– Все верно, все правильно. – Довольный обобщением, он энергично кивнул Пибоди. – Все они морочили мне голову, вот я и отомстил. Видели мою квартиру? Вот каким я стал! Я совершенно уверен, что насчет денег вы ошибаетесь. Они мои: на моих счетах, на мое имя. Владение – это уже больше половины дела, где-то я это слышал. Деньгами владею я, так что лучше предоставьте мне хорошего адвоката, а то я сам вас засужу. Это была самооборона, и в камеру я не вернусь. Вы меня не заставите.

И он сложил на груди руки, выпятив подбородок, – совсем как ребенок, бросающий вызов взрослым.

– Джерри, Джерри. Не могу выразить, как я рада, что сейчас тебя разочарую. – Ева позволила себе один радостный вздох и широкую улыбку. – Сердце мое ликует от благодарности за эту чудесную возможность. Ты сядешь за убийства, выродок. Одно второй степени, три первой. А еще нападение при отягчающих обстоятельствах и все прочее, полный комплект. Ты не просто вернешься в камеру, Джерри, ты проведешь в клетке весь остаток своей мелкой, глупой, жалкой жизни.

– Нет! Только не каталажка!

Она позволила ему вскочить и броситься к двери, но в последний момент повалила его на пол подножкой. Когда он проехался лицом по полу, у нее и вправду заликовало сердце.

– В каталажке тебе точно не место, – согласилась она, надевая ему на руки наручники. От жалости к себе и к своим деньгам он обливался крупными, как виноградины, слезами. – Это называется тюрьмой. Держу пари, это будет отвратительная тюрьма, даже не на нашей планете, и твоему заднему месту там ой как не поздоровится. Там такую мелкую паскуду, как ты, сожрут и не поперхнутся.

– Пойду его зарегистрирую, – вызвалась Пибоди, помогая Еве поставить Рейнхолда на ноги.

– Не надо, им займутся дежурные копы. Лучше мы побалуем себя вкусным ужином с индейкой.

– Действительно!

Вдвоем они выволокли обмякшего, рыдающего Рейнхолда в коридор, навстречу тому, что осталось от его загубленной жизни.

Оставалась еще бумажная бюрократия и прописанные кодексом процедуры, но Ева не сомневалась, что домой они попадут не слишком поздно и не испортят родне Дня благодарения.

– Шампанского! – постановил Рорк. – Вам обеим. За образцово проведенный допрос.

– Шампанского? – Пиболи на радостях сделала книксен. – Я согласна!

– Удачный день, – сказала Ева. Беседу с Балбесом Джо в больнице можно отложить на потом.

Она вошла в дом, полный голосов, музыки, запахов: горящих яблоневых дров, мерцания свечей, цветов, вкусной еды.

Все это и называлось, наверное, семьей.

Они расположись в гостиной. Кто-то мучил музыкальные инструменты, кто-то танцевал, включая – заметив это, она испытала шок – верзилу Кларка, владельца секс-клуба, покрытого татуировками и утыканного перьями. На фоне его кожи цвета слоновой кости кожа его партнерши, маленькой ирландки, поражала белизной. Малютка Белла, поддерживаемая Макнабом, перебирала ножками, подражая танцорам, отбивавшим степ.

Все это действо называлось «сейли», вспомнила она. С этой традицией она познакомилась на семейной ферме в Клэре. Американский праздник приобретал ирландский уклон, что было только к лучшему.

Не дав ей времени уклониться, один из гостей (то ли дядя, то ли кузен) схватил ее за руку и втянул в людской водоворот. Она стала слабо возражать, но он, не слушая, оторвал ее от пола и закружил. Она захохотала, а когда он ее отпустил, споткнулась под заключительный аккорд музыки и оглушительные аплодисменты.

Но шум не прекратился. Посыпались нескончаемые вопросы и комментарии. Она почувствовала себя как на пресс-конференции.

– Полегче! – пришла ей на помощь Шинед. – Давайте по одному. Йен сказал, что ты поймала преступника. Мир сразу стал лучше.

– До поры до времени.

– В данный момент мир хорош. До твоего прихода мы развлекались сами.

– Вот и продолжайте. – Она взяла у Рорка бокал с шампанским. – Быстро ты управился.

– Бутылки ждали откупоренные.

К Еве подошла Надин. Таких крепких объятий Ева от нее не ждала.

– Люблю их, – зашептала Надин ей в ухо. – Всех люблю и хочу за них замуж.

– Сколько ты выпила?

– Как раз нужное количество. Боже, столько веселья! Ты счастливая женщина, Даллас.

– Я чувствую, как мне повезло.

– Мне никогда не было так весело. – Надин высоко подняла свой бокал. – Я сделаю эксклюзивное интервью с тобой и Рорком для «Нау».

– Ничего не выйдет!

– А вот и выйдет! – В лукавых зеленых глазах Надин скакали огоньки озорства и симпатии. – Вы у меня напьетесь еще до пирога!

– Посмотрим, что из этого получится.

– Мне тоже везет. Смотри, Моррис берется за саксофон. Когда он играет на саксофоне, мне хочется за него замуж.

Один из дядюшек затянул душераздирающую песню, и половина присутствующих залилась слезами. Еве понравилась и песня, и слушатели.

К ней полезла обниматься Мэвис, потом Чарльз. Потребность ее обнять возникла, кажется, у всех.

– Я добыл для тебя адресок, – сообщил Чарльз. – Но тебе он, похоже, уже ни к чему.

– И я этому очень рада.

Ей хотелось улизнуть, чтобы снять наверху портупею, но ее остановили глаза Шона и Никси.

– Чего вам?

– Вы поймали злодея, – сказал Шон.

– Верно, поймали.

– Ты сначала врезала ему хорошенько?

Неуемный пострел, подумала она. Она любила его, в частности, за это.

– Нет, но я сбила его с ног. Целых два раза.

– Хоть так.

– Он убивал людей, – напомнила Никси.

– Да уж.

– Больше он не сможет убивать?

– Больше не сможет.

Девочка заулыбалась.

– У меня для тебя подарок.

– Да? Неси!

Она подбежала к Элизабет и вернулась с чем-то четырехугольным в золотой обертке. Ева была неравнодушна к подаркам, поэтому поспешила снять обертку – осторожно, как повязку с раны, – и увидела рисунок в рамочке. На рисунке она узнала себя.

Неумолимый взгляд, пистолет на изготовку, развевающийся плащ. Похоже на иллюстрацию из классического комикса Рорка.

– Это я нарисовала. Мне помогал Ричард.

– Немного, – уточнил он.

– Нет, много, – шепотом призналась Никси.

– Как здорово! Мне нравится. У меня решительный вид. Всем накостыляю по шее!

Никси хихикнула и перевела взгляд на приемных родителей.

– Это было задание. Психотерапевт сказал, чтобы я нарисовала человека, которому я в этот День благодарения больше всего благодарна. Я много думала. Потому что я ужасно благодарна Элизабет, Ричарду и Кевину, но мне не за что было бы их благодарить, если бы не ты. Сзади я написала сочинение. Это тоже задание, как и подарок.