Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Критики об Эффи Эндрюс:
«Мисс Марпл наших дней».
Журнал «Женское царство»
«С каждой книгой она становится чуточку лучше».
«Йоркшир пост»
«Захватывающее чтение».
«Уитби газетт»
Другие романы из серии про мадам Астарти:
«Колесо фортуны»
«Эй, русалки!»
«Перст судьбы»
…и наконец, роман «Выберите карту, любую карту», принесший автору престижную премию.
Эффи Эндрюс родилась в 1951 году в Шотландии. Сейчас она живет во Франции.
В данном литературном произведении описания персонажей, мест и событий являются плодом воображения автора либо используются исключительно в литературных целях.
Авторские права принадлежат Эффи Эндрюс. © 1974
1
Одинокий рыбак поутру, выйдя на лов селедки, обнаружил первое тело. Он как раз думал о том, какая дивная погода будет сегодня. Розово-золотые лучи кинематографического рассвета сияли на темной металлической поверхности моря, когда рыбаку, закинувшему сети с лодки под названием «Удачливая», попался неприятный улов. Рыбак не был суеверен и все же, увидев в темной воде серебристую чешую и водоросли-волосы, на один ужасный миг поверил, что поймал русалку. Однако, подцепив ее и подтянув к борту, он понял, что это никакая не русалка, а раздутое тело женщины в изодранном платье из серебристого ламе. В длинных волосах запутались водоросли — волосы казались темными, но к тому времени, когда рыбак доставил тело на берег, они высохли, и покойница оказалась крашеной блондинкой.
Он схватил ее за руку, помогая подняться на борт «Удачливой», но кожа снялась длинной атласной перчаткой. Женщине пришлось еще немного побыть в воде[82], пока рыбака тошнило через борт. Она лениво дрейфовала, никуда не торопясь, — она была мертва уже пять дней и привыкла к водной стихии. Море начало преображать ее — кости еще не обратились в коралл, но единственный оставшийся глаз уже стал непрозрачной жемчужиной[83], а длинные щупальца волос украсились плоскими лентами водорослей, плоеными по краям. Целая флотилия крохотных прожорливых обитателей моря проводила утреннюю русалку в безопасную гавань.
2
Наконец бледный констебль Коллинз вынес женщину на сушу и зафиксировал находку по всем правилам. Было ровно 6:32 утра. Полисмен так и сяк пытался вытащить ее из лодки и после долгой некрасивой борьбы просто взял мертвое тело на руки и вышел с ним на берег. Он подумал о теплом теле своей жены, все еще спящей в супружеской постели в маленьком домике современной постройки, и его синие глаза помрачнели. Что она имела в виду вчера ночью, когда повернулась на бок в постели, враждебно посмотрела на него и сказала, что умирает от скуки? Он точно знал одно: это не может быть хуже, чем смерть от утопления.
Инспектор Баклан шел по набережной туда, где мигали синие огни полицейской машины. Отдыхающие тянули шеи, пытаясь увидеть вожделенное зрелище. Да, подумал Джек Баклан, вот так-то все и начинается…
«Возможно, — осторожно согласился Дж. с человеком, который навеки останется ему врагом. — Впрочем, с другой стороны — возможно, и нет».
КЕННИ. Ничего нет. Ничего. Слышишь?
ДОД. Я знаю.
ДЖЕД. А может, Рик все-таки был прав.
— Конечно, я согласна, — пробормотала счастливая Флик.
Джейк обнял ее, притянул к себе и принялся целовать горячо и самозабвенно.
— Ну и ну, — сказала мадам Астарти. — Кто бы мог подумать, что убийца-то на самом деле ты.
Герцог Тар-Винт оседлал своего коня Демаала и прощально отсалютовал своему верному оруженосцу Ларту. Он взглянул на леди Агаруиту, что ехала верхом рядом с ним, и сказал:
— Пусть одна глава закончена. Но битве за правое дело воистину не будет конца.
Итак, Букеровскую премию за 2001 год получает… Андреа Гарнетт за свой роман «Агония Антеи».
(Эта надпись была вырезана на могильном камне на кладбище Хауфф в Данди. Терри же использовала ее для украшения элегантных каменных арок, стоящих у входа на все кладбища домашних животных из чрезвычайно успешной сети, основанной ею в Сан-Франциско в 1976 году.)
Третий роман Кейт Аткинсон «Витающие в облаках» на первый взгляд построен вполне консервативно: главная героиня и рассказчица Эффи возвращается из университета домой на маленький шотландский островок к своей матери Норе. Там, у домашнего очага, и разворачивается их разговор: Эффи рассказывает матери о своей университетской жизни, а Нора, в свою очередь, должна поделиться с ней семейной историей. Очень скоро, впрочем, становится понятно, что «Витающие в облаках» — сложно построенная метапроза, которая ставит перед читателями многочисленные вопросы о целях литературы и о пределах реализма. В первой же главе Нора отметает необходимость включать в рассказ «повседневную рутину» и «скучные подробности» и вместо этого наставляет дочь: «нам нужны сюжеты внутри сюжетов — сумасшедшая на чердаке, кража бриллиантов, потерянные наследники, героические собаки-спасатели, капелька секса и подозрение на философию».
Таким образом, от читателей менее всего ожидается полная вера в предлагаемые им обстоятельства и доверчивое погружение в мир романа, что подчеркивает сама Эффи, начиная повествование с иронического обращения к предполагаемой аудитории: «Моя мать — девственница. Можете мне поверить». Наоборот, читателям этого романа Аткинсон предлагается поучаствовать вместе с персонажами в упоительной литературной игре, распознавая цитаты, аллюзии и игру слов и распутывая сложносплетенные уровни нарратива. Такое осознанное чтение характерно для метапрозы, как ее описывает, например, Линда Хатчеон в известной монографии «Нарциссический нарратив: парадокс метапрозы»[85]. По определению Хатчеон, задача метапрозы состоит в том, чтобы сфокусировать внимание читателя не на конечном продукте, а на самом процессе повествования, требуя от него активного участия и таким образом делая роман более «реальным».
