– Поддерживаю. – Согласился Дроздов. – А прикрытие? Они не должны рассеяться по лесу.

– Сделаем “коридор” до объекта. – Предложил другой командир:

– Снимем бойцов с позиций и марш-броском в тыл к грузовикам.

– Позиции обнажать нельзя! Снимите половину ребят, а остальные пусть остаются. – Приказал Петр Никитович.

Когда до дачи Сивого оставалось с полкилометра, машины с боевиками остановились. Но не успели бандиты выйти из кузовов, раздались два выстрела.

Обе гранаты попали в цель. Машины вспыхнули. Вопли раненых, матерная брань смешивалась с гудящим звуком набирающего силу пожара. Оставшиеся в живых боевики, стреляя по кустам, бросились врассыпную. Залегшие за деревьями солдаты открыли ответный огонь.

Некоторые выстрелы достигали цели, но многим бандитам удалось залечь в кювете. И теперь они нервно стреляли во все стороны.

– Сдавайтесь! – Крикнул кто-то из солдат.

Отозвавшийся бандит осведомился об умственных способностях воина и, подтверждая свое нелестное мнение, выпустил в сторону предложившего короткую очередь.

Взорвались топливные баки сначала у одной, следом у другой машины. Пылающий бензин потек по дороге, залил обочину. Такое нападение с тыла вынудило боевиков сменить расположение, и при этой передислокации они понесли большие потери.

Наконец, через десять минут после первого выстрела, оставшиеся в живых бандиты начали бросать оружие и поднимать руки. На них надели наручники и приковали к деревьям. Из полусотни боевиков осталось едва ли полтора десятка.

После нейтрализации резерва Сивого, солдаты возобновили обстрел дома из гранатометов. Но дача на огонь упорно не отвечала. Лишь около забора появилось какое-то дрожание воздуха.

У одного из солдат, стоявшего в оцеплении с наветренной стороны появилась резь в глазах. Внезапно он начал истошно кашлять, хватаясь руками за горло.

– Газы! – Понял кто-то.

Окоп несчастного находился в самой низине, и помочь ему не удалось. Зато остальные бойцы натянули противогазы и продолжали удерживать свои позиции.

Видя, что обстрел дома не приносит почти никакого результата, кроме его постепенного разрушения, минометчикам дали приказ повалить забор.

После пристрелки, несколько бетонных плит были повалены. Увидев, что путь свободен, какой-то лейтенант заорал:

– В атаку! Вперед!

Бойцы встали из окопов и побежали к дому.

– Стой! – Крикнул Дроздов, но его услышали немногие. Приблизившись к забору на сотню метров, солдаты попали под заградительный огонь внезапно оживших пулеметов.

Большинству удалось спрятаться за деревьями, но были и жертвы.

– Минометчики должны подавить огневые точки. – Приказал Петр Никитович.

– Легко сказать. – Возразил капитан спецназовцев:

– Это настоящие доты на вышках. Их не снять.

– Но должен же быть выход…

И выход нашелся. По рации Дроздову передали, что оцепление спецназа около указанного Дарофеевым холма задержало выезжающую машину. В ней были двое. Судя по описанию, Рыбак и Сивый.

– Вот теперь они в наших руках! – Обрадовался Петр Никитович.

Он взял с собой несколько бойцов и отправился к потайному ходу. Там, около разверстого холмика, их ждали спецназовцы. Они охраняли двух людей. Старика и мужчину средних лет.

– А, Сивый. – Поприветствовал преступника капитан. – Давненько мне хотелось с тобой встретиться. Давненько…

– Веришь, а я бы пережил и без нашей встречи… – Огрызнулся Иван Анатольевич.

– Не горячись. Лучше скажи, в этом проходе нет ли каких-нибудь ловушек? Ты же на них мастер…

– Сам проверяй. – Ласково проговорил Сивый и сплюнул.

– И проверю. Приведите пленных.

Вскоре появились обгоревшие боевики.

– Смотри, Сивый. Я их пущу вперед. Не жалко? Твои же ребята.

– А чего их жалеть? Каждому вышка светит.

– Ну, раз так…

Отряд из нескольких закованных в наручники бандитов и десяток спецназовцев углубились в тоннель. Одного из преступников вытолкнули вперед, и он обречено вышагивал по центру коридора.

Внезапно тишину разорвали выстрелы. Бандит упал, не успев даже отпрыгнуть. Пули пробили ему грудь, он захрипел и скончался.

Шедшие сзади, заметили места откуда велся огонь. Прозвучало:

– Ложись!

Вслед за этим – взрыв гранаты.

Смертником избрали следующего. Этот крался по стенке. Но и его постигла участь предшественника. После третьей смерти, ловушек больше не было. Бойцы беспрепятственно продвигались вперед.

Они дошли до автостоянки, и нашли дверь, ведущую в дом Сивого.

– Интересно, – Поинтересовался кто-то из спецназовцев. – Там слышали наши взрывы?

Но его опасения оказались напрасными. Преодолев дверь, отряд оказался в небольшом пустом помещении. Из него был второй выход. Бойцы приоткрыли дверь и выглянули за нее. Там был длинный коридор. Людей не было.

– Давай. – Сказал Дроздов.

Боец, всю дорогу несший небольшой зеленый ящичек, сорвал с него пломбы и открыл. Внутри оказались пять странного вида гранат.

Все надели противогазы, и первая граната полетела в коридор. Послышалось слабое шипение и все стихло.

Через минуту отряд безбоязненно вышел из комнаты. Все видимое пространство заволокло дымом. Бойцы начали методичный обыск всех помещений. В некоторых из них обнаруживались люди. Кто смеялся, кто плакал, кто бессмысленно смотрел на стену. Мужчин обезоруживали и связывали попавшимися под руку веревками, кусками ткани. Женщин, а их здесь было большинство, оставляли без внимания.

Дроздов держался сзади и пытался наскоро обыскать попадавшиеся на пути комнаты. Но ничего интересного, кроме оружия и личных вещей, в них не было. Вскоре подошла подмога. Вторая граната с психохимическим газом нейтрализовала следующий подземный этаж.

Через двадцать минут все было кончено. Отравленных боевиков по двое выволакивали из дома и сажали под прикрытием автоматчиков во дворе. Впрочем, бежать никто и не пытался.

1.

На свежем воздухе бандиты вскоре отдышались. Приходя в себя после воздействия наркотического газа, и постепенно осознавая свое незавидное положение, они сперва недоуменно хлопали глазами, потом начинали ругаться. Охранники не обращали на оскорбления почти никакого внимания. Разве что легонько стукали прикладами автоматов наиболее рьяных сквернословов.

Пожар, разгоревшийся на надземных этажах быстро потушили. Теперь дом производил впечатление лачуги, разрушенной во время войны. Однако, все подземное хозяйство сохранилось полностью.