— …проголосовали за отставку почти единогласно, — тараторила ведущая. — Подробности сейчас выясняют наши корреспонденты. А пока понятно одно — к кризису, который пользователи интернета уже называют магическим, добавится и политический. Временным исполняющим обязанности президента становится глава правительства. Он уже инициировал срочное расследование в отношении президента, заявив, что тот мог намеренно тормозить распространение информации о магии…

Нина махнула рукой, и ведьма убавила звук.

— Все ясно. Лена провалилась, — сказала Нина. — Но мы могли бы…

— Нет, — жестко ответил Сулей, не дав ей закончить. — Мы не будем жить, скрываясь от собственной тени. Те, кто не хочет воевать, может поискать убежище и спрятаться. Правда, не стоит удивляться, если в следующий раз, когда вам понадобится помощь инквизиции, вы ее не получите. Остальных я жду в здании ковена ровно через двое суток. Это будет, если не ошибаюсь, девятнадцатое января, двадцать часов двадцать минут. Пока что все могут быть свободны. Съездите домой, отдохните или соберите вещи и найдите убежище, если понадобится. Нина, Никита, вы нужны мне сейчас. Помогите вывести из строя электросети.

Его тон не терпел возражений. Сулей мог командовать по-разному. Мог мягко просить, зная, что ему не откажут. Мог раздавать сухие указания, зная, что их ждут. А мог приказывать. Без дополнительных условий. Готов ли кто-то был выполнять приказы, собирался ли поспорить, возмущался ли втихомолку — это не имело значения. Приказ просто выполнялся. Время торговаться заканчивалось. Свобода выбора заканчивалась вместе с ним. Сулей был верховным инквизитором, слово которого приравнивалось к закону. Минуту назад он мог казаться растерянным, злым, каким угодно еще — но если он приказывал со всей своей властью, она перекрывала все человеческое.

И снова легко было поверить, что Сулей — не странноватый или слегка безумный начальник, а трехсотлетний верховный инквизитор, который несколько веков вершил судьбу магического мира. И да, чуть не стал его повелителем.

Больше никто не спорил.

Нина и Бардин безропотно последовали за Сулеем к выходу. Оставшиеся в баре ведьмы помолчали, потом начали расходиться. Та, что сидела за стойкой, выключила ноутбук.

— Свет вырубится максимум через полчаса, — задумчиво сказала она. — Ой… Не знаю, как кто, а я бы на вашем месте собрала сумки с самым необходимым. Вот правда. Очень советую. У меня предчувствие, что мы можем не скоро попасть домой.

— Предчувствие? — переспросила Алиса, стряхивая тягостное оцепенение, которое охватило ее после слов Сулея. К предчувствиям она в последнее время начала относиться серьезно.

— Ну… — ведьма передернула плечами и отвернулась. Углубляться в детали она, похоже, не желала.

Да и какие тут детали? Просто предчувствие.

Алиса осушила остатки коктейля и решила все-таки съездить домой. Ее собственное предчувствие велело забрать с собой все запасы зелья невидимости. В ближайшее время оно могло стать препаратом первой необходимости.

* * *

Свет погас не сразу. Алиса спокойно доехала до дома на маршрутке, наблюдая, как за окном проносятся ярко освещенные витрины, желтые прямоугольники окон и цепочки уличных фонарей.

Транспорт ходил, как обычно. Это показалось даже немного странным. Алиса ждала, что столицу накроет паника. Особенно после всего, что устроили сегодня вышедшие из-под контроля сообщники Марианны, а перед ними — Некрополь. Однако столица привыкла к всевозможным катастрофам, чрезвычайным ситуациям, массовым потасовкам, клубам черного дыма и внезапным отставкам если не президента, то правительства или еще кого-нибудь. Многие пассажиры маршрутки даже не знали ничего о магии, потому что не смотрели новости. Они возвращались с работы, измотанные и голодные, и разговаривали по телефону, жалуясь кому-то на обнаглевшего начальника или неудобные смены. Другие уже слышали новости и тихо переговаривались, обсуждая. Никто особо не паниковал. Только одна старушка кричала невидимой собеседнице в допотопный телефон:

— Купи соли и спичек! Черт знает что творится, то немцы, то коммунисты, то маги какие-то! Купи, говорю, еще спасибо мне скажешь! И сахара пару килограмм!

У дома Алиса встретила Розу Львовну. Соседка выгуливала собачку. Чихуахуа деловито перебирала лапками по снегу, одетая в ярко-зеленый комбинезон. Некротическая волна больше не причиняла вреда ни старушке, ни ее питомице. Может, Некрополь отступал после магического вмешательства?

Проскользнуть незамеченной не удалось. Роза Львовна смотрела прямо на Алису.

— Добрый вечер, — поздоровалась та.

— Добрый вечер, Алисонька. С работы, да? У вас там уже слышали новости?

— Конечно, слышали. Что творится-то, — Алиса покачала головой, стараясь не упоминать никаких конкретных событий. Да и вообще не вступать в диалог. Смертным советовали присматриваться к знакомым и соседям. Роза Львовна была образцом бдительной старушки. Пожилая, общительная, но еще достаточно здоровая и любопытная, почти как ведьма.

— Магия, ты смотри! У меня невестка всё книги про нее читает. То как девочка в магический мир попадает, то как с оборотнем знакомится. А оказалось, не выдумка эти книги!

— Их же много разных, Роза Львовна, — сказала Алиса, потому что стоять и слушать молча было невежливо. — Не все совпадут с тем, что на самом деле.

— А что на самом деле? — соседка только и ждала, пока жертва ответит. — Нам же так и не рассказали! Кто они, эти маги, как живут, чего хотят? Вот это самое главное — чего они хотят? Сначала надо все узнать, а потом горячие линии заводить, я считаю!

— Скоро узнаем, — сказала Алиса. — Наверное.

И тут погас свет.

Фонарь у подъезда бесшумно выключился. Светящиеся окна мгновенно почернели. Свет исчез и в соседних домах, и во дворах, и на проспекте. Только мигали фары машин, проносящихся мимо в отдалении.

Роза Львовна охнула и запричитала. Алиса поморгала, пока глаза привыкали к темноте.

— Помочь вам? — спросила она у смутного силуэта соседки. — Подниметесь домой?

Вместо ответа щелкнул переключатель. В руке у Розы Львовны зажегся яркий фонарик.

— Нет, спасибо, Алисочка. Мы еще погуляем с Долличкой.

— Хорошо. Спокойной ночи, — сказала Алиса и зашагала к подъезду.

Голос старушки настиг ее у самых дверей. Не такой звонкий, как обычно, а тихий, заговорщицкий, почти зловещий.

— Не бойся, Алисонька. Я никому не скажу.

Алиса вздрогнула, пробормотала «спасибо» и нырнула в подъезд. Не хотелось выяснять, о чем и кому не скажет Роза Львовна.

Когда она снова вышла на улицу, соседки там уже не было.

Вместо пуховика Алиса надела туристическую куртку с десятком карманов на застежках. Все запасы зелья невидимости удобно разместились по этим карманам в небольших бутылочках. Подумав, она собрала и дорожную сумку со сменой белья и прочими необходимыми вещами, но решила пока оставить ее дома.