Капитан мгновенно схватился за оружие. Его обычно невозмутимое выражение на миг сменилось вспыхнувшей яростью.

Мэтт, что происходит? — встревоженно спросила Элли.

Он, казалось, не замечал ее, полностью сконцентрировавшись на своем противнике.

— Я слышал, что все команчерос, которые участвовали тогда в набеге, были схвачены в течение следующих двух лет и повешены. Впечатляет. Это ты сам сделал или кто-то помогал?

— Мой друг. Тот, кто очень хорошо понимал меня.

— Тогда, наверное, ты знаешь, что поймал не всех. Вспомни еще одного паренька, похожего на меня, только моложе, с длинными волосами, связанными сзади в хвост, и скудной бороденкой человека, которому еще нет восемнадцати.

— Да. Теперь я тебя вспомнил. Я видел тебя сквозь дым. Ты повернул лошадь и ускакал в направлении, противоположном тому, куда уехали команчерос. Ты тогда, верно, потерялся, гринго.

— Ну так вот, теперь ты можешь восстановить справедливость, поймав последнего бандита, участвовавшего в том рейде. А теперь отпусти Элли, — твердо сказал Мэтт, игнорируя насмешку. — Бери Питера в обмен, а себя я предлагаю в качестве премии. Только при одном условии: ты дашь мне слово, что я предстану перед настоящим судом, где смогу выступить в свою защиту. Никаких судов линча.

Салазар вскинул винтовку.

— Почему ты решил, что я не убью тебя прямо сейчас?

— Элли назвала тебя человеком чести, а я знаю, что она хорошо разбирается в людях.

Элли пришла в замешательство. Учитывая ее печальный опыт в этом деле, она не могла прийти в себя от удивления, услышав слова Мэтта. Но самое удивительное заключалось в том, что он имел в виду именно то, что сказал.

— Это не может быть правдой, капитан. В чем вы обвиняете Мэтта?

— Пятнадцать лет назад банда пьяных команчерос ворвалась в нашу деревню, сеньорита. Люди уже устали бояться этих негодяев, они пытались бороться. Это была ошибка, о которой все мы потом пожалели. Многих женщин изнасиловали, прежде чем убить, в том числе моих мать и сестру. Когда выстрелы стихли, в деревне уже почти никого не осталось в живых. Я был всего-навсего ранен, потому что команчеро, который пытался меня убить, сам был застрелен в последний момент. Должно быть, шальная пуля. — И, указав пальцем на Мэтта, Салазар добавил гневно: — И он там был!

Мэтт?

Она обернулась к нему, ее глаза умоляли его сказать, что он этого не мог сделать. Он не мог. Его горло сжалось, словно он проглотил пригоршню песка.

Я был там, Элли, — резко ответил он на ее безмолвную мольбу. — Я видел, как вокруг меня умирали люди. И я ничего не сделал, чтобы остановить эту резню.

Ужас отразился в ее взгляде. Ее реакция не удивила Мэтта. Чего нельзя сказать о его собственной реакции. Он почувствовал себя так, словно ему дали в зубы. Он потерял уважение Элли, и эта потеря оказалась самым страшным испытанием. Он закрыл глаза на мгновение, сожалея о своем признании. Но слова были произнесены, и он уже ничем не мог исправить то, что только что совершил.

Мэтт открыл глаза, но все еще не мог заставить себя взглянуть на девушку.

— Так мы пришли к соглашению, Салазар? Ты отпустишь ее и больше не станешь преследовать?

— Хорошо. Согласен. Даю слово.

Мэтт кивнул. Он сжал бока Дакоты коленями и послал его вперед. Его окружили четыре солдата. Один из них взял револьвер, винтовку и нож.

— Уезжай, Элли.

— Я… я не могу. — Она едва смогла выдавить эти слова, все еще не придя в себя от шока. — Все это, возможно, было совсем не так.

— Не трать зря время, Элли. Если ты сейчас не уедешь, он передумает и заберет с собой в Мексику всех троих. И что тогда станет с твоим открытием?

Эй, послушайте, — запротестовал Питер, когда один из солдат подъехал к его лошади и взял ее под уздцы. — Вы явно получили все, что хотели, капитан, так что я вам совсем не нужен.

Не обращая на него внимания, Салазар отдал сигнал своим людям двигаться дальше вместе с двумя пленниками. Он обернулся к Элли.

Счастливого пути, сеньорита. Я восхищаюсь вашей отвагой. Я обязательно доложу президенту о том, как храбро и достойно вы себя вели.

Элли стояла и смотрела, как они уезжают, слишком ошеломленная всем произошедшим, чтобы хоть как-то реагировать. История, скупо рассказанная капитаном, ужаснула ее. И Мэтт… Но когда прошел первый шок, она поняла, что все меньше и меньше верит в то, что Мэтт мог участвовать в этих убийствах… неважно, что он сказал.

А что, кстати, он сказал? Она начала лихорадочно вспоминать его точные слова, произнесенные с такой горечью:

Я видел, как вокруг меня умирали люди. И я ничего не сделал, чтобы остановить эту резню.

Ну конечно! Он вовсе не признавался в том, что убивал жителей деревни. Наоборот, он глубоко переживал, что был там. И его лицо… Она достаточно хорошо теперь знала Мэтта, чтобы распознать выражение муки в его глазах, он осуждал себя за то, что не смог остановить убийства.

Она вспомнила его рассказ о том, как был вынужден жить с команчерос в качестве раба. Видимо, они заставили его поехать с ними в этот набег. Что мог сделать семнадцатилетний мальчишка в этой ситуации? Но узнав теперь уже взрослого мужчину, жесткие требования, которые он предъявлял к себе, она понимала, что он не мог не чувствовать себя виновным.

Один из бандитов верхом на лошади рассек тебе щеку саблей. Он тогда едва не убил тебя.

Элли вздохнула. Мэтт видел, как это случилось. Но была ли пуля, спасшая Салазара, шальной, как думал капитан, или это Мэтт нажал на курок, чтобы спасти мексиканского паренька, фактически своего ровесника?

Ты повернул лошадь и ускакал в направлении, противоположном тому, куда уехали команчерос.

Видимо, тогда-то он и удрал от своих мучителей. Должно быть, он воспользовался хаосом, царящим вокруг, и, улучив момент, сбежал. Как мог семнадцатилетний паренек противостоять опьяневшим от крови и насилия бандитам? Так говорила себе Элли, всей душой стараясь защитить Мэтта. Она вдруг твердо поверила в его невиновность. Если бы тогда он попытался противостоять им, они бы просто его убили, и она потеряла бы возможность встретиться с ним.

Полюбить его.

Но что же ей теперь делать? Как не допустить, чтобы Салазар отвез Мэтта в Мексику, где ему, скорее всего, грозит смерть? Как она сможет убедить Салазара услышать и поверить в правду, забыв о своей мести, лелеемой многие годы? Мэтт предложил за нее сначала Питера, потом себя. А она ничего не может предложить капитану, во всяком случае такого, чтобы его заинтересовать.

Или все-таки может?

Ее сердце вдруг глухо забилось в отчаянной надежде. Она повернула коня и галопом помчалась назад по дороге к пещере.

* * *

Уже подъезжая к пещере, Элли заметила впереди двух всадников, что не сильно ее обрадовало, особенно если учесть ее опыт общения с бандой Хейли. Однако вскоре все ее страхи рассеялись, когда в одном из них она узнала Сета Моргана.