юной тогда ещё жизни в начале августа 1954 года. Об этом у меня даже есть запись в дневнике:

«2 августа 1954 года. Понедельник:…устроился на рудник. Пока с месяц буду учеником электрика, а дальше буду работать самостоятельно. Осипов кое-что предлагает. Сегодня первый день отработал в бригаде монтажников. Разбирали электромотор в компрессорной: меняли подшипник, изоляцию колец, заливали мастикой высоковольтную проводку. Кое с чем познакомился. Профилактика…

8 августа 1954 года. Воскресенье: Уже неделю отстукал. Работаю в бригаде монтажников или под руководством Осипова. Два раза был на подстанции. Большей частью работаю в компрессорной с моторами, реостатами, сборками, проводкой. Мишка Редьков на работу ещё не устраивался, гуляет. Это мы с ним вместе сбежали из дальрыбвтузовского общежития на 14-м километре Владивостока, где человек на человеке сидел, и света нет по ночам, а днём – шум, гам, и готовиться совсем нельзя. Он тоже с 35-го года. Сегодня, может быть, схожу к нему…

24 августа 1954 года. Понедельник: Итак, друзья весёлые, простились мы со школою. Живу, работаю – учусь. С первого сентября буду уже самостоятельно. Здесь у нас организуется техучёба – три месяца. Буду ходить. Надо стать настоящим электриком…»

Вот о чём я уже думал тогда. Но всё же первым подтолкнул к этой мысли именно мой шеф и настоящий в моём тогдашнем понимании электрический бог и не иначе. Честное слово, я был в него тогда просто влюблён – в этого всегда спокойного, корректного и интеллигентного человека, знающего об электричестве практически абсолютно всё. Да, сначала, как я и записал в дневнике, он направил меня учеником в бригаду электрослесарей, занимающихся ремонтом практически всего рудничного электрооборудования. В бригаде меня приняли как своего и сразу включили в общую работу. Первый мой рабочий день начался в огромном корпусе загадочного для меня в ту пору компрессорного цеха, куда посторонним заходить было категорически запрещено. В высоченном и просторном светлом зале цеха стояли в ряд огромные под потолок литые корпуса мощных германских компрессоров, производивших сжатый воздух, который по трубным магистралям нагнетался в забои рудника. Там, в горных забоях, только на сжатом воздухе работали бурильные станки-перфораторы и погрузочные машины, загружающие отбитую взрывами проходческую породу в вагонетки. Электричество под землёй использовалось только в технологических штреках – для освещения, вентиляции и транспортировки породы, руды и крепёжного леса.

В этом вечно гудящем зале мы проработали недели две: разбирали огромный электродвигатель одного из компрессоров, чтобы заменить рассыпавшиеся подшипники, и один из генераторов постоянного тока, вышедший из строя. Здесь я впервые на практике понял разницу между постоянным и переменным токами. Оказалось, что все эти гигантские компрессоры и их двигатели работают только на постоянном токе, а переменный ток используется только для освещения и для двигателей генераторов, вырабатывающих этот самый постоянный ток. Впервые увидел, как чёрные угольные контактные щётки снимают с быстро вращающегося ротора почти бесшумно работающего генератора этот эксклюзивный для приборных агрегатов компрессоров постоянный ток. Потом ещё недели две проработал в самом электроцехе, где помогал ремонтировать электромоторы и шахтные пускатели к ним. Так я познавал на личном опыте азы своей первой рабочей профессии.

Кстати, по-прежнему не оставлял меня без своего внимания и сам главный энергетик рудника Осипов. Он время от времени выдёргивал меня из электроцеха, и мы шли с ним на рудничную подстанцию, где он меня подробно знакомил там со всем оборудованием, показывал, как с помощью контрольной лампочки отыскивать в сборках перегоревшие предохранители и как их менять. Оказывается, он между делом готовил меня на должность дежурного электрика подстанции, которая практически безнадзорно стояла на отшибе от рудоуправления, а от безопасности её зависела вся деятельность рудника. Я сразу же завёл и свою контрольную лампочку и всегда её носил на работе с собой. В конце месяца Осипов уже просто обязал меня не менее двух раз ходить на подстанцию и самому проделывать все контрольные операции по проверке нормальной загрузки всех работающих фидеров.

По окончании первых двух месяцев такой учебной работы я получил первый в своей жизни профессиональный документ. Осипов совсем буднично вручил мне удостоверение электрослесаря 6-го разряда, которое хранится у меня до сих пор. Хотя по действующей ещё в те годы 8-разрядной квалификационной рабочей сетке это был не очень высокий разряд, но буквально через пару лет всего эта самая сетка была в корне изменена, и мой записанный в удостоверении шестой разряд стал сразу высшим. И совсем скоро это моё удостоверение однажды мне вдруг неожиданно помогло в одной жизненной ситуации.

Но это было уже потом. А тут жизнь двигалась всё ещё своим порядком. Получив такой важный на самом старте моей взрослой жизни своеобразный рабочий диплом, каким мне тогда, не скрою, и в самом деле показалось это скромное удостоверение, я даже несколько возгордился, потому что ещё никто из моих друзей к тому времени не имел такого значимого документа. И Всевышний мне тут же с отеческой улыбкой погрозил пальчиком: не зазнавайся, мол, мальчик. А случилось вот что. Уже вообразив себя чуть ли не настоящим асом в освоении профессии электрика, я как-то однажды, насвистывая мотивчик какой-то легкомысленной песенки, уверенной походкой вхожу в тесное помещение подстанции, наполненное бодрящим, густо ионизированным воздухом от бесшумных микроразрядов работающих под постоянной нагрузкой силовых кабелей, протискиваюсь в узкую щель между кирпичной стенкой подстанции и тыльной стороной всего порядка сборок с абсолютно обнажёнными контактами всех находящихся под напряжением фидеров, вытаскиваю из кармана свою контрольную лампочку и начинаю проверять исправность мощных предохранителей: контакт – заземлённый корпус сборки, снова контакт – корпус и т. д. Процедура, вообще-то, необязательная, поскольку не было в данный момент ни одного сигнала об отказе работы какого-либо отдельно взятого фидера. А так просто, видимо, чтобы себе самому показать: вот, мол, каким я уже умелым специалистом теперь стал. И вдруг, где-то на середине всего порядка сборок, глядя на мощные контакты очередного фидера под рабочим напряжением в 380 вольт, я всего на секунду отвлёкся и вторым проводком своей контрольной лампочки, вместо корпуса сборки, прикоснулся ещё и к другому из трёх контактов силового кабеля. Двухсотдвадцативольтовая лампочка буквально взорвалась прямо перед моими глазами: короткое замыкание! Ослеплённый яркой вспышкой, я прямо-таки спиной по стене сполз на холодный бетонный пол и закашлялся от едкого дыма с привкусом горелых металлов и пластмассы, заполнившего всё помещение подстанции.

Конечно, я был здорово ошарашен таким неожиданным происшествием. Но тут же полыхнул в мозгу вопрос удивления: а вот почему автоматически не сработал настенный рубильник, к которому подключён главный силовой