всю неделю. При необходимости вы можете позвонить еще начальнику моей службы безопасности, но он к волхвам никакого отношения не имеет.

Я указал на Постникова, тот приветственно помахал, но Варсонофий не проникся и посмотрел на него с большим подозрением.

— Лучше вам буду звонить, если что, — решил он.

— Тогда вы связываетесь с нужным человеком и подходите в течение часа, — предложил я. — Или не подходите. В любом случае я буду иметь представление о вашей позиции.

Для Варсонофия это неожиданно прозвучало угрожающе, потому что он испуганно икнул и сказал:

— Я сейчас, прямо сейчас позвоню.

— Хорошо.

Метку я ставить не рискнул, потому что для Накреха это будет знаком, что к нему подбираются. Возможно, с самим Варсонофием он и не знаком, но исключить их пересечения я не мог. Поэтому я просто развернулся и пошел к Постникову, и только тут сообразил, что если нахожусь под постоянным наблюдением, то и мою встречу с волхвом тоже видели. Это было очень неприятно, а значит, следовало срочно что-то придумывать. Идея возникла тут же и была она весьма удобная.

— Дань, сейчас действуем так. Ты отвозишь меня на квартиру, потом возвращаешься в машину с моим фантомом и едешь в поместье. Там ты берешь одну из запасных трубок от нашей базы, возвращаешься в город, но уже под отводом глаз. Время позволяет. Встаешь на параллельной улице и ждешь моего звонка.

— А ты?

— А я снимаю слепки ауры и подготавливаюсь к беседе с волхвами. В случае если они придут, у нас появится выход на Накреха.

— А если не придут?

— Тогда они будут играть на его стороне.

— Плохо. — Постников нахмурился.

— Плохо только то, что теряем ниточку к нему. На расстановку сил волхвы особо не влияют.

— Не рискованно тогда давать наш телефон в их руки?

— У Накреха один уже есть. В самом плохом случае будет второй.

В квартире Постников задержался только ради приличия, хотя в магазин заглянул, посмотрел что там и как. Зелья расходились последнее время со свистом, поэтому полки были полупустыми. Утром привезут новую партию, но вообще это нужно как-то кардинально решать. Цены поднять, что ли?

Постников ушел, делая вид, что что-то оживленно обсуждает с моим фантомом, а я направился в соколовскую лабораторию. Если что-то можно подцепить, то только там, вблизи сейфа или на нем самом.

Но не сработал ни один метод — посторонних аур не нашлось. Только наши, да Ирины Егоровны. Получается, заходила она сюда уже после аурной зачистки. Но мне это не дает ничего.

Размышляя над этим, я занялся обеспечением безопасного прохода своих гостей, ставя невидимость на максимально возможном для себя радиусе: человек, попавший в зону действия заклинания, перестает быть видимым окружающим. Но поскольку для обеспечения безопасности этого недостаточно, то я добавил самоподцепляющихся сложных иллюзий, которые должны были проецироваться через невидимость: если кто-то не направлялся к моим дверям, то иллюзия в точности повторяла его движения и на выходе из зоны невидимости рассеивалась. Если же он двигался ко мне, то с какого-то мгновения иллюзия начинала жить своей жизнью и рассеивалась далеко за зоной. Там, где наблюдатели либо отстанут, либо посчитают что наблюдаемое лицо ушло под отводом глаз или чем-то подобным.

Жрало это все энергии как не в себя, пришлось воспользоваться накопителем, чтобы не опустошать резерв. Все-таки я на слишком большую площадь замахнулся.

Поскольку волхвы пока не появились, я решил проверить и остальные помещения. Особую надежду я возлагал на картину с фениксом, но и около нее никаких посторонних аур не было обнаружено. Накрех вычистил после своего появления все, и очень тщательно. Расстроился ли я? Не особо, потому что проверял, только чтобы не думать есть там или нет следы ауры. Теперь точно знаю, что нет, можно выбросить из головы и перестать об этом думать.

Звонок в дверь прозвучал, когда я уже решал, не отключать ли накопитель от поддержки и созваниваться с Постниковым. Час прошел, так что надежды не осталось. Но звонок прозвенел, и я пошел открывать.

За дверью стояли двое: давешний Варсонофий и мужик лет пятидесяти. Мужик был под прекрасно для меня проницаемой иллюзией высокого сухопарого типа. Был он на самом деле толстенький, с обманчиво-мягким лицом и умными глазами.

— Ярослав, это Никон, — Варсонофий сказал это столь гордо, как будто представлял собственного отпрыска, прославившегося на каком-то поприще.

— Рад познакомиться, Никон, проходите.

— Вы один? — подозрительно спросил он.

— Совершенно.

Но волхв моим словам не поверил, прошелся сканированием, причем качеством получше, чем иллюзия, но все же хорошо для меня заметным. Идея выдать себя за ученика волхва сейчас казалась довольно смешной. Слишком большим был разрыв между моими знаниями и теми, что показывали волхвы. Хотя рассыпавшийся волховский артефакт уничтожил моего защитного духа, что до сих пор казалось мне из разряда невозможного.

Сканирование волхва удовлетворило, он решил, что в случае чего запросто справится с подростком если не сам, то с помощью Варсонофия, и прошел внутрь. Я тоже проверил гостей на все типы ментального воздействия и ничего не нашел. Поднялись мы в гостиную второго этажа.

— Признаться, я не совсем понял, что мне сказал коллега, — откашлявшись для пущей важности, начал Никон. — Единственно, что дело важное, не терпящее отлагательств и связанное с Тумановыми. Да еще и имеющее какое-то отношение к волхвам.

— Существует некий, не совсем нормальный, но весьма талантливый маг, который может перемещать свою душу в чужое тело, — сказал я.

— Извините, Ярослав, но это сказки, — чуть снисходительно сказал Никон.

Такое отношение к моим словам меня не удивили и не обидело. Можно сказать, оно уже было привычным. В силу моего нынешнего возраста редко кто воспринимал меня всерьез сразу.

— Эти сказки мне лично сказали, что в его ближайших планах — вселение в императора, — спокойно продолжил я. — И если так произойдет, то можете забыть о спокойной жизни. Во-первых, он о вас знает. Во-вторых, он практикует то, что является запрещенным в любых магических сообществах, если туда не входят совершенно отбитые на головы маги. Это, к примеру, подчинение других разумных и изготовление химер из других разумных. Вишневские работали в тесном сотрудничестве с ним, по всей видимости, когда он еще не был в теле мага. Когда он поменял тело, он их уничтожил. Душа при перемещении в другое тело частично разрушается, а