Я смеялась, взмахивая волосы, пока мы танцевали, и все больше и больше заключенных вскакивали, присоединяясь к нам.

От рук Сина на моем теле поднимался жар, а то, как он исполнял песню, не испытывая никакой неуверенности, вызвало на моем лице широкую улыбку.

Я потянулась рукой назад через плечо, обхватив шею Сина, пока мы танцевали, и он застонал, когда я притянула его ближе, его щетина зацепилась за мои волосы.

Мы пропели примерно три четверти песни, прежде чем охранники испортили ее, угрожающе стуча дубинками по столам и крича, что отправят людей в яму, если мы не остановимся.

Син отпустил меня и начал перепрыгивать со стола на стол, продолжая демонстративно петь, а охранники преследовали его.

Я спрыгнула со стола с пьянящим смехом и побежала к Роари, проталкиваясь сквозь членов его банды, прежде чем наклониться и заговорить с ним.

— Спорим ты не украдешь пудинг у Пудинга, — прошептала я ему на ухо, и от его ответной ухмылки у меня заколотилось сердце.

— Слишком легко, — сказал он, когда с моих мокрых волос капнула вода на его колено.

— Пока он его ест, — добавила я, подмигнув ему, и, оттолкнувшись от стола, направилась к выходу.

Я заметила Гастингса, когда вышла в коридор, и остановилась, чтобы поговорить с ним.

— Спасибо за мой подарок, ragazzo del coro40, — низким голосом сказала я. — Но как вы думаете, могу ли я попросить еще один?

— Разве яблока не достаточно? — спросил он, слегка нахмурившись, словно удивляясь, с какой стати он вообще сделал это для меня. — И ты только что устроила сцену в столовой, так что мне не стоит давать тебе никаких привилегий.

— Я знаю, — согласилась я, продвигаясь вперед, пока не оказалась прямо в его личном пространстве, и соблазнительно понижая голос. — Просто… я такая мокрая.

Гастингс долго смотрел на меня, словно не зная, что сказать на это, и я отступила назад, показывая на свою промокшую одежду.

— О. Точно. Твоя одежда мокрая, — пробормотал он, опуская взгляд на пол.

— А что еще я могла иметь в виду? — спросила я в замешательстве.

— Ничего, — промямлил он. — Ничего другого.

Он махнул на меня рукой, используя свою магию воды, чтобы вытянуть жидкость из моих волос и одежды, и я усмехнулась ему, прежде чем отвернуться и направиться к телефонным аппаратам в дальнем конце зала.

Там уже стояла длинная очередь, но я проигнорировала ее, проходя мимо всех, кто стоял в очереди, пока не оказалась у самого начала.

Стоявший парень сердито фыркнул, когда я переместилась, чтобы встать перед ним, и я лениво перевела взгляд на него. Он был выше меня примерно на полметра и вдвое шире. Мой взгляд скользнул по символам на лацкане его комбинезона, пока я оценивала его.

— О, ты Экспирианский Олень-перевертыш? — с любопытством спросила я.

— И что с того?

— Просто ваш вид довольно редок. Наверное, потому что на них охотились до полного исчезновения… Волки, — я оскалила на него зубы, и он вздрогнул. — Ничего, если я поговорю вместо тебя по телефону? — сладко спросила я.

— Ага, конечно, — пробормотал он. — Как скажешь.

— Спасибо, пупсик, — я пару раз потрепала его за щеку и перешла к своей очереди.

Девушка, которая как раз заканчивала, быстро прервала разговор и протянула мне трубку. Я широко улыбнулась, взяв ее, набрала номер Данте и прислонилась к стене.

Прошла минута, прежде чем звонок соединился с тюремной шпионской техникой, а я нетерпеливо постукивала ногой, пока на линии не раздался голос моего кузена.

— Роза?

— Привет, Данте, как там все?

— Хорошо, все в порядке. Мама переживает из-за тебя, а у Фабрицио появился новый парень. Тетя Паула наконец-то удалила ту штуку с ноги, а свадьба Элейны была потрясающей. Я перепил твоих напитков, и меня пришлось увозить домой на тележке.

Я рассмеялась, прикрыв глаза, слушая его голос, позволяя ему омыть меня и перенести обратно домой, в огромный кремовый особняк с видом на виноградники, где было больше Волков, чем можно было сосчитать, и больше любви, чем можно было когда-либо получить. Он отрывочно рассказал мне о всех наших тетях и кузинах, о своей жене и детях — больше информации, чем я могла воспринять за один раз, но было только одно, что действительно имело значение. Все они были в порядке. Все счастливы. Все ждали моего возвращения домой.

— Как ты, Роза? — спросил Данте. — Все идет хорошо?

— Да, — ответила я, сразу же переходя к нашим отрепетированным фразам. — Все замечательно, не считая того, что моя кровать неудобная. — Возникла непредвиденная проблема.

— Может, ты попросишь кого-нибудь ее починить? — Ты можешь решить эту проблему, находясь там?

— К сожалению, нет. Все кровати одинаковые. Охранников не волнует, что нам неудобно, — вздохнула я. Мне понадобится твоя помощь.

— Мы скучаем по тебе здесь, — сказал он, ожидая моего следующего закодированного сообщения.

— Я все время вспоминаю то лето, когда мы чинили машину дедушки, — медленно сказала я. У меня проблемы с резервуаром Подавителя Ордена.

— Ты знала этот двигатель изнутри, — ответил он. — Я был удивлен, что что-то пошло не так.

— Ну, я думала, что знаю двигатель до мелочей, — согласилась я. — Я штудировала то руководство день и ночь… но когда дело дошло до работы над ним, я поняла, что изучала не ту модель.

Наступила тишина, пока Данте соображал, что я пытаюсь ему сказать, и я надеялась, что он сможет это понять. Он начал смеяться, но я слышала фальшивый тон. Он знал так же хорошо, как и я, как было важно, чтобы я смогла нейтрализовать эту машину. В противном случае я вообще отсюда не выберусь.

Я слышала, как он постукивает по клавиатуре, быстро прочесывая интернет, чтобы выяснить, какие еще модели могут быть у этого резервуара.

— Я даже не знаю, почему я думала, что он настолько старый, — вздохнула я. — Это была гораздо более новая модель.

— Ну, дедушка всегда любил получать все самое лучшее. Помнишь, как он купил тот чан для мороженого? — спросил он, сделав ударение на слове «чан», что, должно быть, означало модель резервуара, хотя и не того, с которым я столкнулся.

— Нет, — нахмурившись, ответила я. — Не думаю, что я была там.

— Ну, ты, должно быть, была там, когда он купил насос41 для колодца в конце виноградника?

— О да, я помню насос, — согласилась я.

— Он, должно быть, перекачал около трехсот галлонов воды с помощью той штуки, — добавил Данте.

— Скорее пятьсот, — сказала я, почесывая щеку, чтобы скрыть ухмылку.

— Вообще-то да, ты, наверное, права, — согласился он. — Эта штука выглядела