все же социальная изоляция Павла «отсутствие у заговора глубоких, «ко­ренных» целей преобразования – все это было зало­гом «неминуемого» успеха. В этом было главное от­личие тогдашних событий от декабристского дела и следующих этапов освободительной борьбы…

Субъективное представление «людей 11 марта» о своей исторической роли, было, впрочем, много шире, нежели объективные результаты. Часто употреблялись формулы «тираноборство», «освобождение от рабства», «подвиг Брута»…

Однако эти слова были лишь символом определенных намерений, оценкой того направления, куда шел век, но не большинство участников заговора.

В то же время ранний, «утробный» этап Дворянской революционности, преддекабристские элементы совре­менные исследователи находят у молодых московских свободолюбцев, идеология ко­торых сложно, противоречиво осваивала политические события 1796 – 1801 гг.

Многими чертами 11 марта 1801 г: – еще событие ушедшего XVIII столетия, но современникам и потом­кам придется не раз задуматься и над странной, тра­гичной, противоречивой фигурой Павла, и над удивля­ющей, страшной исторической логикой заговора – «бесславные удары», падающие на «увенчанного злодея», и над тем, что постепенно новый смысл приобретают такие, например, важные, старые идеи и слова, как тирания, рыцарство, революция, народ.

11 марта 1801 г. было действительным началом рус­ского XIX столетия – и не в том смысле, как это казалось дворянам, ликующим на улицах Петербурга.