– Тебе дали хороший совет, воспользуйся им. – Не похож был сидящий в кресле на нехристя, но что-то чуждое звучало в его речи, словно на чужом языке он разговаривал.

– Оба они джинна, – заставил себя вымолвить Приблуда. – А ты – человек, извини, не знаю твоего имени.

– Меня называют Степным Орлом.

– Но ты не перевертень, пан Степной Орел. И не татарин ты. Но и не из наших мест.

– Ты не дурак, Зрячий. – Степной Орел откинулся на атласные подушки, а джинна, стоявшие рядом, улыбнулись презрительно. – Зачем же ты сюда приехал?

– Отец прислали... – сказал Приблуда. – Дали сабельку серебряную, пуль из серебра также и благословили с нечистью биться.

– С нечистью? – переспросил Степной Орел. – С нечистью... И что? Бился? Сколько вас было?

Только хотел Приблуда послать гостеприимного хозяина куда годится, как перебил его Чугайстр.

– Чертова дюжина нас была, – сказал козак. – Атаманом пошел Черепень. И мы, Задуйсвичка, Стриж, Мороз, Качура, Звыняйбатько... Добрые козаки были, только не дошли. Те возле балки погибли, а Черепень с Качурой, да Синица, упокой, господи, его душу, совсем чуток не дошли.

– А зачем? – спросил Степной Орел. – Зачем вы сюда шли? В разведку? Не знали вы, где моя крепость? Или знали?

– Слышали мы о ней. Знали о новой напасти на наши души, – вскинул голову Чугайстр. – О том, что перекрыл степь беззаконный колдун невиданной силы, что даже чумаков убивает, письма к хану перехватывает, мучает христиан нещадно – слышали. Только не вернулся никто из тех, что пошли к крепости, сгинули, как не бывало. И с оберегами, и характерники самые опытные, никто не вернулся.

Пока Чугайстр говорил, на лице Степного Орла расплывалась довольная улыбка, словно похвалу пел ему старый козак, лил на раны бальзам.

– И что же вы? Почему сейчас?

– А вы Лихолета перехватили, – сказал Волк. – Колдуна нашего. С ним еще несколько... Женщин, козаков... Стриж за невестой своей шел... Да не добрался.

– Так они шпионить шли! – воскликнул Степной Орел и ударил ладонями по подлокотникам. – А ведь молчали, слова не говорили. Старик так и подох, молча... А я не мог понять, отчего маг оказался так далеко от своего источника.

У Приблуды кружилась голова, не понимал он чего-то во всем происходящем. Чугайстр, злой и ядовитый Чугайстр, отвечает на вопросы врага, характерник, верность которых Сечи в легенды вошла, предал и переметнулся на сторону врага.

Что-то клокотало в груди парня, жгло немилосердно, словно пламя хотело вырваться наружу и спалить все вокруг, раз уж не получилось у самого Приблуды ни победить, ни выжить.

– А зачем Зрячего привели? – спросил Степной Орел.

– Приблуду? – Волк глянул быстро на парня и усмехнулся криво. – Его сам Лихолет нашел в младенчестве... Из похода привезли, откуда-то из Литвы. Рассказывал, семья отдавать его не хотела, мать голосила, отец за саблю схватился... Только Охрим быстрее оказался. Он всегда с Лихолетом рядом был.

– Брешешь! – выдохнул Приблуда.

– Собаки брешут, – опять-таки с усмешкой ответил характерник, – а я – Волк.

– Брешешь-брешешь! – закричал Приблуда, бросился к Волку, но замер, застрял в воздухе, пропитанном странными пьянящими запахами.

– Пусть он говорит, – ласково произнес колдун. – Он же тебе не мешал. Еще раз попытаешься – тебе будет очень больно. Очень...

– Терпи, сынку, – тихо сказал Чугайстр. – Пусть говорит. За все расплатится.

– Расплачусь! – сказал Волк. – Конечно, расплачусь. За ласку вашу, за прием, за то, что сватов моих погнал сотник со двора, чтобы со зверем на родниться... За смех девичий обидный, когда на танец звал, за причастие, в котором мне ваш поп отказал. Не человек я, сам знаю... В бога верую, водку пью, а не человек!

Начав тихо, Волк сорвался в крик, упал на четвереньки, лицо его стало удлиняться, покрылось шерстью, вой вырвался из груди характерника, превратился в рычание, потом в стон. Человеческий.

Взял себя в руки Волк, остановил превращение.

– Умереть за общество они мне позволяли, а стать таким, как они, – нет. Синице было проще, он был орлом. Летал, ему наплевать было на тех, кто копошился в грязи. Насрать, – засмеялся было Волк, но рыдание вырвалось у него из груди. – Я не хочу за них умирать. И к хану тоже не хочу. Если служить, то магу... Сильному магу.

Мир раскачивался вокруг Приблуды, солнце меркло, окрашивались его лучи в красный, синий, а то и в черный цвет. Стены зала становились прозрачными, будто из льда, видно было, как какие-то тени скользят за стенами, под полом, за потолком.

Люди копошились в пещерах, бегали по коридорам, кто-то кричал, и голос его слышал Приблуда... и не слышал... Солнечный свет лился сверху, с полуденного неба, проникая сквозь толщу земли, мешанину камней и глины, до самого основания крепости и глубже, в темноту, откуда поднималось навстречу почерневшим солнечным лучам ярко-желтое сияние, пронзительное, ядовитое и чужое.

Приблуда зажмурился и застонал.

– Но зачем вы его взяли с собой? – повторил свой вопрос Степной Орел. – Если сам Лихолет не смог справиться, а он сильный маг был.

– Лихолет не знал, есть ли тут источник, – проговорил Волк, а Чугайстр сплюнул на пол, прямо на яркий ковер. – Отправился и не вернулся. Говорил, если источник есть, то он попытается его перехватить у колдуна... У вас, господин.

– А он был дурак, хоть и маг, – снова засмеялся Степной Орел. – Перехватить источник у мага? В его присутствии, в двух неделях пути даже от ближайшего источника?.. О расстоянии до вашего источника в Сечи я уже и не говорю. Он безумец. К старости совсем из ума выжил...

– Он уже делал такое, – сказал Волк тихо.

– Замолкни! – выкрикнул Чугайстр, не сдержавшись.

– И ты перепугался? – оскалил зубы Волк. – Тайну войска запорожского выдать боишься? Не бойся, я ее знаю, и мой хозяин узнает. Делал Лихолет такое, перехватывал источник. В Литве...

Приблуда скрипнул зубами, услышав это слово. Он из Литвы? Его похитили, убили его родителей... и кто? Старый Охрим? Охрим, который не делал разницы между родными сыновьями и Приблудой... И отправил его на смерть. Его, а не родных сыновей.

– В Литве, в германских землях, во Франции, в Турции, – перечислял Волк. – Ты думаешь, почему нанимают войско запорожское за большие деньги, почему называют лучшими пешими воинами христианского мира? Вот за это и называют. Вот за это и платят. Иначе как бы замки, на источниках построенные, взять можно было? Как? Ты же сам сказал, что никто при живом маге или нескольких магах, присосавшихся к источнику, не сможет его перехватить. Сказал ведь?

– Да, – задумчиво протянул Степной Орел. – Сказал. И задумывался над этой загадкой – как падают неприступные замки и крепости... А это, оказывается, старик Лихолет... Жаль... Жаль, что он умер, так и не успев ничего рассказать. Но для чего Зрячий?