– Колдун?

– Да, один из Братства. Он и поведал эту замечательную историю. Пришлось прижать умертвие императора, чтобы узнать подробности.

– И какие цели преследуют массены?

– Установление нового, справедливого и разумного миропорядка, какие ж еще? – Д’Амарьяк презрительно фыркнул. – С помощью магии и науки. Они продолжают исследования, пытаются создать на основе того вируса нечто, лишающее драконов разума и свободы воли. Драконы в роли преданных псов, каково, а?

Антуан сжал кулаки. Ученые! Благородные цели! Если им удастся, мировая война, прекращенная Бастельеро, покажется цветочками. Ведь никто и никогда не сумел использовать драконов в войне, а эти – сумеют. Десятки ящеров, с воздуха поливающих города огнем, жгущих армии на марше, способных мгновенно перемещаться куда угодно! Сохрани Единый от такого кошмара!

– Поэтому их надо уничтожить, – кивнул Д’Амарьяк. – Я встречаюсь с коллегами завтра вечером, надо скоординировать действия. И еще, де Флер, среди нас предатель. Кто-то из Ордена сливает информацию массенам. Они до сих пор ищут бумаги того самого Бастельеро, потому что проклятый некромант, прикончив Массена, забрал его архив! И Орден Лилии этот архив так и не нашел. Возможно, Бастельеро успел его передать своей родне в Астурии, возможно, спрятал во Франкии. А может быть, вообще где-то на Пустоши, с них, некромантов, станется! И только представь, что будет с Франкией, если этот архив всплывет!

– Да уж, войну со всем континентом нам не выдержать, – вздохнул Антуан, про себя подсчитывая активы и размышляя, достанут его в Кордильерах или нет? Пожалуй, не достанут. Но вот Франкия… все же он здесь родился. Да и титул. И вообще, он еще побарахтается! – И что мы будем делать?

– Поедешь в Виен, встретишься с Бастельеро и расскажешь все. Язык у тебя подвешен, как у балаганного зазывалы, так что убеди его, что мстить уже некому и что мы, демоны подери, друзья и союзники навек. Обещай ему… да что хочешь обещай! И параллельно начинай искать крота, это совершенно точно кто-то из высших офицеров. В Виен подключи к расследованию Тори, есть у меня подозрение насчет нынешнего главы массенов. – Д’Амарьяк злобно хмыкнул и подвинул к Антуану листок бумаги с именем, но в руки не дал. – Прочитал? Запомнил?

– Запомнил, – кивнул Антуан, почти не удивленный кандидатурой.

– Вот и молодец. Действуй, барон, действуй!

Виен, Астурия. Вилла «Альбатрос»

Рина

Когда Людвиг, поминая Баргота, политику и любимое начальство в различных позах, умчался на службу, Рина вздохнула с облегчением. Или с разочарованием. Она сама не понимала, чего больше. С одной стороны, от признаний Людвига ей хотелось взлететь и петь, словно жаворонку на рассвете. Пусть он не сказал «люблю», но он искренне заботился о ней, и его страсть… ох…

Ринка прижала ладони к щекам, чтобы немножко их остудить. Горели. И что-то такое внутри трепетало и жаждало продолжения. Можно прямо сейчас, на худой конец – вечером, в опере. Интересно, в Виенской опере предусмотрены места для поцелуев?

А с другой стороны, его пассаж о драконах спутал все ее планы. Ей нужно, необходимо было показать ему Фаберже! Сейчас же! Чтобы никакие тайны и недомолвки не стояли между ними! Чтобы Людвиг помог ей, ведь малыш растет, а Рина даже не знает, как за ним ухаживать! Ей срочно нужна помощь!

Но если Людвиг настолько зол на драконов (интересно, почему?), что в самом деле убьет Фаберже? Или перепугает до смерти, вряд ли новорожденный дракон обладает настолько крепкой психикой, чтобы пережить встречу с разъяренным некромантом! Людвиг, конечно же, до кончиков ногтей утонченный аристократ, не мыслящий трапезы без двенадцати столовых приборов, и предпочитает уничтожать противника презрительным движением брови, но в поединке со взрослым драконом Рина бы определенно поставила на Людвига. Даже после того, как видела расплавленную драконьим плевком статую.

Ладно. Страдать и сомневаться все равно некогда, надо обращаться за помощью к доктору Курту. А Людвигу она непременно все расскажет. Сегодня же. Найдет подходящий момент, когда ему будет не до злости, и расскажет.

Кажется, она снова покраснела, представляя в деталях этот самый момент и вспоминая, какое у Людвига было лицо… Боже… разве может мужчина быть настолько открытым, нежным и беззащитным? Словно он не занимался с ней любовью, а дарил ей душу и сердце.

Ринка так глубоко задумалась – или размечталась? – что не заметила, как в будуар вошел вызванный ею Рихард.

– Кхе… ваша светлость? – ему пришлось напомнить о себе.

Рина встрепенулась и попыталась спрятать руки за спину, словно ее застукали на чем-то неприличном. Хотя она просто сидела в кресле и думала о муже. Законном муже, между прочим! И тут совершенно нечего стыдиться!

– Рихард, – начала Ринка, пытаясь взять себя в руки и сосредоточиться на важном деле, а не на эротических фантазиях. – Как вы считаете, если я возьму с собой девушку с оружием, сведущую в убийстве, Людвиг не будет возражать?

– Вы имеете в виду мадемуазель Бальез? – невозмутимо уточнил дворецкий.

– Да. Хочу проехать по магазинам.

– Думаю, мадемуазель сможет вас защитить. Позвонить ей? – Дождавшись кивка Рины, он уточнил: – Где вы предпочитаете с ней встретиться?

– Пожалуй, в салоне мадам Шанталь. Через час. А я пока зайду в лабораторию, надо навестить малыша. Машину подавайте через полчаса.

Звать Тори домой Ринка сочла преждевременным. Не стоит нервировать Людвига информацией о том, что она общается с его бывшей любовницей и коллегой. Или соперницей? Черт разберет эти конторы, то они сотрудничают, то строят друг другу пакости, то все одновременно. Прямо как у нас.

И еще неизвестно, что Людвига напрягает больше – дружба жены с бывшей любовницей или общение поднадзорной иномирянки со спецслужбами вероятного противника. Впрочем, прямо сейчас Ринку это не волновало, как и мнение клуш на лавочке у подъезда, в данном случае – великосветских сплетниц. Пусть сколько угодно живут «как положено» и «как все», играют в свои дурацкие общественные игры, Ринка плевать на них хотела.

Тори – бесценный источник информации, Тори может ее защитить в случае чего, и с Тори не нужно притворяться такой же клушей, как «правильные» дамы. А что Людвиг с ней спал, так и что? Это было до его знакомства с Риной. Она тоже не в монастыре все свои двадцать лет прожила. Людвиг не ревнует ее к бывшим, и она его – тоже. Ей нервы дороги, мало ли сколько у него было любовниц! И жен. Все в прошлом.

Вот если Тори снова полезет к Людвигу в постель, тогда…

Впрочем, в такой вариант Ринка не верила. Ему спать-то некогда с его службой, какая тут, к Барготу, любовница!

Ринка хмыкнула, поймав себя на поминании любимого мужнина персонажа. Заразилась. Теперь бы не заразиться от Петюни привычкой дергать лопатками, проверяя крылья.