Люсьен тоже с немалым трудом поднялся, он почти видел, как Деймиен надевает свои умственные доспехи, снова становясь прославленным полковником, как всегда гордым, полностью держащим в руках себя и весь мир вокруг, словно ничего вообще не случилось. Это опечалило Люсьена, но по крайней мере Деймиен снова чувствует себя лучше. Деймиен открыл окно и вдохнул несколько раз холодный ночной воздух. Взгляда Люсьена он избегал.

— Передайте, пожалуйста, мисс Монтегю, что я прошу прощения за то, что испугал ее.

— Никаких извинений не нужно. Элис просто хочется, чтобы вам было хорошо, как и мне. — Люсьен покачал головой. — Господи, Деймиен, не берите с собой поясного оружия, когда вы в таком состоянии. Вы меня чертовски напугали. Я ведь ваш близнец. Я должен был понять, что с вами что-то неладно. Обычно мне не нужно даже быть в одной с вами стране, чтобы знать, как вы поживаете, но вот мы с вами оба в Лондоне, живем под одной крышей, черт побери, а я ничего не почувствовал.

— Я не хотел, чтобы вы знали.

— Потому что вы сердитесь на меня?

— Я на вас не сержусь.

— Что? — спросил Люсьен. — Вы же обращались со мной прямо как с прокаженным.

Деймиен окинул его взглядом.

— Да, потому что мне не хотелось обращать внимания на эту проблему, и я знал, что вы мне этого не позволите. От вас никто ничего не может утаить. Это раздражает.

— Вы хотите сказать, что не сердитесь на меня за то, что я покинул армию? — воскликнул Люсьен.

— Нет, Люсьен. Я радовался, что вы это сделали. Если бы вас убили, как многих наших друзей… — Голос Деймиена замер.

Люсьен изумленно потряс головой.

— Я думал, что вы возненавидели профессию, которую я выбрал.

— Отчасти это так. Грязная работа, но, как утверждает Веллингтон, необходимая. Признаюсь откровенно — я не мог бы ею заниматься, у меня не хватило бы мастерства. Говорю вам, Люсьен, я должен уважать вас за то, что после Бадахоса вы последовали велению своей совести. Для этого нужно иметь характер.

— Ах ты, сукин сын, — сказал Люсьен, тихо и довольно смеясь. — Ты меня совсем одурачил.

— Вот как? Ну что же, это уже кое-что. — Задумчивая улыбка сбежала с лица Деймиена. — Полагаю, теперь розыгрыш закончен.

— Ну, не волнуйся! Я хорошо умею хранить секреты. Но выслушай меня, перестань беспокоиться из-за своих солдат и немного позаботься о себе. Вопреки всеобщему мнению ты не железный. И в этом нет ничего постыдного.

— Черт бы побрал все это! Не ты же сходишь с ума. Кстати, — сказал Деймиен, меняя тему разговора, — я очень надеюсь, что ты образумился касательно женитьбы на Элис. Тебе сильно повезло, что ты нашел такого преданного человека. Она совершенно безукоризненна. Она, знаешь ли, отвергла мое предложение. Элис совершенно недвусмысленно заявила мне, что любит тебя.

Люсьен усмехнулся и направился к двери.

— Я уже слышал это, уже слышал! И уверяю тебя, это страстное чувство взаимно, и я женюсь на ней обязательно. Да, кстати, ты будешь моим шафером!

Деймиен насмешливо посмотрел на него.

— Почту за честь, если вы, конечно, не возражаете против присутствия на свадьбе сумасшедшего.

Люсьен остановился в дверях и успокаивающим взглядом посмотрел на брата.

— Все мы немного сумасшедшие, дружище. Это делает жизнь интересной. Если вам что-нибудь понадобится, вы знаете, где меня найти.

— Спасибо, — тихо ответил Деймиен.

Люсьен кивнул и вышел. Он прошел по коридору в свою комнату, наслаждаясь ощущением победы. Открыв дверь, он увидел, что его спальня интимно освещена свечами. Постель была застелена, и Элис ждала его, сидя перед догорающим камином, полуодетая, в тонкой батистовой сорочке. Ее великолепные волосы каскадом упали ей на плечи, когда она нагнулась, чтобы поболтать рукой в ванне с горячей водой, которую, как он понял, она велела приготовить для него, пока он разговаривал с Деймиеном.

«Ах как хорошо быть мужчиной», — подумал Люсьен, громко закрыв за собой дверь и бросив на Элис озорной взгляд.

— Ну и ну, какой приятный сюрприз!

— Наверное, я шокировала вашего дворецкого, когда попросила его провести меня в вашу комнату, — сказала Элис, мило краснея и вытирая руку о свое бедро. — Я попробовала объяснить, что мы помолвлены, но вид у него был нерешительный.

— Вот как? — Люсьен посмотрел на нее, чувствуя, что душа его переполнена любовью. Она подошла к нему, ступая босыми ногами. Он любил ее глаза, он любил ее улыбку, он любил ее бледные гибкие руки. Он любил ее изящные лодыжки, просвечивавшие сквозь подол сорочки. Он любил ее скользящую походку и то, как ее длинные, густые волосы колышутся вокруг ее талии, когда она поспешно идет к нему. «Господи, помоги мне, я ее раб!»

Люсьен замер, онемев от обожания, а Элис остановилась перед ним и, положив руки на его все еще мокрые лацканы, приподнялась на цыпочки и поцеловала в губы, а потом окинула его оценивающим взглядом жены, и ее синие, как стекла витражей в шартрском соборе, глаза были удивительно серьезны. Это вызвало у Люсьена легкую усмешку.

— Как вы? — серьезно спросила она.

— Мокрый.

— Воистину так. Что же с вами случилось? Упали в реку?

— Что-то вроде.

— Пойдемте. — Она взяла его за руку и потащила к кровати, потом заставила сесть на краешек, устроилась между его ног и принялась раздевать.

— Как вы хорошо знаете свое дело, миледи.

— Я хочу, чтобы вы сняли с себя мокрую одежду и приняли горячую ванну, прежде чем заболеете.

— Только если вы присоединитесь ко мне. Она улыбнулась в ответ, расстегивая его мокрый жилет, и мило покраснела.

— Не знаю… почему бы и нет? Пег уложила Гарри спать, так что я в вашем полном распоряжении.

— Вот это-то, мисс Монтегю, — сказал он, улыбаясь и привлекая ее к себе, — я и называю раем.

Они обвенчались через две недели по специальному разрешению в сельской церкви в Базинстоке, после чего устроили большой прием в Гленвуд-Парке. Портной Элис быстро сшил для нее потрясающее подвенечное платье из розоватого атласа, а Люсьен нашел самый неприлично крупный бриллиант, какой смог, для ее кольца. За это время их милости Хоксклиффы вернулись из Вены вместе с леди Джасиндой и мисс Карлайл. Теперь семейство Найт, за исключением паршивой овцы — лорда Джека, было в сборе и толпилось в переполненной, весело-шумной гостиной Гленвуд-Парка.

Элис была очарована своими деверями и невестками.

Красавец герцог Роберт и его очаровательная молодая жена Бел объявили, что весной они ждут благословенного события. Элис решила, что Роберт, патриарх семейства, выглядит немного устрашающе, хотя было ясно, что он прямо-таки позорно благоговеет перед своей женой. Элис полюбила эту остроумную, всем известную Бел с того момента, когда эта женщина обняла ее при первой встрече и назвала сестрицей.