— Однако тем парням, которые поправляли здесь здоровье, наверняка пришлись по вкусу наши условия.

— Да. В хорошую погоду они обычно сидели на террасе. Конечно, выжили не все, — вздохнула Оливия. — Например, у одного бедолаги в голове застряла пуля, и из-за этого он ослеп. Когда у меня было время, я читала ему книжки. Так вот, однажды вечером, пока я читала, он вдруг умер — прямо у меня на глазах. — Голос Оливии охрип от волнения. — Врачи предположили, что смерть наступила в результате смещения пули.

— Господи, какой ужас! — виновато произнес Гарри.

Ему и в голову не приходило, что Оливия и его родители сильно страдали в годы войны. Он думал, они надежно укрыты от бед стенами Уортон-Парка. Но, судя по рассказам, которые он услышал за обедом, им тоже пришлось хлебнуть лиха.

— Здесь была бомбежка? — спросил он.

— На Норидж сбросили несколько бомб, но нас, слава Богу, не тронули.

— В поместье есть жертвы?

— Да, — печально ответила Оливия. — Мы потеряли девятерых парней. Я дам тебе список — может быть, ты навестишь их семьи. А всего несколько недель назад на пляже в Вейбурн-Бич мистер Кумб подорвался на мине. Можешь себе представить горе миссис Кумб.

— Кошмар! Бедная миссис Кумб! Значит, мы остались без управляющего фермерским хозяйством?

— Да. Мы ждали, когда ты вернешься и подыщешь ему замену. А еще... — Оливия закусила губу. — Помнишь Венецию?

Гарри усмехнулся:

— Как ее можно забыть? Такая яркая девушка!

— Да, готовая на любые авантюры. Наверное, поэтому она уехала во Францию собирать сведения для какой-то тайной организации. В общем, три года назад она исчезла, и мы только недавно узнали, что с ней случилось. — Оливия помолчала, потом добавила: — В Париже она попала в плен. Нацисты пытали ее, а потом застрелили.

— Искренне сочувствую тебе, Оливия. Я знаю, как ты ею дорожила, — тихо произнес Гарри.

Оливия сморгнула слезы.

— Спасибо. Как хорошо, что все наконец-то закончилось! Надеюсь, скоро жизнь вернется в нормальное русло. А сейчас, — она прочистила горло и взяла Гарри под руку, — я покажу тебе наш огород. Это почти единственное место, которое не захирело после твоего отъезда.

Она толкнула калитку, и Гарри увидел ухоженные грядки с овощами. Их стало втрое больше, чем раньше.

— Оливия! — восхищенно воскликнул Гарри. Он хотел добавить «милая», но не смог произнести это слово. — Как тебе удалось это сделать без Билла?

— Сама не знаю, — улыбнулась она. — Пришлось научиться. Джек старался изо всех сил, и в результате мы кормили своих пациентов полезными продуктами.

В углу парка, поблескивая на солнце стеклом, виднелась теплица. Гарри пошел туда.

— К сожалению, в теплице дела обстоят не так хорошо. Вместо цветов там выращивали помидоры. Билл, вернувшись, сразу же впрягся в работу. Он завозит семена и сажает, постепенно возвращая теплице былую красоту. Мне кажется, это его успокаивает.

— Зайдем? — Гарри указал на дверь.

— Конечно, если хочешь, — согласилась Оливия.

Гарри распахнул дверь, и в нос ему ударил сильный аромат, пробудивший одну-единственную мысль: Лидия!

На мгновение у него закружилась голова, и он слегка пошатнулся.

— Гарри, тебе плохо? — Встревоженная Оливия тронула его за руку.

— Не надо! — резко осадил он жену, отмахнувшись, и тут же пожалел об этом. — Прости, я... — Гарри осекся и пошел вдоль цветочных рядов, но вдруг с удивлением остановился перед лотком с орхидеями. — Разве они здесь были? Что-то я не помню.

Потрясенная резкостью Гарри, Оливия осторожно ответила:

— Нет. Их привез Билл. Как ни странно, они выдержали долгую дорогу. Правда, Билл каждый день за ними ухаживал, и они зацвели, приехав сюда.

— У Билла природный талант садовода, а орхидеи — невероятно красивые цветы. — Гарри наклонился и вдохнул чудесный аромат, на несколько секунд позволив себе погрузиться в воспоминания о Лидии. Потом он выпрямился. — В Восточной Азии они растут повсюду, особенно их много в Таиланде.

— Билл мне рассказывал, — заметила Оливия, когда они вышли из теплицы и направились к дому. — Вы с ним пережили там страшные времена, однако, по его словам, это очень красивый уголок света.

— Так оно и есть, — пробормотал Гарри.

После ужина Гарри лег в постель к Оливии и, превозмогая себя, обнял жену. Ее тело было совсем не таким, как у Лидии, — слишком округлым и полным. Кожа пугала непривычной белизной, и, что хуже всего, от нее по-другому пахло. Однако Гарри закрыл глаза и, распаляя свою страсть отчаянием, представлял, что он опять в Таиланде, с Лидией.

После акта любви он лежал рядом с ней, мучимый чувством вины.

— Прости меня, пожалуйста. Надеюсь, я не сделал тебе больно? Просто... я давно этим не занимался, — солгал он.

— Нет, Гарри, все в порядке.

Оливия приняла его грубость за пылкость и приятно удивилась.

— Хорошо. — Он чмокнул ее в щеку и, испытывая отвращение к себе, встал с кровати. — Сегодня лягу в своей гардеробной. Я ужасно плохо сплю, и мне часто снятся кошмары. Не хочу тебя беспокоить. Спокойной ночи, Оливия.

— Спокойной ночи. — Оливия послала ему вдогонку воздушный поцелуй, а когда за ним закрывалась дверь, прошептала: — Я люблю тебя!

Гарри сделал вид, будто не услышал, и пошел в свою гардеробную. Присев на узкую односпальную кровать, он обхватил голову руками и беззвучно зарыдал.

Утром Гарри пошел через парк к теплице. Вчера ему не хватило сил ускользнуть от жены и встретиться с боевым другом вечером, как они договаривались. Билл хлопотал над своими орхидеями в дальнем конце оранжереи, из его бакелитового радиоприемника лилась успокаивающая классическая музыка.

Увидев Гарри, он улыбнулся:

— Здравствуйте, сэр. Как прошла ваша первая ночь дома?

— Прекрасно. — Гарри плотно затворил за собой дверь теплицы. — Прости, что не пришел к тебе на чай, — извинился он.

— Да я, честно говоря, вас и не ждал. Я-то знаю, как оно бывает, когда приезжаешь домой: все рвут тебя на части и хотят с тобой пообщаться.

— Верно, — согласился Гарри, которому не терпелось поскорее перейти к делу. — Слушай, Билл, в твой коттедж не приходили письма на мое имя?

Билл удивленно покачал головой:

— Нет. С какой стати?

Гарри подошел ближе и сел на маленькую табуретку в конце теплицы.

— Дело в том, Билл... — Гарри провел рукой по волосам, не зная, как начать. — Я могу тебе доверять?

— Вы можете доверить мне свою жизнь, сэр, вы это прекрасно знаете.

— Точно. Если я расскажу, что произошло после того, как я вышел из Чанги, это действительно будет для меня вопросом жизни и смерти, — многозначительно заметил Гарри. — Мне нужна твоя помощь, Билл, но я попрошу слишком много.