— Да никак пока.

— Хочешь, я поговорю с Федором… Или нет. Давай я объявления повешу в нашем поселке — может, кто сдаст вам?

— Нелька, ты представляешь, сколько в вашем поселке может стоить дача на лето?

— Честно говоря — нет…

— Думаю, в крайнем случае, мы сможем как-нибудь обойтись, здесь вполне хороший воздух, где мы снимаем комнату…

— Ленусь, только ты не обижайся, может тебе попробовать через Интернет? У меня тут соседка нашла себе…

— Дачу?

— Нет, — Нелька засмеялась. — Мужа. Ты представляешь? И не то что там какого-то пузатого немца из глухой деревни под Дрезденом… А нормального русского человека, москвича…

— Ой, Нель. Это уже край. С животом-то как русских москвичей искать, да холостых, да на голову не сдвинутых? «Ау! Не найдется ли случайно любителей беременных женщин? С видами на будущее… И человек чтоб был хороший…»

— Нет, нет, подожди! Не заводись. Ничего дурного в этом нет. Знаешь, есть ведь мужчины застенчивые… Есть такие, что работают с утра до вечера, вокруг них — одни мужчины… Им негде познакомиться.

— У них есть соседки, есть прохожие, есть продавщицы в магазине… Любовницы, на которых они не хотят жениться…

— Ну ладно. Ты попробуй. За спрос денег не берут. Знаешь названия сайтов?

— Нет, и смотреть не буду.

— Хорошо, я сама посмотрю. Или нет, хочешь, приезжайте с Варькой, тут же совсем недалеко — помнишь, вы как-то на трамвае к нам приехали? Она поиграет с моими архаровцами, а мы с тобой глянем. Вместе — не стыдно.

— Давай, — с неохотой согласилась я.

Я не верю в такую помощь судьбе. Я не люблю мужчин, которые дают о себе объявления с фотографией и потом перебирают снимки претенденток. И вообще — встреча происходит в нужное время в нужном месте или не происходит. И, скорей всего, это записано в некоей книге судеб. Иначе как — хаотичное движение молекул? Без смысла и законов? Ведь иногда не понимаешь: почему тебя так влекло туда, в тот вечер, когда ехать надо было совсем в другую сторону?

Почему много лет назад я вышла из метро и пошла пешком, не стала дожидаться троллейбуса, задела обо что-то ногой, порвала колготки, вернулась к метро, зашла в маленький магазинчик, долго искала новые колготки, ничего не купила — там были ажурные, блестящие, черные, с бабочками, а обычных, тонких, невидимых на ноге не было. И я пошла домой, прикрывая дырку большой сумкой с конспектами и книжками, шла пешком по той же дороге, на которой пять минут назад споткнулась, а какой-то молодой человек с веселыми темными глазами спросил меня:

— Вас укусила собака?

Зачем я пошла пешком, зачем вернулась за колготками, почему я вообще в этот вечер так рано возвращалась домой, сидела-сидела в библиотеке, вдруг встала в семь часов и ушла? Чтобы через семь лет после этого родить Варю. Чтобы Саше Виноградову было о чем спросить хорошенькую студентку, спешащую с дыркой на коленке навстречу своей судьбе… Я часто вспоминаю этот вечер, определивший всю мою жизнь. Вечер случайностей. Я не могу себе представить свою жизнь, по крайней мере, прошлую, без Саши Виноградова. А всего этого могло не быть, если бы я просто дождалась троллейбуса. Саша случайно оказался в нашем районе. И тоже шел к метро пешком, решил прогуляться.

Неужели можно вот так повернуть линии судьбы и познакомиться, дав объявление в газете? «Ищу девушку в рваных колготках, симпатичную, верную, непритязательную, готовую ждать годами и не дождаться — меня, лучшего из мужчин…» А я ищу — кого? Одна мысль о том, что сейчас я буду перебирать фотографии мужчин, которым предложу в будущем со мной спать, повергала меня в ужас.

— Не боись, — подмигнула мне интеллигентная Нелька и смело набрала название сайта. — Я, знаешь, сколько раз сюда лазила? Когда Федор совсем уже наглеет. Вот, думаю, найду себе человека и уйду!

— Нашла?

Она засмеялась.

— Но я же Федора люблю, ты знаешь. Мне остальные не нравятся… Так, вот смотри, сейчас мы анкетку на поиск заполним. Возраст — до сорока пяти. Старперы нам ни к чему, с их инсультами и горшками… Русский? Да. Для брака? Да. Или серьезных отношений… Так… Ну вот, смотри сколько… Давай на фотографии взглянем…

Чем больше мы смотрели и читали, тем тошнее мне становилось. Этот пишет «Зарабатываю врачеванием, предпочитаю барышень, извините, не стареньких», у другого — морда такая испитая, что позвонить ему может лишь такая же любительница абсента… Тот называет себя «Пусиком», этот пишет, что ищет женщину для брака, но предупреждает: «Люблю сладенькие попочки с курчавыми волосиками». Хороший муж будет, с таким солидным опытом исследования попочек.

Наконец Нелька выбрала двух москвичей — Олега и Юрия, обоих сорока двух лет, с очень обтекаемыми объявлениями, вполне скромными. По фотографиям ничего понять было нельзя, кроме того, что у них нет усов, бороды и внятных следов порока на лице. Один даже показался мне слишком растерянным для виртуального знакомства.

— Так, писать письма мы им не будем. Смотри, оба дали телефоны. Причем домашние. Порядочные люди, раз городские номера дают. Ну что, звоним?

— Давай ты, а, Нель? Но вообще это бред.

— Никто тебя не заставляет сразу с ним спать. Встретишься, почувствуешь, что ты — красивая женщина, что вокруг много мужчин… Других… — она взглянула на меня. — Звонит?

— Кто?

— А есть еще кто-то?

— Нет, — почему-то мне не хотелось рассказывать Нельке о Жене, тем более — о Толе Виноградове. — Никто вообще не звонит. Даже мама.

— Ну мама — это ладно… А Виноградов — свинья… Да. Но ведь ты знаешь — чем дольше он отсутствует, тем сильнее потом влюбится в тебя.

— Да, Нель. Но мне дальше будет не тридцать семь, — наоборот — тридцать девять. И дальше — сорок.

— И что? Он так к тебе привык, что не видит твоих морщинок. Да их и нет пока… не очень заметно…

Я не стала спорить, жалея Нельку. Мы с ней ровесницы — по поколению, а по возрасту она даже на год старше. Я-то знала и знаю, что только женщина может нежно любить отвислый живот и тяжелый запах стареющего тела своего возлюбленного, которого она знали юным и стройным. А уж что касается мужчин… Редчайшие мужчины с нежностью гладят трогательные морщинки любимой девушки и не видят, что их девушке уже шестьдесят три.

Мужчины беспощадны и жестоки, как сама природа. Страсть не может превратиться в нежность. Если нежность была с самого начала, она может остаться и заменить остывшее влечение. Если же ее и тогда не было — то кроме раздражения и отвращения искать в том же мужчине, который томился и маялся от любви — нечего.

— Все. Давай, звоним, — она набрала первый номер и дала мне трубку.

— Алё, — ответивший мужчина, похоже, спал.

— Здравствуйте… — я посмотрела на Нельку, она ткнула пальцем в имя «Олег», — Олег. Вы давали объявление в Интернет? О знакомстве?