каталогов, баз данных и архивов не застала. Как жили и работали только с бумажными документами и картонными папками не представляла. Вероника свято верила во всемирную информационную помойку – Интернет. И… И в людскую натуру, которая никогда не откажет себе в фоточке, видео, стриме и прочих, оставляющих следы, деяниях. Обязательно найдётся охранник, уборщик, случайный прохожий, заблудившийся ребенок или мышь с камерой между ушей, запущенная ради прикола.

Спор на эту тему случался много раз, примеров и в ту, и в другую сторону приводилось бесчисленное множество. Сейчас возобновлять этот бесконечный диалог никто не стал, слишком увлекательной казалась находка Вероники.

Егерь тяжело вздохнул:

– Не знаю, кто устраивает, возможно, Артик, а может, и не он один. Но оргии, где все валяются в дерьме, совокупляются в масках и называют это творческим порывом и освобождением, сейчас необыкновенно модны. Даже есть какое-то психологическое объяснение, что людям, в руках которых сосредоточено слишком большое количество власти и денег, такой расслабон благотворно влияет на психику. Ну как бы нормальные методы – спорт, отдых, секс их уже не штырят.

– О! Вы знакомы с его религией? – делано наивно захлопала ресницами Вероника и засмеялась. – Сам Артик называет это религией.

Егерь на нее покосился, соображая, что он сказал не так.

– Надеюсь, хоть не участвовал? – хохотнул Лекс. Егерь тут же наградил его убийственным взглядом.

Ромик невинно опустил глаза, отказываясь участвовать в шутке. Впрочем, с лица не сходила улыбка.

– Ну, мог бы освободиться от напряжения, мне кажется, – радовался Лекс, – тебе не помешает немножечко творческой свободы в рамках следственного эксперимента, например.

– Вот вы, умники, и поедите к нему освобождаться творчески! – гавкнул Егерь.

Вероника сразу стала серьезной и продемонстрировала еще несколько картинок и кусочки видео:

– Вот это вот мне показалось очень интересным. Здесь работа очень совпадает с фотографиями преступлений. Та же сеть, те же узлы, ну кроме ног. Но ноги, по сути, это не совсем узлы шибари, просто намотка, похожая на кокон. И я нашла бэкстейдж. Даже два. Качество очень плохое, снимали Артика, ну как работает он, и студию. Мастер, который делал вязку, попал вскользь, но все равно видно – девушка запустила видео еще раз, нажала на паузу, не попала, запустила еще раз, потом набрала цифрами время.

– Вот, это он. В расстегнутой рубашке с коротким рукавом и во втором видео… – девушка запустила еще один ролик. Здесь качество оказалось получше, но мастера снимали со спины. Это было интервью с девушкой, выступающей в роли модели.

– Видео довольно старые, но здесь явно наши узлы. Думаю, с Артика надо трясти имя этого мастера.

– Да, качество конечно не ахти, тут черты лица-то не различаются, – Лекс прищурился и еще раз запустил видео. – Студия одна. Вот, смотрите. Опускают фон разного цвета, но это одна студия. Одинаковые окна и батареи.

Все многозначительно закивали.

– У Артика собственная студия, несколько локаций, по всей видимости, это она, – потыкав по клавиатуре, сообщила Вероника. – Адрес у меня есть. Он, кстати, совпадает с адресом его дома.

В кабинете повисло молчание.

– Я отдам видео нашим специалистам, может быть, они смогут улучшить качество и вытащить какие-то детали, – Вероника кивнула. У нее все.

К Артику Егерь все-таки решил ехать сам.

– Тряхануть его надо существенно, но аккуратно. У этого засранца много высокопоставленных друзей, – Егерь отвлекся на молодого лейтенанта, принесшего отчет судмедэксперта. Распечатал конверт. Отдал Лексу. – Гаденыш наверняка отпираться будет, сразу имя мастера не назовет.

– Пошли, чего сидишь? Умничать будешь перед художником.

Вероника серьезно кивнула, захлопнула крышку ноута и, вытянувшись в струнку, потопала за Егерем.

Ромик засел за бумаги. Три стопки документов. Ромик минут десять гипнотизировал их взглядом, и Лекс, занявший диван Егеря, не мог оторвать от этого процесса взгляда. Ему казалось, что папки сейчас, словно змеи, взметнутся и откроются на каком-то нужном месте. Но чуда не случилось. Ромик принялся их листать собственноручно. Лекс тоже погрузился в отчет.

Глава 28

Серега уверенно лавировал между машин. Вероника о чем-то беззаботно с ним болтала. Кажется, о преимуществах механической коробки передач перед автоматом и роботом. Егор подумал об Артике. Не любил он этих гениев от искусства.

Егерь не сомневался, что человек, называющий себя творцом, обязательно имеет какой-нибудь прибабах. Причем количество свихнувшихся тараканов в голове прямо пропорционально гению, которого в себе ощущает владелец зверинца. Маленькие гении встречаются редко. Ну, какой же художник признает себя слегка талантливым? Все сплошь – титаны искусства, божества не от мира сего, обладатели сложносочиненных психик и непросто организованных мировоззрений. В общем, в логове художника Егерь предвкушал тот еще цирк.

Знакомство с человеком прекрасно, а вот встреча с его тараканами – это совсем другое мероприятие. Тем более тараканами той породы, которую разводил Артик. Художник эпатировал: смело, вычурно, раздражающе. По сведениям Егеря, это хорошо оплачивалось. Подъезжая к зданию, которое одновременно являлось и его жилищем, и студией, сразу становилось ясно – денег в здание вложено немало.

Южный район города, не центр, но на хорошем счету. Старые дома перемешивались с новостройками, построенными по одному проекту: дизайнерскому, имеющему какую-то концепцию, оформленную газонами и клумбами в современном стиле. Здание, нужное им, стояло отдельно – огромный белый куб посреди зеленой зоны, состоящей из низкорослых растений и кустарников, постриженных специальным образом так, что создавалось впечатление, будто куб плавает на поверхности зеленого моря. Зелень красиво возвышалась полушариями – большими и мелкими, имитировала волны и всплески. Здание старое, советских времен и, по всей видимости, с номенклатурно-административным прошлым. Примитивная форма куба, точнее, параллелепипеда, опоясанная странными бетонными лентами. Высокие узкие окна, напоминающие бойницы. Сделать из безликого строения, напоминающего скорее тюрьму, чем художественную студию, то, что Вероника и Егерь лицезрели, нужно было приложить немало труда, фантазии и еще больше денег. Футуристическое инородное для планеты Земля здание, похожее на иноземный корабль или экзотическую пирамиду.

– Художник, творец, – пожала плечами Вероника. В голосе девушки явно чувствовалась насмешка. Искусством она считала Шишкина, Айвазовского, Микеланджело, но не вот это вот, что перед ними предстало.

– Ага, он, – подхватил тему Егерь.

Перед воротами они остановились. На кажущейся легкости и воздушности заграждения Егерь разглядел все способы и степени защиты, какие только можно купить в современном мире за деньги. Самая последняя модель «умного дома» со звуковыми сигналами, датчиками движения и видеокамерами. Плюс под увитым зеленью забором высотой метров шесть плотное полотно из колючей проволоки. Электронный глазок поерзал, разглядывая их с Вероникой удостоверения, и вежливый безликий голос сообщил, что господин Артик принимает гостей исключительно по