно по этой причине за минувшие полвека ни одно правительственное расследование деятельности “Дестини Энтерпрайзес” так и не состоялось.

– Их щупальца тянутся в карманы наших уважаемых сенаторов и членов Палаты представителей, порой добираясь даже – о ужас! – до служащих президентской администрации и сотрудников Белого дома! – скорчив рожу, прогнусавил Питт.

Лорен вскинула руки:

– Нечего так на меня смотреть! Я от “Дестини Энтерпрайзес” на свои избирательные кампании еще ни разу и цента не взяла.

Питт с хитрецой прищурился:

– Неужели?

Она пнула его ногой под столом:

– Прекрати подначивать! Ты отлично знаешь, что я никогда не продавалась. И вообще, я один из самых уважаемых членов Конгресса!

– Из самых симпатичных – согласен, а что до остального... Очевидно, твои высокочтимые коллеги просто не знают тебя так же хорошо, как знаю я.

– Не смешно!

На столе появились тарелки с холодным супом “виши”, и Лорен с Питтом занялись смакованием изысканного блюда, время от времени пропуская по глоточку каберне. Вино довольно скоро живительным огнем пошло по жилам и слегка ударило в голову, а внимательный официант следил за тем, чтобы их бокалы ни на минуту не оставались пустыми.

– У меня такое ощущение, будто нацисты пытаются сейчас экономическими средствами достичь того, чего не смогли добиться массовыми убийствами, разрушениями и войнами, – заметила Лорен.

– Мировое господство как самоцель – это вчерашний день, – не согласился Питт. – Нынешние китайские лидеры, возможно, еще лелеют подобные планы, но по мере того как быстрое экономическое развитие будет превращать их страну в сверхдержаву, эти иллюзии неизбежно рассеются. Начав войну и даже выиграв ее, они все равно потеряют больше, чем приобретут. Да и вообще после крушения коммунистической России стало ясно, что главные войны грядущего будут экономическими. Те же Вольфы наверняка отлично понимают, что власть экономическая ведет в конце концов к власти политической. У них достаточно средств, чтобы купить что угодно и кого угодно. Вопрос только в том, к чему они стремятся?

– Ты что-нибудь узнал от той женщины, которую задержал вчера?

– Кое-что узнал. Конец света уже на носу, и все человечество – за исключением семьи Вольф, разумеется, – будет стерто с лица земли и погибнет в волнах второго Всемирного потопа, вызванного падением гигантской кометы.

– И ты в это веришь?

– А ты разве веришь? Тысячи пророков тысячи раз предсказывали конец света, и ничего страшнее обыкновенного дождичка при этом не происходило. Но я теряюсь в догадках, для чего такой застарелый трюк понадобился Вольфам? Они, конечно, негодяи и убийцы, но уж точно не дураки.

– А на чем они основывают свои утверждения?

– На предсказании очень древнего народа, называвшего себя эменитами.

– Ты шутишь! – воскликнула Лорен. – Такие влиятельные и деловые люди, как Вольфы, верят в бредовые пророчества расы, вымершей тысячи лет назад?

– Именно эти “бредовые пророчества” содержатся в надписях, найденных нами в Индийском океане и в Колорадо.

– При встрече со мной адмирал Сэндекер кратко упомянул о вашем открытии, но в подробности не вдавался. А ты мне вообще ничего не рассказывал, противный!

Питт виновато развел руками:

– Извини, просто случая не было.

– Так что ты порекомендуешь? Написать завещание и привести в порядок дела?

– Да нет, погоди немного. Приготовиться ко встрече с Создателем ты всегда успеешь, но сначала мы все-таки проконсультируемся с астрономами, которые следят за астероидами и кометами.

Суповые тарелки унесли и поставили на стол горячее. В исполнении шеф-повара и кролик, и сладкое мясо выглядели произведениями искусства. Любуясь видом блюд, Питт и Лорен предвкушали райское наслаждение и не были разочарованы.

– Как ты потрясающе удачно выбрал, – произнесла Лорен с набитым ртом. – Невероятно вкусный кролик.

Питт жевал с экстатическим выражением на лице.

– Когда мне подают сладкое мясо, приготовленное настоящим мастером, я слышу небесную музыку. А соус просто шедевр!

– Попробуй моего кролика, – предложила Лорен, протягивая ему тарелку.

– А хочешь моего сладкого мяса? – спросил Питт.

– Ну нет, спасибо, – сморщила нос Лорен. – Я внутренних органов не ем.

К счастью, порции были не так велики, как в ресторанах попроще, и у Питта с Лорен еще оставалось место в желудках, когда настала очередь десерта. Питт заказал вареные персики в малиновом пюре. Позже, за кофе с коньяком “Реми Мартен”, разговор возобновился.