. "Я принесла вам подарок", - сказала Олбрайт. Она жестом подозвала одного из

своих приближенных, и тот принес баскетбольный мяч. "Это

вам подписал Майкл Джордан".

Я был польщен. Конечно, я часто получал подарки от выдающихся личностей со всего мира. Их было так много, что я выставлял их на нашей Международной выставке дружбы для всеобщего обозрения. Но это был первый баскетбольный мяч, который мне подарили, причем от такого известного спортсмена международного уровня! "Хочешь, я выйду на улицу и побросаю его?" спросил я ее. Она снова улыбнулась. "Нет, я лучше поговорю".

"Я тоже".

Так мы сидели и обсуждали самые разные вопросы. Я старался давать ей

краткие и четкие ответы, чтобы она побудила президента Клинтона нанести

визит в оставшееся ему недолгое время пребывания в должности. Самым важным

для нас обоих было найти согласие по вопросу терроризма - и очень быстро такое согласие было найдено. В начале того же месяца наши две страны опубликовали совместное заявление по этому вопросу. Нам обоим было полезно подтвердить сказанное. "Мне бы очень хотелось, - призвала Олбрайт, - чтобы мы могли рассчитывать на сотрудничество КНДР по вопросу терроризма в соответствии с нашим заявлением". Я прикусил язык, чтобы не указать ей на то, что мы сами стали

жертвами американского терроризма. В тот момент я живо вспомнил, что видел

того сбитого солдата-янки, когда был маленьким мальчиком, но

тут же выбросил это из головы. Это было целую жизнь назад, решил я. "Как мы уже сказали в заявлении, - сказал я ей, - КНДР выступает против всех форм терроризма

против любой страны или отдельного человека. Это неприемлемая угроза глобальной безопасности и миру, и ей следует противостоять во всех ее формах". Олбрайт кивнула, слушая с напряженной сосредоточенностью. "Такое

сотрудничество будет способствовать исключению КНДР из списка

государств-спонсоров терроризма".

"Все, чего я хочу, - сказал я ей, - это мира".

Мы с Олбрайт так искренне наслаждались обществом друг друга, что намного превысили запланированное время общения. Как и в случае с Ким Дэ Чжуном, она убедилась в том, что я не был безумцем, каким меня представляли многие люди.

Она поняла, что я практичен и вдумчив, как настоящий

живой человек. В какой-то момент Олбрайт, казалось, забыла, что мы ведем

официальные переговоры, и открыто выразила свое восхищение. "Знаете, -

сказала она, - некоторые вещи, которые вы говорите, действительно очень увлекательны". "Что ж, - ответил я, - нам есть чему поучиться друг у друга". То, что американский госсекретарь похвалила меня даже в квазичастной обстановке, было беспрецедентно. И все же я не был уверен, говорит ли она правду или просто использует лесть и свои женские хитрости для достижения своих

целей. В

следующий раз я увидел Олбрайт на банкете, который мы запланировали на

тот вечер. Мой взгляд сразу же упал на ее брошь. К моему глубокому восторгу, она была в форме сердца. Более четкого знака уважения и дружбы и быть не могло.

Видя это, я тепло поприветствовал ее и предвкушал прекрасный ужин с секретарем. В какой-то момент во время ужина Олбрайт обратилась ко всем сидящим за столом и бросила вызов. "В Америке я знаю одну головоломку", -

сказала она.

"Как вы можете дойти до шестнадцати, используя только десять пальцев?" Я сразу же понял ответ. Я оглядел стол с ног до головы, пытаясь

понять, сможет ли кто-нибудь еще разгадать эту загадку. Секретарь усмехнулась про себя, решив, что она всех нас раскусила своим вопросом с подвохом. "У меня есть", - сказал я. "Это очень просто". Я вытянул обе руки, сложив

большие пальцы так, чтобы получился знак умножения, тем самым обозначив "4х4". "Правильно!" - с восторгом сказала она, вызвав аплодисменты зала. Саммит не мог пройти лучше. Когда Олбрайт уехала в

аэропорт, мне снова позвонил чиновник и сообщил, во что она одета.

"Товарищ, - сказал он, - ее брошь была в форме ковбоя". "Ковбоя!" сказал я. "Вы уверены?"

"Я абсолютно уверен. Я дважды проверил, чтобы убедиться, что вижу

правильно. Это что-то значит?"

"Если да, - сказал я жеманно, - то вам придется спросить миссис Олбрайт. Спасибо, на этом все".

Я был поклонником кино. Я знал, что означает эта ковбойская брошь.

Это была эмблема человека, который уладил военные действия в далекой,

казалось бы, негостеприимной стране. Это был символ мира. В

тот день госсекретарь Олбрайт была героем, уходящим в закат, проживающим свой американский хэппи-энд. Я же, напротив, остался позади, не зная, какая опасность маячит на горизонте.

Глава 20. Корея - это два

Ковбои не всегда являются героями, которые приходят, чтобы принести мир. Иногда они сознательно и с радостью идут на войну, и горе тому, кто встанет у них на пути. В американских образах героический законник - не единственный, кто приезжает на белом коне. Это еще и конь, на котором едет сама смерть. 7 ноября 2000 года Эл Гор победил ковбоя Джорджа Буша-старшего на президентских выборах с перевесом в 337 000 голосов. Несмотря на это, Буш потратил огромную сумму денег и манипулировал непоследовательной избирательной системой в своих интересах. В январе следующего года Буш был приведен к присяге в Белом доме.

Для меня с самого начала было совершенно очевидно, что у нас с президентом Бушем будет очень мало общего. Но меня и мировую общественность шокировало то, как мало общего у него было с его собственными предшественниками. С первого дня своей инаугурации Буш начал наступление на все международные договоры, которые были подписаны теми, кто стоял у власти до него.

Мы не изоляционисты в Корее, но мы хотим сохранить статус-кво. Частично это означает соблюдение международных соглашений, которые мы обязались выполнять. Это и правильно, и стратегически правильно. Я считал такую прямоту основным принципом, которому нужно следовать в стремлении к мирному миру, миру, свободному от империализма и доминирования. Однако не все стремились к такому миру. Для некоторых людей целью была сама война - и эти люди сейчас стояли во главе самой мощной армии на земле.

Философия Буша уходила корнями в идеологическое противостояние времен холодной войны, основанное на убеждении, что сила означает справедливость. Если бы другая страна относилась к международному порядку с таким же пренебрежением и презрением, как президент Буш, он бы счел ее "страной-изгоем". Но поскольку у Америки было так много солдат и так много оружия, подобные классификации, очевидно, были неприменимы.

Международные соглашения, от которых отказался Буш Договор по ПРО

Конвенция по биологическому оружию

Конвенция по химическому оружию

Договор о всеобъемлющем запрещении испытаний

Оттавская конвенция

Римский статут

Киотский протокол

Каждый район мира рассматривался для нанесения американских ударов. Как будто Буш и его команда сели за глобус и стали размышлять, где